Изменение конституционно-правового статуса субъекта РФ представляет собой изменение специального (видового) статуса субъекта с одного вида на другой из числа прямо установленных в Конституции РФ видов субъектов РФ. Изменение общего конституционно-правового статуса субъекта РФ невозможно исходя из содержания Конституции РФ.
Изменение статуса субъекта РФ как государственно-территориальной единицы Российского государства на статус суверенного государства невозможно в свете принадлежности суверенитета Российской Федерации в целом (ч. 1 ст. 4), провозглашения государственной целостности принципом федеративного устройства России (ч. 3 ст. 5), установления обязанности Российской Федерации обеспечивать целостность и неприкосновенность территории (ч. 3 ст. 4), отсутствия у субъектов РФ права сецессии5.
Изменение статуса субъекта РФ как государственно-территориальной единицы Российского государства на статус иной территориальной единицы (автономной, административно-территориальной и т.д.) невозможно вследствие конституционного установления о том, что в составе территории РФ не указано никаких иных частей суши, кроме территорий ее субъектов (ч. 1 ст. 67). Субъектный состав Российской Федерации также прямо установлен в тексте Конституции РФ (ч. 1 ст. 65). Если хоть на какую-то часть суши, входящую в состав территории РФ, не будет распространяться статус субъекта РФ, возникнет несоответствие нормам Конституции РФ. Более того, статус субъекта РФ определяется не только нормами Конституции РФ, но и нормами конституций (уставов) ее субъектов. Соответственно, даже путем внесения поправки в Конституцию РФ невозможно изменить статус субъекта Федерации. Да и трудно представить, чтобы какой-либо субъект РФ добровольно инициировал понижение своего конституционно-правового статуса. Речь не идет об объединении субъектов — за всей территорией нового субъекта сохраняется статус субъекта РФ.
Таким образом, изменение статуса субъекта РФ на статус суверенного государства, равно как и на статус иной, не государственно-территориальной единицы Российского государства, невозможно в условиях действующей правовой системы России. Практическая необходимость в подобных изменениях, с точки зрения территориального устройства и территориального развития России, также отсутствует. Напротив, сохранение статуса субъекта РФ за всеми государственно-территориальными единицами регионального уровня соответствует конституционным принципам устройства Российского государства и основным целям его развития.
Изложенное понимание изменения статуса субъекта РФ не является бесспорным. Существуют ограничения изменения статуса субъекта РФ как перехода из одного вида субъектов в другой в рамках действующей Конституции РФ в отношении отдельных субъектов РФ6.
Так, автономная область не сможет стать субъектом РФ иного вида, поскольку в ч. 1 ст. 5 Конституции РФ автономная область как субъект РФ названа в единственном числе. В свою очередь, данная норма не подлежит пересмотру в рамках действующей Конституции РФ, поскольку входит в гл. 1 «Основы конституционного строя». Это означает, что автономная область в составе Российской Федерации существует ровно столько, сколько действует гл. 1, а значит, и вся Конституция РФ 1993 г. По этой же причине ни один из двух существующих на сегодняшний день городов федерального значения не может приобрести статус иного вида, так как города указаны в ч. 1 ст. 5 Конституции во множественном числе. Хотя изменение статуса города федерального значения на статус любого из пяти оставшихся видов государственно-территориальных единиц едва ли фактически возможно: любой субъект РФ, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, включает территории городов, иных поселений и межселенную территорию.
Точно так же должно остаться как минимум две республики, два края, две области, два автономных округа. Кроме того, две области, в состав которых входят автономные округа (округ), не могут приобрести статус республики, поскольку вхождение других субъектов РФ в состав республик Конституцией РФ не предусмотрено.
Разумеется, названные юридико-технические нюансы влекут ряд содержательных проблем правового регулирования конституционно-правового статуса субъектов РФ и субъектного состава Российской Федерации. В то же время невозможность изменения конституционно-правового статуса отдельных субъектов РФ не может стать препятствием для законодательного урегулирования и фактического осуществления изменения конституционно-правового статуса субъекта посредством принятия и реализации федерального конституционного закона об изменении конституционно-правового статуса субъекта РФ.
Аналогичные возражения можно привести и в отношении законодательного регулирования изменения субъектного состава Российской Федерации. Так, объединение Еврейской автономной области с другим субъектом РФ, например с Хабаровским краем, тоже невозможно в свете содержания ст. 5 Конституции. Тем не менее, Федеральный конституционный закон «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации»7принят и реализован в пяти случаях посредством принятия специальных федеральных конституционных законов.
Исходя из изложенного изменение конституционно-правового статуса субъекта РФ представляет собой присвоение ему иного вида конституционно-правового статуса субъекта РФ из числа установленных в ч. 1 ст. 5 Конституции РФ. Такое изменение влечет внесение в ч. 1 ст. 65 Конституции нового официального наименования субъекта РФ на основании федерального конституционного закона о порядке изменения конституционно-правового статуса субъекта.
Иные изменения, которые могут быть внесены в ч. 1 ст. 65 Конституции РФ, не являются изменением конституционно-правового статуса субъекта РФ, в том числе изменение официального наименования субъекта в связи с образованием нового субъекта РФ и изменение индивидуального наименования субъекта РФ в соответствии с ч. 2 ст. 137 Конституции РФ8.
В условиях современной России изменение конституционно-правового статуса субъекта РФ является потенциально наиболее вероятным вариантом расширения способов изменения субъектного состава Федерации (по сравнению с перспективами, например, дробления субъектов РФ).
Для юридической формализации рассматриваемого способа изменения субъектного состава Российской Федерации потребуется принятие федерального конституционного закона о порядке изменения конституционно-правового статуса субъекта РФ. Вследствие отсутствия данного федерального конституционного закона ни один субъект РФ с декабря 1993 г. не изменил своего конституционно-правового статуса.
Юридические препятствия принятию указанного федерального конституционного закона отсутствуют.
Более того, возможность изменения конституционно-правового статуса субъекта РФ и урегулирование данного процесса федеральным конституционным законом прямо предусмотрена Конституцией (ч. 1 ст. 137, ч. 5 ст. 66).
Вопрос
Какие формы учета мнения населения возможно применять при осуществлении преобразования муниципальных образований? Вправе ли органы государственной власти субъектов Российской Федерации принять закон субъекта Российской Федерации о преобразовании муниципальных образований без учета мнения населения этих муниципальных образований?
Ответ
Конституция Российской Федерации непосредственно не определяет, в каких именно формах должно быть выражено мнение населения при изменении границ территорий, в которых осуществляется местное самоуправление, что предполагает необходимость законодательного регулирования. Причем при осуществлении регулятивных полномочий законодатель, обладающий достаточной свободой усмотрения в выборе конкретного механизма волеизъявления местного сообщества по поводу своей территориальной организации, вправе установить дифференцированный порядок учета мнения населения в отношении объективно различных по своей социально-правовой природе и последствиям изменений границ территорий, в которых осуществляется местное самоуправление. При этом он не может действовать произвольно и связан с необходимостью обеспечения выявления достоверного мнения населения по соответствующим вопросам и доведения его до сведения органа публичной власти, уполномоченного принимать решение об изменении границ муниципального образования (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 1 апреля 2008 г. N 194-О-П).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной, в частности, в Постановлении от 24 января 1997 года N 1-П, Определении от 1 апреля 2008 г. N 194-О-П, учет мнения населения в определенных конституционно — правовых ситуациях может осуществляться путем принятия населением решения на местном референдуме, итоги которого носят обязательный характер. В иных случаях мнение населения может выявляться с помощью различных форм как непосредственного, так и опосредованного (через представительный орган власти) волеизъявления граждан. К возможным формам подлежащего учету выражения мнения населения могут относиться также решения представительных органов местного самоуправления по принятию и изменению своих уставов, которыми, в частности, устанавливается территориальная основа местного самоуправления и, соответственно, определяется состав территории муниципальных образований.
В силу правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 6 марта 2008 года N 214-О-П, указание федерального законодателя на использование при решении вопросов, касающихся жизненно важных интересов местного сообщества, форм представительной демократии (путем выражения мнения населения через представительный орган муниципального образования) не исключает необходимость — с учетом вытекающего из конституционных принципов народовластия (преамбула; статья 1, часть 1; статья 3 Конституции Российской Федерации) требования согласованного функционирования институтов представительной и непосредственной демократии — законодательно гарантировать населению, как первичному субъекту местного самоуправления, возможности выразить свою позицию в отношении предполагаемых изменений и довести ее до сведения представительного органа муниципального образования.
В настоящее время в части 1 статьи 13 Федерального закона от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (далее — Федеральный закон № 131-ФЗ) определены 11 способов преобразования муниципальных образований.
В соответствии с частью 2 данной статьи преобразование муниципальных образований осуществляется законами субъектов Российской Федерации по инициативе населения, органов местного самоуправления, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, федеральных органов государственной власти в соответствии с указанным Федеральным законом. В то же время согласно нормам статьи 13 Федерального закона № 131-ФЗ при реализации каждого из способов преобразования муниципальных образований предусматривается учет мнения населения. Однако в статье 13 Федерального закона № 131-ФЗ в зависимости способов преобразования муниципальных образований устанавливаются различные формы выражения волеизъявления населения в решении данных вопросов, что с учетом указанных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации не противоречит Конституции Российской Федерации.
Так, например, в статье 13 Федерального закона № 131-ФЗ предусмотрено, что:
— объединение двух и более поселений, не влекущее изменения границ иных муниципальных образований, осуществляется с согласия населения каждого из поселений, выраженного представительным органом каждого из объединяемых поселений;
— разделение муниципального района осуществляется с учетом мнения населения, выраженного представительным органом муниципального района;
— присоединение поселения к городскому округу с внутригородским делением осуществляется с согласия населения данного поселения и городского округа с внутригородским делением в соответствии с их уставами, а также с учетом мнения населения муниципального района, из состава которого исключается указанное поселение, выраженного представительными органами указанных муниципальных образований;
— изменение статуса городского поселения в связи с наделением его статусом городского округа либо лишением его статуса городского округа осуществляется законом субъекта Российской Федерации с согласия населения соответствующего городского поселения, а также с согласия населения муниципального района, из состава которого выделяется (в состав которого включается) соответствующее городское поселение. Мнение населения городского поселения и мнение населения муниципального района выявляется путем голосования, предусмотренного частью 3 статьи 24 Федерального закона № 131-ФЗ и проводимого раздельно на территории городского поселения и на территории муниципального района, из состава которого выделяется (в состав которого включается) городское поселение.
В то же время произвольное преобразование муниципальных образований законами субъектов Российской Федерации без учета волеизъявления населения в установленных Федеральным законом №131-ФЗ формах либо в нарушении установленного Федеральным законом № 131-ФЗ порядка выражения такого волеизъявления населения не допускается. При осуществлении преобразования муниципальных образований органы государственной власти субъектов Российской Федерации обязаны также учитывать другие требования территориальной организации местного самоуправления, установленные главой 2 Федерального законы № 131-ФЗ.
Комитет Государственной Думы РФ по федеративному устройству и вопросам местного самоуправления
Определяет содержание режима военного положения, регламентирует порядок и основания введения и отмены военного положения, устанавливает полномочия органов государственной власти и органов местного самоуправления по обеспечению режима военного положения, основания и порядок привлечения Вооруженных Сил РФ, др. войск, воинских формирований и органов для обеспечения режима военного положения, правовое положение граждан и организаций в условиях военного положения.
Военное положение – это особый правовой режим, вводимый на территории РФ или в отдельных ее местностях в соответствии с Конституцией РФ Президентом РФ в случае агрессии против РФ или непосредственной угрозы агрессии.
Военное положение вводится указом Президента РФ с незамедлительным сообщением СФ и ГД. Указ незамедлительно передается на утверждение СФ. Вопрос об утверждении указа Президента РФ о введении военного положения должен быть рассмотрен СФ в течение 48 часов с момента получения этого указа, и только в силу чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств такой вопрос может быть рассмотрен позднее вышеуказанного срока. Решение о введении военного положения принимается большинством голосов от общего числа членов СФ и оформляется соответствующим постановлением. Указ подлежит незамедлительному официальному опубликованию.
Указ Президента РФ о введении военного положения, не утвержденный СФ, прекращает действие со следующего дня после дня принятия такого решения, о чем население РФ или соответствующих ее отдельных местностей оповещается в установленном порядке.
С отменой (прекращением действия) военного положения утрачивают юридическую силу нормативные правовые акты, принятые в связи с действием данного режима, органы исполнительной власти и военного управления прекращают осуществлять свои полномочия в области обеспечения режима военного положения.
В период действия военного положения могут в той мере, в какой это необходимо для обеспечения обороны страны и безопасности государства, ограничиваться права и свободы граждан РФ, иностранных граждан, лиц без гражданства, деятельность организаций независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, права их должностных лиц. На граждан, организации и их должностных лиц могут возлагаться дополнительные обязанности.
Общая или частичная мобилизация, если она не была объявлена ранее при введении военного положения, объявляется в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ.
В случае введения военного положения на территории РФ или в отдельных ее местностях Президент РФ во исполнение международных обязательств РФ принимает меры по уведомлению Генерального секретаря Организации Объединенных Наций (а через него государств – участников Организации Объединенных Наций) и информированию Генерального секретаря Совета Европы об отступлении РФ от своих обязательств по международным договорам, связанном с ограничением прав и свобод граждан и, соответственно, о дате, с которой прекращается указанное отступление.
Проанализировав основные аспекты института международно-правовой защиты прав ребенка, становится очевидным, что при достаточно разветвленной, развитой нормативной базе и системе контрольных органов в данной области основная причина недостаточной эффективности заключается в том, что большинство принимаемых решений носит рекомендательный характер. Однако нарастающее внимание общественности к проблемам обеспечения прав человека в целом и прав ребенка в частности способно сыграть роль приводного механизма, нацеленного на повышение результативности существующих средств международной защиты прав детей.
В качестве возможных путей разрешения данной проблемы можно предложить развитие деятельность по таким направлениям, как, во-первых, организация информационно-пропагандистской работы на международном, а также национальном уровнях. Во -вторых, усилить контроль за исполнением действующих международно-правовых актов. Для этого необходимо активизировать деятельность контрольных органов ООН, расширив перечень их полномочий с целью более тщательного мониторинга правоохранительной деятельности и подготовки дополнительных докладов; использовать все методы контроля, в том числе и индивидуальные жалобы; организовать регулярные международные встречи тех специалистов, которые занимаются проблемами детей в своем государстве, при участии всех компетентных организаций.
Каждое государство и все мировое сообщество должны прийти к пониманию того, что защита прав и свобод детей, удовлетворение их нужд является первым и самым главным шагом на пути к демократическому государству, развитому гражданскому обществу и нации в целом.
УДК 34.03
ПРИМЕНЕНИЕ КОНСТИТУЦИИ РФ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУДОВ
ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
Я.Ф. Шишлевская
Поволжский (г. Саратов) юридический институт (филиал) ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации»
Аннотация: статья посвящена применению Конституции РФ в деятельности судов общей юрисдикции. Автор рассматривает роль и место конституционных норм в судебной системе России. В работе представлена информация о современном состоянии правоприменения в судах различных инстанций, проблема полномерного разграничения полномочий между судебными органами, входящими в систему судопроизводства РФ. Применение судами общей юрисдикции конституционных норм, как специфической формы реализации права. В работе также указаны основные аспекты, на основании которых, отстаивается позиция обязательного применения конституционных норм судами общей юрисдикции, без запроса в Конституционный суд РФ.
Ключевые слова: право, судебная система России, Конституция Российской Федерации, суд общей юрисдикции. Конституционный Суд РФ, правоприменение, правовой акт, юридическая сила, правотворческая деятельность, судебная практика.
Двадцатилетие Конституции РФ способствовало изучению эффективности главного нормативно-правового акта страны, в различных правовых аспектах. В том числе и рассмотрению вопроса о правоприменения норм Конституции в деятельности судов общей юрисдикции. Актуальность темы исследования обусловлена рядом факторов. Во-первых, активный нормотворческий процесс, происходящий в настоящее время в Российской Федерации. Во-вторых, противоречивость, неточность формулировок, «объемность» нормативно-правовых актов способствовавших увеличению количества обращений правоприменителей к нормам Конституции. Все это создало проблемы в применении конституционных норм судами общей юрисдикции, что определяется постоянным ростом количества обращений граждан в суды общей юрисдикции. Согласно ст.46 Конституции РФ гражданин, независимо от его роли и места в судебном процессе (истец, ответчик и т.д.), имеет право на правосудие и ст.2 Конституции РФ признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства.
Только правильное и обоснованное толкование смысла и содержания закона способствует вынесению правомерного, справедливого и обоснованного решения по тому или иному вопросу. Следовательно, имеет место реальное правосудие, не поддающееся критике и обжалованию. Именно применение норм, обладающих наивысшей юридической силой и попадают в поле зрения многих научных и общественных деятелей, в силу того, что конституционные нормы определяют:
— направление развития законодательства;
— являются своеобразным эталоном нормативно-правового акта.
Конституция РФ имеет в своей основе принцип прямого действия, данный принцип слабореализуется в системе правоприменения РФ, это связано с тем, что не все конституционные положения понимаются как принципы, носящие нормативный характер. Есть еще один не мало важный аспект, затрудняющий прямое применение Конституции РФ судами общей юрисдикции позиция Конституционного Суда РФ, который ссылаясь на ст. 101 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», утверждает то, что суды общей юрисдикции не правомочны применять конституционные нормы, без согласования с Конституционным судом. Данная ситуация значительно осложняет практику правоприменения в судах общей юрисдикции.
Научные деятели разделились в своих мнениях по данному вопросу. Одни поддерживают позицию Конституционного Суда РФ, другие нет.
Разногласия в вопросе места и роли высших судов в правовом регулировании страны, также повлияли на актуальность исследуемого вопроса. Эту проблему относят к ведомству Конституционного Суда Российской Федерации, который заявляет, о приравнивании принимаемых решений Конституционного Суда РФ по юридической силе к положениями Конституции. Большинство научных деятелей, ведущих юристов страны не поддерживают данную позицию. Необходимо обозначить и отрегулировать, какую роль в процессе правоприменения играют суды высшей и первых инстанций.
В силу того, что данная проблема затрагивает интересы граждан, являющихся непосредственными участниками, сторонами судопроизводства , она носит не столько теоретический, сколько прикладной, практический характер, от качества решения интересующих вопросов зависит принятие правомерных решений по делам, подведомственным судам различных инстанций.
Еще одной не менее важной проблемой прямого, непосредственного применение Конституции РФ в деятельности судов общей юрисдикции является процесс разделения и «столкновения» полномочий Конституционного Суда Российской Федерации и судов общей юрисдикции. Нормативно-правовые акты, подконтрольные Конституционному Суду, согласно ч.2 ст.125 Конституции РФ, могут рассматриваться и оспариваться и в судах общей юрисдикции, данное положение прописано в ГПК РФ ст. 26, 27, 251 — 253.
В связи с отсутствием полномерного разграничения полномочий между судебными органами, входящими в систему судопроизводства РФ, возникают предпосылки для появления значимых проблем в контексте прав гарантируемых Конституцией РФ, например, в процессе принятия подобных дел к производству в суд той или иной инстанции.
Суд любой инстанции вправе отказать в рассмотрении и принятии к производству обращения по вопросу оспаривания актов, обладающих наивысшей юридической силой (нормативные правовые акты Президента, палат Федерального Собрания, Правительства, а также законы и иные нормативные акты высших органов власти субъектов Федерации), опираясь на закон, устанавливающий компетенции и полномочия такого суда, ссылаясь на полномочия другого суда. Негативным последствием подобных ситуаций становится неисполнение основной функции и задачи суда — правосудия, как следствие, нарушение Конституции РФ; либо принятие обращения к производству различными судами различных субъектов и вынесение противоречащих друг другу решений, равных по юридической силе и обязательных для исполнения.
Ч.3 ст. 11 ГПК РФ гласит о возможности судебных органов создавать правила, пригодные для регулирования споров, самостоятельно: «В случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права)» .
Можно сделать вывод о том, что суд принимает за основу решения, правило, принятое им самим, при отсутствии соответствующей нормы права, которое в свою очередь соответствует закону, но при этом является единственно верным, по мнению суда, при регулировании спорного правоотношения.
Что же берется за основу при решении судом аналогичных дел? Из существующей судебной практики, следует то, что суд при решении подобных дел опирается на решения принятые другими судьями по аналогичным делам, если же подобного судопроизводства в практике не было, судья впра-
ве принять решения самостоятельно, опираясь на имеющиеся нормы закона и права, которые в конкретном случае, могут способствовать разрешению спора; по факту, используют такой источник права как «судебный прецедент».
Что же касается юридической силы, и значения данных правил и решений, то правопорядок и степень законности в любом государстве и обществе связан с применением единого принципа судебной практики. Если же суд не придерживается тех правил, которые сам же и создал, то и граждане и общество в целом, могут усомниться в законности и правомерности, принимаемых судом решений, что, в свою очередь, приведет к потере уважения и значимости суда, как основного звена в соблюдении прав и обязанностей человека и гражданина. В подобных случаях судопроизводства судья обязан придерживаться правил судебной практики страны.
Конституция РФ закрепляет в ст. 126-127 функции судебного надзора за Верховным и Высшим Арбитражным Судами . Надзор направлен на деятельность судов низших инстанций и разъяснение отдельных моментов судебной практики, вызывающих трудности в толковании. Юридическое оформление данных толкований и разъяснений, закрепляется и оформляется как постановления пленумов, они обязательны и используются наравне с законом, как основания к принятию того или иного решения. Но логично предположить, что не только постановления пленумов, в правотворчестве судебных органов, содержат и трактуют нормы права. Например, деятельность судов общей юрисдикции включает дела по признанию нормативно-правовых актов недействительными, противоречащими и несоответствующими закону. Решения, принимаемые судом по данным делам, носят нормативный характер, т.е. содержат в себе норму права, но отменить, прекратить действие правовой нормы не в силах, поэтому разумно было бы отнести правоприменительный акт, решение суда к такой правовой единице, категории, как источник права.
В области контроля соблюдения правовых норм, полномочия судов общей юрисдикции регламентируют федеральные законы. Ст.253 ГПК РФ включает положения об оспаривании в судах общей юрисдикции нормативных актов по вопросу их противоречия федеральным законам или другим нормативно-правовым актам, с большей юридической силой.
Также в суд с ходатайствами, имеют право обращаться:
— граждане и организации предполагающие, что оспариваемый ими нормативно-правовой акт нарушает их права, предусмотренные Конституцией РФ, данный аспект прописан в ч. 1 ст. 251 ГПК РФ;
— Президент и Правительство РФ в равной степени обладающие правом обращений по оспариванию нормативных актов, нарушающих их полномочия и компетенцию в суды общей юрисдикции, данный аспект прописан в ч. 2 ст. 251 ГПК РФ .
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Законодательство Российской Федерации также предусматривает такой момент, что суды общей юрисдикции не имеют права и полномочий без использования Конституции РФ проверять на законность нормативно-правовые акты.
Из указанного выше, можно сделать вывод о том, что современное законодательство РФ, не дает четкого и полного разграничения полномочий судебных органов при проверке нормативно-правовых актов, существует лишь ч. 3 ст. 251 ГПК РФ, которая гласит, что дела, отнесенные к компетенции Конституционного Суда РФ, не могут быть рассмотрены судами общей юрисдикции.
Для разрешения уголовных, гражданских, административных дел, суды общей юрисдикции применяют нормы Конституции РФ, в тех случаях, когда имеют место: пробелы в праве, правовая неопределенность, коллизии норм права, недостаточная урегулированность правовой ситуации, на основе норм Конституции, как закона имеющего высшую юридическую силу и прямое действие, суд принимает решение.
Применение судами общей юрисдикции конституционных норм, есть специфическая форма реализации права, это подтверждается исключительностью и уникальностью правовой ситуации, в которой требуется использование норм Конституции РФ; особыми требованиями к решению суда, связанными с открытым состязательным процессом, сопряженностью и взаимообусловленностью применения права судом с реализацией права участниками процесса.
Необходимость и значимость прямого применения судами общей юрисдикции конституционных норм в случаях несоответствия нормативно-правового акта Конституции РФ, либо выявления пробела в законодательстве, без обращения в Конституционный Суд РФ, сопряжено со следующими моментами:
— согласно ч.1 ст. 15 Конституции Российской Федерации ограничение судов в использовании положений и норм Конституции: неконституционно и влечет за собой нарушение ст. 18, 45, 46 Конституции РФ: ограничивает право граждан на правосудие и судебную защиту;
— одной из основных функций правоприменителя, является преодоление правовой коллизии, в силу этого неприменение неконституционной отраслевой нормы права, с точки зрения суда, приведет к лик-
видации правовой коллизии, а это есть предмет деятельности специально уполномоченных органов.
Сложившаяся ситуация в судебной системе, позволяет сделать вывод о том, что большинство дел рассматривается судами общей юрисдикции; в их компетенции более широкий массив уголовных, гражданских, административных дел. Ограничение судов общей юрисдикции в применении конституционных норм (обязательность и необходимость запроса в Конституционный Суд Российской Федерации), может привести к нарушению прав граждан РФ в части правосудия, что также регламентируется Конституцией РФ и Европейской Конвенцией о защите прав и свод человека и гражданина.
Библиографический список
1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) — М. : Юристъ, 2001. -56 с
2. Гражданский кодекс Российской Федерации. Части 1, 2, 3 : офиц. текст. — М. : Экзамен, 2005. — 352 с.
4. Брежнев О.В. Проблема «совместной компетенции» в сфере судебного нормоконтроля в Росси и пути ее разрешения //Журнал российского права. 2006. N 6.
5. Едидин Б.А. О допустимости судебного правотворчества //Юрист. 2004. N11.
6. Ершов В.Признание нормативных правовых актов противоречащими Конституции РФ и федеральным законам: теория вопроса // Российская юстиция. — N 4. — апрель 2003 г.
7. Лобачев Е. Суд — далеко, Конституция — высоко // ЭЖ-ЮРИСТ. — N 9. — 2003.
8. Определение Кассационной коллегии Верховного Суда РФ от 28 марта 2002 г. N КАС 02-117
9. Определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. N 15-О «По ходатайству Председателя Правительства Республики Карелия о разъяснении постановлений Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 1998 года по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации и от 11 апреля 2000 года по делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 2 статьи
I, пункта 1 статьи 21 и пункта 3 статьи 22 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. — 2001 г. №3.
10. Петрухин И.Л. Проблема судебной власти в современной России // Государство и право. 2000. N 7. — С.20
11. Постановление Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2001 г. N 16-П «По делу о проверке конституционности части второй статьи 16 Закона города Москвы «Об основах платного землепользования в городе Москве» в связи с жалобой гражданки Т.В.Близинской» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. — 2002 г. — №2.
12. Постановление Конституционного Суда РФ от 11 апреля 2000 г. N 6-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 2 статьи 1, пункта 1 статьи 21 и пункта 3 статьи 22 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в связи с запросом Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. — 17 апреля 2000 г.. — N 16. — Ст. 1774.
I. Constitution of the Russian Federation (adopted by national referendum 12 December 1993 ) — M. Yurist 2001 .
2 . The Civil Code of the Russian Federation. Parts 1, 2 , 3 : official . text. — M.: Exam 2005 . — 352 .
5 . Edidin BA On the admissibility of judicial legislation / / Lawyer . 2004 . N11.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
7. Lobachyov E. Court — far Constitution — high / / PE — LAWYER . — N 9. — 2003 .
8. Determination of Cassation Chamber of the Supreme Court on March 28, 2002 CAS N 02-117
10 . Petruhin IL The problem of the judiciary in modern Russia / / State and Law . 2000 . N 7. — P.20
12. Decision of the Constitutional Court on April 11, 2000 N 6 -P » In the case on the constitutionality of certain
УДК 346.1
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Н.Д. Шаянов
Поволжский (г. Саратов) юридический институт (филиал) ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации»
Аннотация: статья посвящена проблемам правового регулирования предпринимательской деятельности.
Ключевые слова: право. Конституция Российской Федерации, правотворческая деятельность, предпринимательское право.
Существует огромное количество трактовок понимания термина «предпринимательство» (бизнеса). Но, на мой взгляд, наиболее точно и емко можно сформулировать следующим образом: предпринимательство — это деятельность граждан и их объединений, осуществляемая самостоятельно и по собственной инициативе под свою имущественную ответственность, направленную на получение прибыли.
Важнейшей особенностью российского предпринимательства является тот факт, что предпринимательства в его цивилизованном понимании никогда в России ранее не было. В начале ХХ века государство не только не создавало экономических и правовых условий для развития и поддержания предпринимательства, но и пресекала любые попытки зарождения «свободного» предпринимательства всеми доступными экономическими, административными, а в отдельных случаях и уголовными методами.
Переход Российской экономики на «рыночные рельсы» привел к появлению нового социального слоя. Речь идет о наемных работниках и работающих не по найму (91,4 % и 8,6 % соответственно в структуре занятого населения). Мы говорим о последних, среди которых выделяются работодатели, самостоятельно занятые, члены производственных кооперативов на семейном предприятии, т. е. те, кто по определению Федеральной службы государственной статистики, называются «работодателями». В 2005 г. эта они составляли 894 тыс. человек, или 1,3 % всего занятого населения. За последние два года она выросла на 83 тыс. человек (0,1 %).
Таким образом, российские предприниматели составляют немногим более 1 % активной части населения. Для сравнения в США доля владельцев частных компаний в общем числе занятых составляет около 12 %, что в два раза превышает предпринимательскую константу общества в сущности это раскрывает основную причину богатства США.
Формирование класса предпринимателей в России — процесс достаточно медленный с точки зрения становления стабильного, устойчивого слоя в обществе. По мере развития данного процесса, предпринимательский слой становится более не однородным как по своему происхождению, так и по своему достигнутому положению.
В России предпринимательство, особенно производственное, находится в начальной стадии. На сегодняшний день производственным предпринимательством занято приблизительно 4 %, финансовой деятельностью — 3 %, коммерческой — 93 %. Предпринимательство в России зарождалось, преимущественно, в сфере торговли, где главным источником дохода является разница в ценах при покупке и продаже товаров. Расширение слоя предпринимателей предполагает появление людей, концентрирующих в своих руках большие денежные средства, причем в короткие сроки. На данном этапе эти условия в непосредственной производственной деятельности невыполнимы. На начальном этапе реформ быстрый рост новых предприятий происходил в сфере финансов, посредничества и торговли еще и потому, что именно эти сферы были недостаточно развиты с точки зрения стандартов рыночной экономики. В сфере же производства сохранились в основном сложившиеся организационные структуры. В современных условиях быстрой либерализации экономики наблюдается рост финансового сектора и кризис производственного. Эти различия повлекли за собой также огромный разрыв в привлекательности этих секторов с точки зрения инвестиций, а значит — и с точки зрения перспектив приложения предпринимательских усилий. Сегодня предприниматели, имеющие успех на финансово-торговом поприще в производство не торопятся.