ав кредитора к такому третьему лицу (новому кредитору) определяется по праву, подлежащему применению к отношениям между первоначальным кредитором и новым кредитором, если иное не вытекает из закона или совокупности обстоятельств дела.

При этом в отношениях между должником и новым кредитором не затрагивается действие направленных на защиту должника положений права, подлежащего применению к обязательству между должником и первоначальным кредитором.

(Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1217. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим из односторонних сделок

К обязательствам, возникающим из односторонних сделок, если иное явно не вытекает из закона, условий или существа сделки либо совокупности обстоятельств дела, применяется право страны, где на момент совершения односторонней сделки находится место жительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке. (В редакции Федерального закона от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

(Часть утратила силу — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 12171. Право, подлежащее применению к отношениям представительства

1. Если представительство основано на договоре, отношения между представляемым и представителем определяются по правилам настоящего Кодекса о праве, подлежащем применению к договору.

2. Если иное не вытекает из закона, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, которое выбрано представляемым в доверенности, при условии, что третье лицо и представитель были извещены об этом выборе.

Если представляемый не выбрал применимое право в доверенности либо выбранное право в соответствии с законом не подлежит применению, отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, где находится место жительства или основное место деятельности представителя. Если третье лицо не знало и не должно было знать о месте жительства или об основном месте деятельности представителя, применяется право страны, где преимущественно действовал представитель в конкретном случае.

3. В случае, если полномочие предоставлено представителю для совершения сделки в отношении недвижимого имущества и при этом сделка либо возникновение, переход, ограничение или прекращение прав по ней подлежит обязательной государственной регистрации, применяется право страны, где недвижимое имущество внесено в государственный реестр.

4. В случае, если полномочие предоставлено представителю для ведения дела в государственном или третейском суде, применяется право страны, где проводится судебное или третейское разбирательство.

5. Правом, подлежащим применению к отношениям между представляемым или представителем и третьим лицом, определяются, в частности:

1) наличие и объем полномочий представителя;

2) последствия осуществления представителем своих полномочий;

3) требования к содержанию доверенности;

4) срок действия доверенности;

5) прекращение доверенности, в том числе последствия ее прекращения для третьих лиц;

6) допустимость выдачи доверенности в порядке передоверия;

7) последствия совершения сделки при отсутствии полномочий действовать от имени представляемого или при превышении этих полномочий, в том числе в случае последующего одобрения такой сделки представляемым.

6. Если иное не вытекает из закона или существа отношений, при отсутствии в доверенности иных указаний считается, что в объем полномочий представителя входит определение порядка разрешения споров (заключение соглашений о передаче споров в государственный или третейский суд и т. п.), а также выбор права, подлежащего применению к сделкам, совершаемым представителем от имени представляемого.

7. Положения настоящей статьи не распространяются на отношения представительства, основанные на указании закона либо акте уполномоченного государственного органа или органа местного самоуправления.

(Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 12172. Право, подлежащее применению к прекращению обязательства зачетом

Прекращение обязательства зачетом определяется по праву страны, подлежащему применению к отношению, из которого возникло требование, против которого заявляется о зачете встречного требования. Прекращение обязательства зачетом, производимое по соглашению сторон, определяется правилами настоящего Кодекса о праве, подлежащем применению к договору. (Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1218. Право, подлежащее применению к отношениям по уплате процентов

Основания взимания, порядок исчисления и размер процентов по денежным обязательствам определяются по праву страны, подлежащему применению к соответствующему обязательству.

Статья 1219. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда

1. К обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, применяется право страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившие основанием для требования о возмещении вреда. В случае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, может быть применено право этой страны, если причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране.

2. Если стороны обязательства, возникающего вследствие причинения вреда, имеют место жительства или основное место деятельности в одной и той же стране, применяется право этой страны. Если стороны данного обязательства имеют место жительства или основное место деятельности в разных странах, но являются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны, применяется право этой страны. (В редакции Федерального закона от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

3. Если из совокупности обстоятельств дела вытекает, что обязательство, возникающее вследствие причинения вреда, тесно связано с договором между потерпевшим и причинителем вреда, заключенным при осуществлении этими сторонами предпринимательской деятельности, к данному обязательству применяется право, подлежащее применению к такому договору. (В редакции Федерального закона от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

4. Правила настоящей статьи применяются, если между сторонами обязательства, возникающего вследствие причинения вреда, не заключено соглашение о праве, подлежащем применению к этому обязательству (статья 12231). (Пункт введен — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1220. Сфера действия права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда

На основании права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются, в частности:

1) способность лица нести ответственность за причиненный вред;

2) возложение ответственности за вред на лицо, не являющееся причинителем вреда;

3) основания ответственности;

4) основания ограничения ответственности и освобождения от нее;

5) способы возмещения вреда;

6) объем и размер возмещения вреда.

Статья 12201. Право, подлежащее применению к установлению допустимости требования о возмещении вреда страховщиком

Требование о возмещении вреда может быть предъявлено потерпевшим непосредственно к страховщику, если это допускается по праву, подлежащему применению к обязательству, возникающему вследствие причинения вреда, или по праву, подлежащему применению к договору страхования. (Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1221. Право, подлежащее применению к ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги

1. К требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, по выбору потерпевшего применяется:

1) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда;

2) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший;

3) право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или право страны, где был приобретен товар.

Выбор потерпевшим права, предусмотренного подпунктом 2 или 3 настоящего пункта, не допускается, если причинитель вреда докажет, что он не предвидел и не должен был предвидеть распространение товара в соответствующей стране.

2. Если стороны в соответствии со статьей 12231 настоящего Кодекса выбрали по соглашению между собой право, подлежащее применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, применяется выбранное сторонами право.

3. Если потерпевший не воспользовался предоставленным ему пунктом 1 настоящей статьи правом выбора и отсутствует соглашение сторон о подлежащем применению праве, применяется право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда, при условии, что из закона, существа обязательства либо совокупности обстоятельств дела не вытекает иное.

4. Правила настоящей статьи соответственно применяются к требованиям о возмещении вреда, причиненного вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или об услуге.

(Статья в редакции Федерального закона от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1222. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции и ограничения конкуренции

1. К обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции, применяется право страны, рынок которой затронут или может быть затронут такой конкуренцией, если иное не вытекает из закона или существа обязательства.

Если недобросовестная конкуренция затрагивает исключительно интересы отдельного лица, применимое право определяется в соответствии со статьями 1219 и 12231 настоящего Кодекса.

2. К обязательствам, возникающим вследствие ограничения конкуренции, применяется право страны, рынок которой затронут или может быть затронут этим ограничением конкуренции, если иное не вытекает из закона или существа обязательства.

3. Выбор сторонами права, подлежащего применению к обязательствам, указанным в абзаце первом пункта 1 и пункте 2 настоящей статьи, не допускается.

(Статья в редакции Федерального закона от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 12221. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестного ведения переговоров о заключении договора

1. К обязательствам, возникающим вследствие недобросовестного ведения переговоров о заключении договора, применяется право, подлежащее применению к договору, а если договор не был заключен, применяется право, которое применялось бы к договору, если бы он был заключен.

2. Если применимое право не может быть определено в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи, право, подлежащее применению, определяется в соответствии со статьями 1219 и 12231 настоящего Кодекса.

(Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1223. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения

1. К обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения, применяется право страны, где обогащение имело место.

(Абзац утратил силу — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

2. Если неосновательное обогащение возникло в связи с существующим или предполагаемым правоотношением, по которому приобретено или сбережено имущество, к обязательствам, возникающим вследствие такого неосновательного обогащения, применяется право страны, которому было или могло быть подчинено это правоотношение.

3. Правила настоящей статьи применяются, если между сторонами обязательства, возникающего вследствие неосновательного обогащения, не заключено соглашение о праве, подлежащем применению к этому обязательству (статья 12231). (Пункт введен — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 12231. Выбор права сторонами обязательства, возникающего вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения

1. Если иное не вытекает из закона, после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда или неосновательное обогащение, стороны могут выбрать по соглашению между собой право, подлежащее применению к обязательству, возникающему вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения.

Выбранное сторонами право применяется без ущерба для прав третьих лиц.

2. Если в момент совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда или неосновательное обогащение, все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны только с одной страной, выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства.

(Статья введена — Федеральный закон от 30.09.2013 № 260-ФЗ)

Статья 1224. Право, подлежащее применению к отношениям по наследованию

1. Отношения по наследованию определяются по праву страны, где наследодатель имел последнее место жительства, если иное не предусмотрено настоящей статьей.

Наследование недвижимого имущества определяется по праву страны, где находится это имущество, а наследование недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, — по российскому праву.

2. Способность лица к составлению и отмене завещания, в том числе в отношении недвижимого имущества, а также форма такого завещания или акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта. Однако завещание или его отмена не могут быть признаны недействительными вследствие несоблюдения формы, если она удовлетворяет требованиям права места составления завещания или акта его отмены либо требованиям российского права.

ГлавнаяКондикция в римском праве

Социальное развитие Чувашии: тенденции, перспективы, проекты

(сборник научных трудов) Выпуск 13 г. Чебоксары, 2014 г.

Мищенко С. В., адвокат Адвокатской

палаты Чувашской Республики.

Михайлов О. Л.., ст. преподаватель

кафедры гражданского права

КОНДИКЦИЯ В РИМСКОМ ПРАВЕ

Еще древнеримские юристы осознавали, что позитивное право в силу присущего ему формализма иногда дает сбои, приводя к ситуациям, когда баланс интересов различных участников имущественных отношений оказывается нарушенным. Исходя из этого, в римском праве получила развитие идея недопустимости неосновательного обогащения покоящаяся на началах aegutas (справедливости) и iusnaturale (естественного права).

В литературе по римскому праву данный вопрос остается не вполне разрешенным. Зачастую исследователи ограничивались лишь указанием на неосновательность обогащения и сразу же переходили к изложению отдельных видов кондикции, которых сегодня можно насчитать более тридцати. Между тем, как справедливо отмечал М. Гуревич, «в перечисленных категориях соответствующим римским condictiones «sinecausa» «obcausamdotorum» и т.д. само понятие отсутствие основания остается нераскрытым, оно лишь … разбито на частные свои проявления, ни в какой мере не разрешающие основную загадку неосновательности» .

Кондикционный иск возникает как один из «законных исков» (legis actiones) древнего римского гражданского процесса (конец III века — начало II века до н. э., эпоха легисакционного процесса) и представляется абстрактным цивильным иском строгого права, направленным на истребование определённой денежной суммы (определённой вещи, определённого множества заменимых вещей), которая дается из строго определённых контрактов, не защищенных иными цивильными исками. Когда был введен формулярный процесс область применения кондикции значительно расширилась, и в эпоху классического римского права категорией «condictio» охватились все личные иски, которые основаны на цивильном праве. В постклассической эпохе развития (IV—V вв.) дифференцировали отдельные случаи применения кондикции на самостоятельные виды исков.Согласно легальной классификации кондикции делились по юридическим фактам, лежащим в их основании, на следующие категории:

1. Condictio indebiti (кондикция о недолжном). Указанная кондикция служила для осуществления требования о возврате ошибочно уплаченного.

Необходимыми условиями для предъявления этого иска были:

— отсутствие долга, погашение которого имелось в виду потерпевшим, совершившим платёж.

— факт платежа.

— ошибка, извинительное заблуждение, при котором совершается платёж.

— получателю платежа не должна быть вменена недобросовестность при получении.

Данная кондикция относится к числу обязательств из неосновательного обогащения потому, что, раз нет долга (и нет намерения одарить получателя), нет основания для платежа а следовательно, нет основания для оставления предмета платежа в имуществе лица, получившего его.

2. Condictio ob causam datorum или condictio causa data causa non secuta. Этот иск подавался в тех случаях, когда одно лицо совершало предоставление чего-либо другому ввиду будущей цели, и цель эта не осуществлялась.

Необходимыми условиями этой кондикции были:

— предоставление истцом какой-либо имущественной выгоды ответчику.

— условленная между сторонами будущая добропорядочная, ради которой было задумано предоставление.

— предполагаемая цель, ради которой было сделано предоставление, не осуществилась. При этом причина такого неосуществления не имела значения.

При наличии названных условий лицо, за счет которого обогатилось другое лицо, имело к последнему кондикционный иск о возврате сделанного предоставления.

3. Condictio ob turpem causam. Иск подавался в случаях, когда одно лицо совершало какое-либо предоставление другому лицу ввиду будущей, безнравственной для принимающего, цели.

4. Condictio ob injustam causam. Иск был направлен против того, кто принял предоставление вопреки законному запрету.

5. Condictio ex causa furtiva. Украденная вещь не становилась собственностью вора, поэтому могла быть возвращена путем подачи виндикационного иска.

Однако с целью предоставления собственнику больших удобств для истребования своих вещей допускался также и кондикционный иск для возврата полученного посредством кражи. Хотя кондикционный иск предполагал факт кражи, однако юридическим основанием являлся факт обогащения, т.е. получение вором определенных вещей или денежной суммы из имущества другого лица.

Для истца эта кондикция давала, прежде всего, возможность восстановить свой имущественный интерес в случае утраты или отчуждения вещи вором.

И.Б. Новицкий в качестве особенности этой кондикции выделяет субъективный момент — недобросовестность обогатившегося (должника). Истцом по данному иску мог быть только тот, за чей счёт обогатился вор, т.е. собственник украденной вещи. Ответчиком — только сам вор, но не его пособники и соучастники, отвечающие по деликтному иску actio furti.. И ещё благоприятным для истца моментом являлось то, что ему должны были возвращаться не только все полученное, но и доходы, что он мог бы получить, не случись кражи.

6. Condictio sine causa. Эта кондикция особо выделяется на фоне других. И. Б. Новицкий рассматривает эту кондикцию как общий иск о возврате неосновательного обогащения , в отличие от специальных, рассмотренных выше. Она давалась в силу одного факта неосновательного обогащения одного лица за счёт другого.

Для применения иска было необходимо наличие двух следующих условий:

а) приобретение ответчиком имущества за счёт истца.

б) приобретение должно опираться на основание, не существующее с самого начала (sine causa), или на основание, отпавшее впоследствии (causa finita).

Примеры подобного рода, относящиеся к классическому праву, можно обобщить следующим образом: кондикция дается в тех случаях, когда вещи одного лица фактически потреблены другим лицом или стали принадлежать ему на праве собственности без юридического на то основания, так что собственник вещей утрачивал возможность предъявить виндикационный иск для истребования вещей. Тогда на место утраченной виндикации давалась кондикция.

Завершая на этом общую характеристику кондикции в римском праве, можно сказать следующее, что единой чертой случаев кондикций о возврате неосновательного обогащения, является отсутствие правового основания (causa) для удерживания обогатившимся лицом полученного имущества, следовательно все эти иски, по существу охватываются выражением condictionessinecausa (о возврате неосновательного обогащения), в форме приобретения и сбережения. Именно данные две формы присущи действующему российскому законодательству.

Литература

Реализация права собственности в правовом аспекте включает также возможность получать доход с принадлежащего имущества. Именно доход движет сторонами споров о праве собственности, в том числе об обращении взыскания на предмет ипотеки в случае неисполнения кредитного обязательства. И, конечно же, предыдущий собственник будет стараться как можно дольше получать прибыть, например, от коммерческой недвижимости. Однако если прибыль получена после юридического момента перехода права собственности, новый собственник вправе требовать возврата таких доходов, заявив кондикционный иск независимо от того, были ли им совершены действия для перезаключения договоров аренды или нет. Об этом идет речь в постановлении Верховного Суда Украины от 25 октября 2017 года по делу № 3-905гс17, по иску банка «У» к ООО «А» о взыскании 10 217 034,42 грн.

В обоснование исковых требований банк указал, что ответчик, за которым было зарегистрировано право собственности на недвижимое имущество, несмотря на наличие обременения и запрета отчуждения, безосновательно с апреля по июнь получал доход от арендной платы, уплачиваемой третьими лицами, хотя с 1 апреля 2013 года собственником сдаваемых в аренду помещений был уже истец.

ООО «А» в свою очередь предъявило встречный иск о взыскании 3 586 617,87 грн расходов, связанных с содержанием здания.

Решением Хозяйственного суда г. Киева от 11 ноября 2015 года в удовлетворении иска и встречного иска отказано. Постановлением Киевского апелляционного хозяйственного суда от 22 марта 2017 года это решение суда в части отказа в удовлетворении иска банка отменено и принято новое решение об удовлетворении иска. Постановлением Высшего хозяйственного суда Украины (ВХСУ) от 3 июля 2017 года постановление оставлено без изменений.

Суд кассационной инстанции основывался на том, что все договоры аренды недвижимого имущества (предмета ипотеки), заключенные между ООО «А» и третьими лицами без соответствующего согласия ипотекодержателя (банка «У»), являются недействительными в силу прямых указаний части 3 статьи 12 Закона Украины «Об ипотеке», то есть являются ничтожными в понимании части 2 статьи 215 Гражданского кодекса (ГК) Украины и не порождают каких-либо юридических последствий. Иными словами, арендные правоотношения ответчика с его контрагентами возникли неправомерно, поэтому все средства, полученные по таким ничтожным сделкам, считаются безосновательно полученными доходами, которые подлежат возмещению банку как легитимному владельцу. При этом ВХСУ отметил, что встречный иск не подлежит удовлетворению, поскольку ООО «А» не доказало, что понесенные им расходы были необходимыми для сохранения или предотвращения приведения в непригодность имущества.

Отказывая в удовлетворении заявления ООО «А» о пересмотре принятых по делу решений, отмене постановлений ВХСУ и суда апелляционной инстанции и оставлении в силе решения Хозяйственного суда г. Киева, Судебная палата по хозяйственным делам ВСУ исходила из того, что в настоящем деле судом кассационной инстанции правильно применены положения статей 1212, 1214 ГК Украины.

ВСУ обратил внимание, что по решению Хозяйственного суда г. Киева от 10 сентября 2012 года, оставленному без изменений, в частности, постановлением ВХСУ от 26 февраля 2013 года, в счет частичного погашения долга ЧАО «К» по кредитному договору обращено в пользу банка «У» взыскание на предмет ипотеки — офисное здание.

До момента приобретения банком права собственности на спорное недвижимое имущество право собственности на него было зарегистрировано за ООО «А», которое сдавало его третьим лицам в аренду и получало денежные средства в качестве арендных платежей. Банк «У» приобрел право собственности на спорное здание 1 апреля 2013 года после регистрации в Государственном реестре прав на недвижимое имущество.

Согласно части 3 статьи 3 Закона Украины «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и их обременений», права на недвижимое имущество и их обременения, которые подлежат государственной регистрации в соответствии с настоящим Законом, возникают с момента такой регистрации. А по правилам части 1 статьи 770 ГК Украины в случае смены собственника вещи, переданной в аренду, к новому собственнику переходят права и обязанности арендодателя.

В то же время частью 1 статьи 1212 и пунктом 1 части 1 статьи 1214 ГК Украины установлено, что лицо, которое приобрело или хранило у себя имущество за счет другого лица без достаточного правового основания, обязано вернуть потерпевшему это имущество. Лицо обязано вернуть имущество и в случае, если основание, на котором оно было приобретено, со временем исчезло. Такое лицо обязано возместить все доходы, которые оно получило или могло получить от этого имущества со времени, когда узнало или могло узнать о владении этим имуществом без достаточного правового основания. С этого времени лицо несет ответственность также за допущенное ухудшение состояния имущества.

ВСУ подчеркнул, что положения главы 83 ГК Украины применяются независимо от того, было ли безосновательное приобретение или хранение имущества результатом поведения приобретателя имущества, потерпевшего, других лиц или следствием события.

В связи с этим ВСУ указал на особенности содержания и элементы кондикционных обязательств.

По его мнению, характерной особенностью кондикционных обязательств является то, что основания их возникновения имеют широкий спектр: обязательства могут возникать как из действий, так и из событий, причем из действий сторон обязательства и третьих лиц, из запланированных и случайных действий, правомерных и неправомерных. Кроме того, в кондикционном обязательстве не имеет правового значения, выбыло ли имущество из владения собственника по его воле или вопреки ей, является ли приобретатель добросовестным или недобросовестным.

Признаки, характерные для кондикции, свидетельствуют о том, что предъявление кондикционного требования можно признать надлежащим самостоятельным способом защиты нарушенного права собственности, если вещь имеет родовые признаки, потерпевший добивается возврата ему вещи от лица (приобретателя), с которым он не связан договорными правоотношениями относительно вещи.

Иными словами, отмечает ВСУ, кондикция — это внедоговорной обязательственный способ защиты права собственности или иного вещного права, который может быть применен самостоятельно. Кондикция также применяется субсидиарно к реституции и виндикации как способ защиты нарушенного права в случае, если определенное требование собственника (титульного владельца) имущества не охватывается нормативным урегулированием основного способа защиты права, но по характерным признакам, условиям и субъектному составу попадает под определение обязательства, связанного с приобретением или хранением имущества без достаточного правового основания.

Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, подлежат защите путем удовлетворения иска к владельцу, с использованием правового механизма, установленного статьей 1212 ГК Украины, в случае наличия правовых отношений вещно-правового характера непосредственно между собственником и владельцем имущества.

Такой способ защиты возможен путем подачи кондикционного иска, если для этого есть основания, предусмотренные статьей 1212 ГК Украины, как, в частности, в настоящем деле.

ВСУ подчеркнул, что поскольку с 1 апреля 2013 года законным владельцем арендованных помещений стал истец, а ответчик продолжал принимать от третьих лиц арендные платежи от сдачи чужого имущества в аренду, точно зная о регистрации права собственности на арендованное имущество за банком «У», суд апелляционной инстанции, с которым согласился ВХСУ, пришел к обоснованному выводу об удовлетворении иска.

В п. 3 ст. 1103 ГК говорится о возможности применения норм об обязательствах из неосновательного обогащения к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

В данном случае речь идет не о требовании по возврату исполненного по обязательству, а о требовании возврата исполненного, которое возникло в связи с обязательством, но выходит за рамки его содержания. Это имеет место в случаях, когда в адрес покупателя отгружен товар сверх заказанного; в составе арендуемого имущества арендатору передаются объекты, не обусловленные договором аренды; услуга по ошибке оплачена дважды и т.п.

Очевидно, что без выяснения содержания самих обязательств, в связи с которыми возникли отгрузка излишнего товара, передача необусловленного имущества, двойной платеж за услугу, невозможно установить наличие или отсутствие правовых оснований для этих действий. Отсутствие в содержании данных обязательств обязанностей по совершению указанных действий свидетельствует об отсутствии правового основания для их совершения. В связи с этим у стороны в обязательстве, понесшей имущественный урон, возникает право требовать возврата излишне переданного или переплаченного имущества по правилам о неосновательном обогащении.

Применение норм о неосновательном обогащении к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством необходимо отличать от применения норм о неосновательном обогащении к случаям неосновательного приобретения или сбережения имущества, возникающим в результате расторжения договора. В первом случае исполнение, хотя и возникшее по поводу обязательства, изначально не имеет правового основания. В случае расторжения договора в результате прекращения обязательства происходит отпадение правового основания. Поэтому любое сбережение имущества (неуплата денег за полученный товар, выполненные работы, оказанные услуги) и его приобретение (например, получение предоплаты без встречного имущественного предоставления), возникшее в результате неисполнения встречного, взаимного обязательства, прекращенного расторжением договора, становятся неосновательным обогащением и могут быть истребованы потерпевшим по правилам об обязательствах из неосновательного обогащения .

Такой подход, внешне противоречащий правилу п. 4 ст. 453 ГК, был первоначально предложен теорией (см.: Ем В.С. Обязательства вследствие неосновательного обогащения // Законодательство. 1999. N 7), а впоследствии поддержан судебной практикой (см.: п. 1 информационного письма ВАС РФ от 11 января 2000 г. N 49).

ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ И КОНКУРЕНЦИИ ВИНДИКАЦИИ С ИНЫМИ ВНЕДОГОВОРНЫМИ ПРИТЯЗАНИЯМИ

Д.В. Лоренц, аспирант кафедры гражданского права и процесса ЮУрГУ

Такая черта, как незаконность владения имущества со стороны приобретателя, объединяет виндикацию и кондикцию и ставит вопрос об их соотношении.

Сходство виндикационных и кондикци-онных притязаний проявляется в следующем: 1) оба требования — внедоговорные; 2) при определении объема взыскания во внимание принимается имущественная сфера ответчика: при виндикации — наличие у ответчика вещи в натуре; в кондикционном иске объем взыскания определяется исходя из имущественной выгоды приобретателя; 3) имущество истре-буется от незаконного владельца: при виндикации имущество истребуется из чужого незаконного владения самим собственником; в случае с кондикцией имущество истребуется у приобретателя, ставшего его собственником, что предполагает законность владения, но ставшего собственником без законного основания, что позволяет называть его незаконным владельцем; 4) требования направлены на защиту и восстановление имущественных отношений.

Разграничение виндикации и кондикции заключается в следующем.

1. Виндикация есть иск собственника об истребовании своей вещи, и в связи с этим истец по виндикации доказывает свое право собственности на свою вещь; требование о возврате неосновательного обогащения предполагает, что вещь перешла в собственность обогатившегося.

2. По характеру иска: виндикационный -вещный, кондикционный — обязательственноправовой.

3. Виндикационный иск защищает право собственности как таковое, кондикционный -обязательственные права.

4. Предмет виндикации — индивидуально-определенная вещь, предмет кондикции -родовое имущество1. А.П. Сергеев считает, что отграничить виндикацию от кондикции по предмету искового требования удается не всегда. По его мнению, допустимость неосновательного приобретения (сбережения) индивидуально-определенного имущества вытекает,

во-первых, из ответственности обогатившегося за ухудшение имущества (п. 2 ст. 1104 ГК РФ), что возможно лишь при индивидуализации последнего, во-вторых, в п. 1 ст. 1104 ГК РФ указывается первоочередная обязанность должника возвратить неосновательно приобретенное в натуре и лишь при невозможности этого — возместить его стоимость (п. 1 ст. 1105 ГК РФ). Говорить о возврате можно лишь применительно к имуществу так или иначе индивидуализированному2. Однако, думается, прав В.И. Чернышев, который считает, что требование из неосновательного приобретения предполагает, что спорное имущество утратило свои индивидуализирующие признаки вследствие того, что смешалось с однородным имуществом приобретателя, либо переработано в качественно иную вещь, либо потреблено или отчуждено. Поэтому требование потерпевшего направлено не к возврату, а к возмещению имущественных потерь путем передачи имущества того же рода или его денежного эквивалента3.

5. По субъективной стороне ответчика: фактический владелец виндицируемого имущества может получить в свое незаконное владение имущество в результате как добросовестных, так и недобросовестных действий с его стороны; кондикция предполагает добросовестность приобретателя. На первый взгляд, может показаться, что добросовестность не имеет значения для квалификации правоотношения в качестве кондикции, а учитывается только при расчетах (доходы, затраты — ст. 1107, 1108 ГК РФ) и для решения вопроса о возможности безвинной ответственности приобретателя (п. 2 ст. 1104 ГК РФ). Если предположить, что поведение приобретателя может быть недобросовестным, то это будет всего лишь означать, что момент, с которого приобретатель обязан возвратить основное имущество, и момент, с которого он должен вернуть доходы, будут совпадать. Посмотрим на проблему добросовестности в другом аспекте: может ли недобросовестное поведение проявляться как невиновное? Лицо виновно, если оно действует с умыслом или

не проявляет необходимую степень заботливости и осмотрительности (ст. 401 ГК РФ). Недобросовестными могут быть признаны лишь граждане и организации, которые, совершая противоправные действия или бездействие, знали или должны были знать о характере этих действий и их последствиях. Однако, если в момент обогащения лицо знало или должно было знать о неосновательности своего обогащения, можно ли одновременно утверждать, что это же лицо умышленно неосновательно обогатилось либо не проявило необходимой степени осмотрительности для получения информации о неосновательности обогащения? В научной литературе высказывалась мысль, что, если будет установлена недобросовестность соответствующих лиц, в данной конкретной ситуации они также будут считаться виновными. Если будет признано, что ответчик действовал неразумно и недобросовестно, он должен привлекаться к ответственности4. Между тем кондикция — это не мера гражданско-правовой ответственности, приобретатель возвращает только предмет обогащения, и к тому же при кондикции имеет место не ущерб потерпевшего, а имущественная выгода на стороне приобретателя. Приобретатель может быть недобросовестным только в случае субсидиарного применения сопутствующих кондикции правил к деликту, реституции, виндикации, к требованию о возврате исполненного в связи с обязательством, но здесь уже речь будет идти не о приобретателе по ст. 1102 ГК РФ, а соответственно о деликвенте, об участнике недействительной сделки, о недобросовестно владеющем несобственнике или неисправном контрагенте в договоре. Стоит заметить, что по логике вещей условие добросовестности необходимо, когда заявлен самостоятельный иск о возврате неосновательного обогащения. Если нормы кондикции субсидиарно применяются к иным требованиям, то указанное условие не требуется, так как имеют место правоотношения из иных требований со своими собственными условиями, к которым применяются не само требование из неосновательного обогащения (ст. 1102 ГК РФ), а всего лишь правила о возврате неосновательного обогащения (компенсация ухудшений, возвращение стоимости имущества, доходов, начисление процентов на денежные средства и т.д.), т.е. ст. 1 ЮЗ-1109 ГК РФ.

В.И. Чернышев полагает, что в ситуации с добросовестным владельцем утрата индиви-

дуально-определенным имуществом своих индивидуализирующих признаков, израсходование или отчуждение его превращает виндикационный иск в иск из неосновательного обогащения; в отношении недобросовестного владельца возникает не кондикционное, а деликтное обязательство, и он должен нести ответственность по возмещению всех убытков, возникших на стороне потерпевшего5. Позволим себе не согласиться с некоторыми указанными выводами. Думается, что, если на момент исчезновения индивидуальной вещи приобретатель находился в состоянии добросовестности, то виндикационное требование не может трансформироваться в кондикцию, поскольку для нее необходимо обогащение родовыми вещами, принадлежащими потерпевшему, а в данном случае (при отчуждении имущества) денежная сумма поступает от покупателя, при его добросовестном израсходовании приобретатель, считая себя собственником, использовало имущество по назначению (исключение составляет лишь умышленная или по грубой неосторожности несохран-ность имущества — п. 2 ст. 1104 ГК РФ), а при утрате имуществом своих индивидуализирующих признаков оно все же продолжает быть индивидуально-определенным, правда, другим, нежели приобретенным. Но при этом вполне справедлива замена виндикации деликтным притязанием, если на момент израсходования, отчуждения индивидуальной вещи или утраты ею своих индивидуализирующих признаков лицо было недобросовестным. В такой ситуации лицо, осознавая противоправность своих действий, поступало виновно, а, следовательно, должно привлекаться к гражданско-правовой ответственности независимо от вида имущества, способа его приобретения и т.д.

6. По имущественной выгоде: при виндикации ответчик может получить имущество возмездно (п. 1 ст. 302 ГК РФ), поэтому на стороне ответчика имущественной выгоды может и не быть, для кондикции этот признак необходим6.

7. По способу выбытия имущества: при виндикации титульный владелец вправе истребовать свое имущество от добросовестного возмездного приобретателя только при условии, что оно выбыло из его владения помимо его воли (похищено, утеряно); при кондикции потерпевшему возвращается имущество независимо от того, каким путем выбыло имущество из его владения (п. 2 ст. 1102 ГК РФ).

8. Для удовлетворения виндикационного иска необходимо, чтобы истребуемая вещь была приобретена лицом, от которого она ис-требуется; требование из неосновательного обогащения может иметь место не только при приобретении, но и при сбережении имущества за счет другого лица7.

Думается, что, несмотря на некоторое сходство рассматриваемых исков, виндикация и кондикция никогда не конкурируют, так как при виндикации истребуется индивидуальноопределенная вещь, а при кондикции — родовое имущество или его денежный эквивалент. Однако на практике при виндикации вещи может возникнуть конкуренция ст. 303 ГК РФ и ст. 1107 ГК РФ, которые предусматривают схожие правила о возмещении доходов и затрат. По мнению К. Скловского, ст. 303 ГК РФ говорит о расчетах по возврату вещи в контексте истребования самой вещи, хотя и нет запрета на независимое истребование доходов. По мнению автора, собственник может предъявить отдельную виндикацию по поводу плодов не зависимо от виндикации главной вещи. Приведем примеры практической необходимости в этом: 1) истец не имеет возможности оплатить госпошлину по истребованию вещи, либо весь интерес собственника состоит именно в получении доходов; 2) если собственник пропустил исковую давность, он может ограничиться только взысканием дохода. Ведь доход присваивается незаконным владельцем не в момент завладения капитальной вещью, а каждый раз в момент возникновения доходов, значит, сроки исковой давности в части доходов начинают течь позже; 3) если вещь погибла или передана третьим лицам, тогда истец вынужден взыскивать только доходы. При этом, на взгляд К. Скловского, иск, основанный на праве на доходы, может быть виндикационным, а может быть и кондикцией8. Ю.К. Толстой считает, что требования об изъятии доходов имеют вещноправовую природу, если эти доходы сохранились в натуре; если они потреблены или отчуждены приобретателем, требование о возмещении их стоимости имеет обязательственно-правовую природу. На практике виндикация обычно невозможна и заменяется кондикцией. Поэтому Г.Н. Амфитеатров полагает, что расчеты по доходам и затратам не имеют виндикационной природы, вещного характера, а всегда являются обязательственноправовыми отношениями из неосновательного обогащения9.

Во избежание дублирования норм и устранения необоснованной конкуренции ст. 303 и ст. 1107 ГК РФ А.А. Шамшов в свое время предлагал следующее: 1) вопросы, связанные с расчетами, следовало бы регулировать в соответствии с гл. 60 ГК РФ, предусматривающей отношения из неосновательного обогащения; в главе же, посвященной виндикации, для решения этих вопросов предусмотреть ссылку на нормы о неосновательном обогащении; 2) речь должна идти не о доходах или затратах, а о неосновательном приобретении имущества одной из сторон как результате взаимного зачета этих доходов и затрат; при этом ответчиком по данному обязательству станет или ответчик по основному иску (если доходы от имущества превысят затраты на него), или истец (если затраты ответчика окажутся больше полученных им доходов)10.

Вышеуказанные взгляды цивилистов подлежат критическому анализу. Если оценить содержание норм ст. 303 и ст. 1107 ГК РФ, то можно сделать вывод, что обязанность возвратить доходы наступает с момента недобросовестного их извлечения (т.е. добросовестное / недобросовестное приобретение основного имущества влияет только на определение момента, с которого начинаются расчеты, и соответственно на объем возмещения). В связи с этим полагаем, что любое лицо, обязанное уплатить доходы по ст. 303 и ст. 1107 ГК РФ, является недобросовестным (виновным), и, следовательно, приобретение таких доходов не может квалифицироваться как неосновательное обогащение (кондикция), а представляет собой деликтное обогащение («специальную упущенную выгоду») и должно регулироваться абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ: «Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы».

Совместное применение виндикации и сопутствующих кондикции правил можно показать на следующем примере из арбитражной практики.

ГУП обратилось в арбитражный суд с иском к потребительскому обществу об освобождении последним магазина и взыскании с него 39 163 руб. задолженности за оказанные коммунальные услуги и процентов за пользование чужими денежными средствами. Из материалов дела спорное помещение магазина принадлежит ГУП на праве хозяйственного

ведения. В силу ст. 301, 305 ГК РФ предприятие вправе истребовать имущество из чужого незаконного владения. Истец не принимал на себя обязательств по безвозмездному предоставлению ответчику услуг по обслуживанию помещений. Поэтому стоимость полученных ответчиком, но не оплаченных им коммунальных услуг является неосновательным обогащением в соответствии с п. 2 ст. 1105 ГК РФ11.

Из приведенного примера видно, что суд ссылается на нормы неосновательного обогащения в связи с неосновательным сбережением расходов на коммунальные услуги. Ключевым моментом здесь должно быть определение субъективной стороны приобретателя. Если ответчик знал или должен был знать о своей обязанности оплатить оказанные коммунальные услуги, то его действия по сбережению расходов (доходы в форме экономии) будут недобросовестными, а, значит, оплата должна производиться по деликтным нормам, а не по правилам о неосновательном обогащении.

В ст. 1103 ГК РФ указывается, что правила по возврату неосновательного обогащения не применяются к требованиям об истребовании имущества из чужого незаконного владения, если иное установлено нормами о виндикации или вытекает из существа виндикационных отношений. Для наглядной демонстрации указанного ограничения рассмотрим пример из судебной практики.

ФГУП обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения. В процессе рассмотрения дела истец уточнил исковые требования и потребовал взыскания убытков, возникших вследствие незаконного владения имуществом, и убытков, вызванных изменением стоимости имущества, а также процентов за пользование чужими денежными средствами. В мотивировочной части решения суд указал следующее. Требования истца о взыскании убытков основаны на ст. 15, 1105 ГК РФ. Однако порядок расчетов при виндикации имущества установлен ст. 303 ГК РФ, которая не предусматривает возмещение убытков. Далее суд пояснил, что предъявление требования о виндикации исключает одновременное предъявление требования о взыскании убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества; это следует из содержания п. 1 ст. 1105 ГК РФ. Требование о взыскании процентов истец основывал на ст. 1107 ГК

РФ. Согласно п. 2 ст. 1107 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами начисляются на сумму неосновательного обогащения. Ответчик денежных средств от истца не получал и ими не пользовался, поэтому оснований для применения п. 2 ст. 1107 ГК РФ не имеется. Так же истец не доказал право на истребуемое имущество. На основании вышеизложенного суд отказал как во взыскании неосновательного обогащения, так и в удовлетворении виндикационного иска12.

Данное судебное решение только подтверждает актуальную потребность внесения изменений в ст. 303 и ст. 1107 ГК РФ путем закрепления в них ссылки на абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ («специальная упущенная выгода»).

Помимо кондикции в научной литературе обсуждается вопрос о соотношении и возможности конкуренции виндикационного иска с еще одним внедоговорным притязанием -деликтным иском.

Так, по мнению В.В. Ровного, в случае кражи индивидуальной вещи очевидна конкуренция между виндикационным и деликтным исками, основанными на одноименных охранительных правоотношениях. Субъективным началом виндикации в равной мере могут быть как вина должника, так и ее отсутствие, а недобросовестность или добросовестность приобретателя (ст. 302 ГК РФ) влияют лишь на возможность удовлетворения иска, но не на квалификацию самого охранительного правоотношения как виндикационного13. Другие авторы полагают, что одним из необходимых условий для возникновения деликтного притязания является причинение ущерба лицу, а потому «деликтный иск является вспомогательным средством защиты права собственности до тех пор, пока вещь существует в натуре и пока право собственности на нее не утрачено собственником»14. В.В. Ровный не согласен с разграничением применимости данных исков по линии «жива — нежива» индивидуальная вещь. Автор считает, что дело здесь даже не в том, что при виндикации не ставится вопрос о лишении незаконного владельца прав на истребуемую вещь, тогда как при удовлетворении деликтного иска должник, напротив, теряет свою вещь и право на нее. По мнению В.В. Ровного, кредитор, длительно не владеющий своей вещью, вполне может утратить к ней интерес. Истребование вещи в случае, если кредитор уже приобрел взамен нее другую, аналогичную вещь, вряд ли будет целесообразным. Более того, успеш-

ная виндикация здесь может быть даже накладной, поскольку обладание двумя аналогичными вещами может повлечь для кредитора убытки. Допуская, что виндикационный иск является единственно возможным в такой ситуации, права кредитора вообще могут оказаться вне адекватной нарушению защиты. Поэтому В.В. Ровный полагает, что даже если утраченная вещь сохранена в натуре, недопустимо лишать собственника права на отказ от нее в пользу незаконного владельца и на требование возмещения убытков. Именно по этим соображениям В.В. Ровный не принимает замечания о том, что виндикация применима до тех пор, пока индивидуальная вещь существует в наличии, а деликтный иск лишь «страхует» вещь «на всем протяжении» от легкого ее повреждения до полной утраты (в результате чего он применим соответственно параллельно с виндикацией или исключительно)15.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

С некоторыми аргументами В.В. Ровного трудно не согласиться. Однако В.Т. Смирнов и А.А. Собчак рассматривали случай, когда собственник желал вернуть вещь. В такой ситуации деликтный иск действительно носит вспомогательный характер, пока вещь сохранена в натуре; а самостоятельно он сможет быть применен только тогда, когда вещь будет полностью утрачена. Но если собственник изначально не имеет интереса в возврате вещи, то тогда и о конкуренции деликтного и виндикационного исков говорить не приходится. А что касается возможности предъявления притязания из деликта, то она возникает только в случае утраты вещи, так как деликтный иск преследует цель возмещения стоимости имущества и не применим, когда индивидуальная вещь сохранилась в натуре.

Думается, что правильной необходимо признать позицию, в соответствии с которой деликтный иск не может конкурировать с виндикационным требованием, так как виндикация всегда связана с истребованием индивидуально-определенной вещи в натуре. И поскольку в соответствии со ст. 1082 ГК РФ требование о возмещении вреда может быть удовлетворено либо в форме возмещения убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ) либо в форме возмещения вреда в натуре (предоставление вещи того же рода и качества, а не индивидуальной вещи), то трудно согласиться с точкой зрения В.В. Ровного, что в случае кражи индивидуальной вещи очевидна конкуренция между виндикационным и деликтным исками.

Таким образом, деликтный иск играет вспомогательную роль и применяется в ситуации, когда виндикация невозможна. Данное положение подтверждается следующим примером из судебной практики.

В арбитражный суд обратилось АО с иском об истребовании имущества из незаконного владения комбината. Из материалов дела следовало, что в связи с исполнением обязательств по договору подряда на капитальное строительство истцом на территорию ответчика было завезено оборудование: подъемник и пять бригадных вагончиков. По окончании строительных у ответчика сохранился только подъемник, а пять вагончиков отсутствовали. Арбитражный суд удовлетворил исковые требования частично, обязав комбинат передать акционерному обществу подъемник, так как объектом виндикации может являться только имущество, сохранившееся в натуре и находящееся в незаконном владении у ответчика. В отношении вагончиков собственник вправе предъявить иск о возмещении убытков16.

1 См.: Шамшов A.A. Обязательства из неосновательного приобретения или сбережения имущества. — Саратов, 1975.-С. 11-13.

3 Чернышев В.И. Обязательства из неосновательного приобретения или сбережения имущества. — Ярославль, 1977.-С. 84.

4 См.: Богданов Е. Категория «добросовестности» в гражданском праве // Российская юстиция. — 1999. — № 9.

5 Чернышев В.И. Указ. соч. — С. 84-86.

6 Шамшов А.А. Указ. соч. — С. 14.

7 Игнатенко В.Н. Реализация обязательств из неосновательного обогащения // Правоведение. — 2001. — № 2. — С. 94.

8 Скловский К. О правах владельца на плоды и доходы // Хозяйство и право. — 1999. — № 1. — С. 50.

9 Цит. по: Шамшов A.A. Указ. соч. — С. 21.

10 Там же.-С. 21-22.

11 См.: Неосновательное обогащение // Хозяйство и право. — 2002.-№ 8. — С. 118.

12 Дело № А76-4715/03-9-188/22-355 // Архив Арбитражного суда Челябинской области.

13 Ровный В.В. Проблема «конкуренции исков» в современном гражданском праве // Государство и право. -2003.-№3,-С. 98.

14 Смирнов В.Т., Собчак A.A. Общее учение о деликтных обязательствах. — JL, 1983. — С.144.

15 Ровный В.В. Указ. соч. — С. 98.

16 Пункт 16 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 28 апреля 1997 г. № 13 «Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав // Вестник ВАС РФ. — 1997. — № 7.