При конкуренции общей и специальной нормы права правоприменитель призван разрешить возникший спор посредством преодоления этого вида коллизий. Их преодоление выражается в выборе нормы права, подлежащей применению в конкретном деле. В большинстве случаев для разрешения коллизий равнозначных по юридической силе норм права выбор подлежащей применению юридической нормы требует проверки на предмет соответствия Конституции РФ, с учетом правовых позиций Конституционного и Верховного Судов РФ в целях недопущения действиями правоприменителя нарушений прав и законных интересов граждан.
Определенные трудности возникают в преодолении коллизий, когда общие нормы регулируют род общественных отношений, а специальные — их вид. В этих случаях специальная норма не исключает действие общей, она делает изъятие, ограничивает ее объем, сферу регулирования. Однако такой принцип преодоления противоречий не всегда отвечает интересам заинтересованных лиц. Поэтому важен поиск моделей, которые могут применяться при решении конкретной задачи. Проиллюстрируем на примере общих норм, регулирующих жилищные отношения, и специальных норм военного законодательства, также регулирующих эти отношения.
Конституция РФ (ст. 40) предоставляет каждому право на жилище. Это право закрепляют Жилищный кодекс РФ (ч. 1 ст. 69) и Федеральный закон от 27.05.1998 № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (далее — Закон о статусе военнослужащих). Государство гарантирует реализацию конституционного права на жилище всем военнослужащим (бывшим военнослужащим, уволенным в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья, в связи с организационно-штатными мероприятиями), а также членам их семей (п. 5 ст. 2 Закона о статусе военнослужащих). Однако многие военнослужащие, уволенные с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, не были обеспечены жилыми помещениями на момент их увольнения. Уволенные с военной службы до 1 января 2005 г. бывшие военнослужащие ставятся на учет в качестве нуждающихся и ждут своей очередности для получения жилья. Согласно п. 13 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих не обеспеченные на момент увольнения с военной службы жилищной субсидией или жилыми помещениями не могут быть без их согласия сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях по последнему перед увольнением месту военной службы и обеспечиваются жилищной субсидией или жилыми помещениями в порядке, предусмотренном Законом о статусе военнослужащих.
Сроки нахождения в положении нуждающихся в жилом помещении законом не определены. И многие граждане — бывшие военнослужащие ждут своей очереди на получение жилья более 14 лет. За это время меняется состав семьи, естественно, возникают различного рода спорные вопросы. Право на получение жилого помещения имеют не только бывшие военнослужащие, но и члены их семей. Военное законодательство определяет состав членов семьи. Согласно п. 5 ст. 2 Закона о статусе военнослужащих членами семьи, на которых распространяются льготы, гарантии, компенсации, являются супруг (супруга); несовершеннолетние дети; дети старше 18 лет, ставшие инвалидами до достижения ими 18 лет; дети в возрасте до 23 лет, обучающиеся в образовательных учреждениях на очной форме обучения, а также лица, находящиеся на иждивении военнослужащего.
Руководствуясь правилом «специальный закон отменяет действие общего» при распределении жилья, можно нарушить права несовершеннолетних, проживающих совместно и не являющихся членами семьи. Причиной тому является несогласованность норм Конституции РФ (ст. 40), ЖК РФ (ч. 1 ст. 69), Семейного кодекса РФ (ст. 14) и п. 2 ст. 5 Закона о статусе военнослужащих. Чаще всего споры возникают по вопросу обеспечения жилым помещением совместно проживающих внуков. После рождения внука в 2006 году военнослужащий Ш. внес его в личное дело на праве члена семьи (дочь с мужем после 2 лет совместной жизни разошлись). Все годы внук проживает совместно с дедом, фактически находясь на его иждивении. При распределении жилья ставится под сомнение право несовершеннолетнего внука на обеспечение жильем, поскольку согласно п. 5 ст. 2 Закона о статусе военнослужащих внук не относится к членам семьи. Процесс реализации права на жилище бывшего военнослужащего Ш. и членов его семьи затянулся.
Пленум ВС РФ в п. 25 постановления от 29.05.2014 № 8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» (далее — Постановление № 8) упорядочил судебную практику по всей территории Российской Федерации в вопросе обеспечения бывших военнослужащих и членов их семей жилым помещением, обеспечив преодоление коллизий равнозначных по юридической силе общих и специальных норм права посредством их единообразного применения . В Постановлении № 8 дается разъяснение, что при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащих, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться Конституцией РФ, нормами ЖК РФ и СК РФ (п. 26). Из сказанного вытекает, что для признания внука бывшего военнослужащего в качестве члена семьи следует учитывать факты, имеющие правовое значение, а именно: внесение записи о нем в личное дело, что свидетельствует о вселении нанимателем жилого помещения в качестве члена семьи, совместное проживание с момента рождения, нахождение на иждивении деда (ч. 1 ст. 69 ЖК РФ), а также признание кровного родства (ст. 14 СК РФ).
Именно в таком направлении развивается юридическая практика . Трудности правоприменения и осуществления компетентными органами и должностными лицами своих полномочий при рассмотрении спорных вопросов разрешаются на основе анализа общих и специальных норм права, актов КС РФ и ВС РФ, а также с учетом практики правоприменения. Такой подход позволит избежать волокиты, затягивания решения спорного вопроса в целях удовлетворения интересов правообладающих субъектов. Сбои в механизме реализации коллизионных норм права свидетельствуют о необходимости совершенствования законодательства. Не случайно некоторые авторы отмечают, что коллизии, несогласованности несут в себе положительный заряд, поскольку служат свидетельством нормального процесса развития государственно-правовых институтов, выражают законные притязания на новое правовое развитие .
Научная доктрина, текущее законодательство и практика правоприменения признают существование коллизий. Их устранение — одно из направлений повышения эффективности правового регулирования общественных отношений и повышения качества правоприменения.
Список литературы
1. Власенко Н.А. Коллизионные нормы в советском праве. Иркутск, 1984. С. 23.
2. Занина М.А. Коллизии норм права равной юридической силы (понятие, причины, виды). М., 2010. С. 12.
3. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М., 2003. C. 334, 385.
4. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2001. С. 214.
5. Курбатов А.Я. Разрешение коллизий в праве // Арбитражная практика. 2002. № 11.
6. Определение ВС РФ от 14.10.2014 № 59-КГ14-7 (требование о признании несовершеннолетнего членом семьи военнослужащего для внесения записи о нем в личное дело военнослужащего, необходимой для получения жилья).
7. Определение ВС РФ от 29.01.2013 № 201-КГ12-30 (дело об оспаривании действий командующего войсками и жилищной комиссии, связанных с отказом в принятии внучки на учет нуждающегося в жилых помещениях в качестве члена семьи).
8. О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих: постановление ВС РФ от 29.05.2014 № 8 // Бюллетень ВС РФ. 2014. № 7.
9. По делу о проверке конституционности абзаца второго статьи 1 Федерального закона «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан» в связи с жалобами ряда граждан: постановление КС РФ от 14.04.2008 № 7-П // Собрание законодательства РФ. 2008. № 18. Ст. 2089.
10. Теория государства и права / под ред. Н.И. Матузова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 374—375.
11. Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2010. С. 340.
12. Черданцев А.Ф. Толкование права и закона. М., 2003. С. 43, 172, 173.
Законопроект о локализации не противоречит Закону о госзакупках и не предусматривает никаких сложностей в отношении с международными партнерами, заявил министр развития экономики, торговли и сельского хозяйства Игорь Петрашко
Об этом сообщает пресс-служба Кабинета министров.
«То, что мы предлагаем, — это критически важно для украинского сектора машиностроения. Мы не сможем построить экономику Украины, если у нас не будет машиностроения. Весь сектор выиграет», — подчеркнул министр.
По его словам, критерий локализации, так называемый неценовой критерий, предусмотрен в законе о ProZorro. «Неценовой критерий не разрушит, абсолютно. Это, наоборот, будет способствовать нашему сотрудничеству с Евросоюзом и США, потому что есть много европейских компаний, которые здесь уже работают», — отметил глава министерства.
Министр заверил, что идея с локализацией нужна Украине, ведь тогда и товар будет лучше, и понимание нужд потребителя и будет усилена кооперация с международными партнерами.
«Я уверен, что от внедрения локализации все производители будут довольны — и украинские, и европейские. Считаю, что где-то через 2-3 года мы будем включены в логистические цепочки европейских стран, Германии, в первую очередь. Такие процессы являются для нас очень важными и необходимыми», — добавил Петрашко.
Напомним, 21 июля Верховная Рада приняла в первом чтении проект закона №3739 «О внесении изменений в Закон Украины «О публичных закупках» относительно создания предпосылок для устойчивого развития и модернизации отечественной промышленности».
УДК 340
ПРОТИВОРЕЧИЯ В РОССИЙСКОМ законодательстве КАК ПРЕДПОСЫЛКА НЕЗАКОННОГО ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
THE INCONSISTENT RUSSIAN LEGISLATION AS THE PRECONDITION ILLEGAL ENFORCEMENT
Ю. А. АМИНОВА, В. В. КОЖЕВНИКОВ (YU. A. AMINOVA, V. V. KOZHEVNIKOV)
Анализируется проблема взаимосвязи противоречий в системе законодательства и незаконного правоприменения.
Ключевые слова: нормативный акт, закон, законодательство, государство, правоприменение.
Key words: statutory act, law; legislation, state, law application.
Представляется, что система законодательства, т. е. группировка и законов, и подзаконных нормативно-правовых актов, как и её основа — система права, должна быть согласованной и непротиворечивой. В своё время А. Б. Венгеров писал, что «…разумеется, система законодательства должна строиться на объективной и научно определённой системе права» .
К сожалению, приходится констатировать, что отечественная юридическая наука, органы государственной власти и даже широкая общественность обеспокоены нынешним состоянием российского законодательства. Периодически предпринимаются попытки выяснить причины множественности нормативных актов, их внутренней несогласованности, противоречивости и, в конечном счёте, неэффективности. С. В. Поленина подчёркивает, что при этом чаще всего обсуждаются мотивы, обусловливающие принятие или, наоборот, отклонение того или иного конкретного акта, а также обстоятельства, препятствующие его адекватному претворению в жизнь. Значительно реже внимание исследователей концентрируется на выявлении факторов построения и развития системы российского законодательства в це-
лом и её структурных частей, т. е. на поиске движущих сил процесса формирования, развития и функционирования системы законодательства. Учёная полагает, что в немалой степени этому способствует тот факт, что вместе с характерной для 70-х и 80-х гг. ХХ в. стабильностью государственной и общественной жизни из монографий и учебников по теории права на целое десятилетие ушла тема законности, а с ней и проблемы развития основы нормативной базы законности — системы законодательства. Между тем именно система законодательства представляет собой ориентир, образец, руководствуясь которым и должна осуществляться систематизация законодательства, начиная от простейшей инкорпорации и кончая кодификацией и подготовкой Свода законов Российской Федерации и Свода законов её субъектов .
И более того, бессистемность и внутренняя противоречивость нынешнего законодательства могут породить вопрос о том, применима ли к законодательству вообще категория «система». Такая постановка проблемы весьма опасна, ибо она способна признать легитимным любой произвол законодателя. Справедливо С. В. Поленина обращает
© Аминова Ю. А., Кожевников В. В., 2011
внимание на то, что объективность в систему законодательства способна и должна вносить ориентация законодателя на объективную в своей основе систему права. Познание и использование законодателем в процессе нормотворчества выявленной наукой системы права есть одновременно процесс привнесения объективного начала в строящуюся под влиянием разнообразных, в том числе субъективных, факторов систему законодательства. Именно в этом состоит основной смысл изучения юридической наукой системы права; этим определяется главная социальная ценность системы права как научной категории. И чем ближе к системе права формируемая законодателем система законодательства, тем точнее регламентирует она соответствующие общественные отношения и, следовательно, тем эффективнее. Только на этом пути может быть создана действительно стройная, сбалансированная, стабильная и в то же время динамичная система законодательства как необходимая предпосылка упрочения и соблюдения законности.
Не умаляя значимости системы права в построении системы законодательства, отметим, что относительно первой можно постулировать, что в переходный период, переживаемый Россией, она не имеет завершенного, окончательно сформировавшегося вида. Как отмечает В. В. Сорокин, в течение всего переходного периода происходит широкомасштабный процесс трансформации нормативно-правового материала. Несмотря на активную правотворческую работу, сопровождающуюся принятием сотен одних только законодательных актов, система права длительное время остаётся недостроенной. Ведь множественность нормативно-правовых актов помимо восполнения правовых пробелов приводит также к противоречивости и неупорядоченности системы права, а в виду недостроенности системы государственного управления не представляется возможным окончательно определить и состав уровней в системе права. Как отмечается учёным, в результате накопление нормативно-правового материала трудно поддаётся структуризации. В виду «войны законов» между федерацией и её субъектами не обеспечивается строгое соблюдение единых принципов построения системы права. Новую систему права на на-
чальных этапах переходных преобразований не удаётся не только создать, но нередко даже осознать в её концептуальном виде, если концепция правовой реформы фиксируется уже после начала перехода .
Схожая юридическая характеристика отечественного законодательства имеет место и у ряда других учёных-теоретиков. Так,
В. А. Рыбаков, утверждая, что в настоящее время система законодательства противоречива и нестабильна, ссылается при этом на исследования Института законодательства и сравнительного правоведения, которые свидетельствуют о том, что ныне в России как минимум два закона из трёх не вполне соответствуют Конституции РФ. По оценкам экспертов, сегодня практически 70 % федерального законодательства не соответствует Конституции РФ. В 2000 г. около 30 % правовых актов субъектов федерации противоречили Конституции РФ, федеральному законодательству. Думается, что в данный этап развития общества ситуация не поменялась. По мнению автора, нестабильность законодательства в значительной мере обусловлена существенными колебаниями в экономическом курсе, бесконечными перестройками государственного аппарата, чрезмерной ролью субъективного фактора. Сильно сказывается влияние отдельных слоев и групп населения, заинтересованных в принятии конкретных актов или в их отмене .
Между тем без стабильности законодательство не может существовать как постоянная система регулирования общественных отношений. Как подчёркивается в литературе, сегодня очень высоко ценится именно это свойство законодательства как своеобразная правовая гарантия прочности выбранного государством курса, перспективности регламентируемых отношений. Именно стабилизация призвана снять напряжение в межреспубликанских взаимосвязях, ослабить внутренние противоречия. И. Н. Сенякин полагает, что стабильность законодательства обеспечивается рядом факторов, которые автором условно подразделяются на материальные и специальные юридические. К первым относятся: устойчивость социально-экономических, государственно-политических и национальных взаимосвязей; своевременное законодательное реагирование на важнейшие со-
циальные процессы с учётом перспективности характера их развития; объективность и обоснованность целей экономических преобразований; прогнозирование необходимости юридического опосредования той или иной общественной сферы в будущем. С позиции учёного, специальные юридические факторы включают в себя следующие условия: соответствие текущего законодательства Конституции РФ; издание и функционирование подзаконных нормативных актов на основе и во исполнение закона; высокий уровень правовой интенсификации; совершенство законодательной техники; юридически грамотное, активное использование принятого нормативного акта . Этой позиции соответствует точка зрения А. Н. Головистиковой, которая также утверждает, что стабильность — неотъемлемое качество права, без которого оно не может существовать как устойчивая, постоянная система регулирования отношений в современном цивилизованном обществе. Как подчёркивает автор, законодательство должно быть достаточно гибким и стремление к его стабильности не должно препятствовать необходимости оперативно реагировать на изменение обстановки, возникновение новых потребностей жизни .
Характеризуя современное российское законодательство, А. Н. Головистикова обращает внимание на такую его черту, как тенденция к децентрализации правового регулирования, к уменьшению роли и объёма деятельности федеральных законодательных и исполнительных органов и передачи большого объёма правотворческих полномочий на места. Иными словами, речь идёт об идее децентрализации на основе последовательного распределения правотворческих полномочий между федеральным центром, субъектами федерации и самостоятельными муниципальными образованиями. По мнению учёного, тенденция к устойчивому сохранению удельного веса федерального законодательства по сравнению с региональными и муниципальными нормативными массивами показывает, что идея децентрализации управления в стране, решение большинства вопросов на местах всё больше прокладывает себе дорогу. Объясняется это в первую очередь идеями укрепления федеративных начал российского государства, необходимостью пе-
рехода функций управления на места, повышения активности в инициативе местных законодательных и исполнительных органов. Другой тенденцией развития законодательства современной России является повышение социальной значимости и авторитета закона как акта, стоящего на вершине правовой системы, регламентирующего наиболее важные вопросы жизни страны и обладающего наибольшей юридической силой в системе источников права Российской Федерации .
Полагаем, что в этом отношении более реалистична позиция В. В. Сорокина, который, с одной стороны, соглашается, что в переходный период значительно возрастает значение закона в системе источников права, однако, с другой стороны, отмечает, что возрастание значения и удельного веса законов в общей массе нормативно-правовых актов на первом этапе переходных преобразований ещё не вызывает сокращения подзаконных актов. Учёным подчёркивается и то, что законодательные акты изобилуют отсылочными нормами, что создаёт простор для подзаконного нормотворчества. В этом случае законы фактически перестают быть актами прямого действия . От себя добавим и то, что подзаконные акты зачастую противоречат законам, выхолащивают сущность последних. Хотя, как известно, правовая система отечественного федеративного государства включает в себя правовые подсистемы федерации и её субъектов. Их соподчинение, логическая взаимосвязь призваны обеспечить стабильность правовой ситуации и, в конечном счёте, устойчивость самой федерации. Чтобы не разрушать действующую систему источников права, каждый вновь принимаемый правовой акт должен соответствовать нормативно-правовым актам большей юридической силы. Он должен согласовываться и с действующими правовыми актами такого же уровня (приниматься одновременно с внесением всех необходимых изменений в действующие нормы права).
Процесс последовательного преодоления противоречий, диспропорций и иных несоответствий в праве в юридической литературе последних лет принято называть «гармонизацией права» . В. В. Сорокин, напротив, полагает, что использование термина «гармонизация» вызывает возражение
не столько потому, что понятие гармонии более свойственно сфере искусства, нежели юриспруденции, сколько потому, что гармония в праве как устранение всех и всяких противоречий невозможна. Можно говорить лишь о достижении пропорционального, равномерного, сбалансированного развития правовой системы, когда в ней становится ведущим и продолжительным состояние относительного единства, соответствия сторон противоречия. Кроме того, термин «гармонизация права» представляется излишним в сравнении с уже введенными в научный оборот понятиями «унификация» и «специализация» права. Причём под унификацией права понимается такое упрощение нормативноправового материала, при котором создаётся система, отличающаяся не горизонтальными напластованиями различных норм, а иерархической системой источников, соподчинённых по вертикали, где верховенство принадлежит закону, а под специализацией — рассредоточение всего правового массива по сферам правового регулирования с учётом предметной (отраслевой), функциональной и региональной дифференциации.
Таким образом, резюмируется, что унификация и специализация права представляет собой совокупность способов единообразного правового регулирования однотипных социальных отношений .
Однако, несмотря на споры о терминологии, положение дел в российском законодательстве не меняется: оно по-прежнему остаётся противоречивым. А это, в свою очередь, обусловливает незаконное правоприменение, ущемляющее права граждан. Чтобы не быть голословным в этом отношении, приведем пример из сферы законодательства о социальном обеспечении, которая согласно п. «ж» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ находится в совместном ведении Российской Федерации и её субъектов. Как указывается в комментарии Конституции РФ, предметы совместного ведения — это сфера общественных отношений и деятельности, находящихся в юрисдикции как федеральных органов государственной власти, так и органов государственной власти субъектов федерации, законодательное регулирование по которым осуществляется как федерацией, так и её субъектами. Разграничение полномочий по пред-
метам совместного ведения предполагает как самостоятельные действия федерации и субъектов, так и совместные согласованные их действия для достижения конкретных целей. В этом смысле, как указывают учёные, сфера совместного ведения представляет собой как бы поле для взаимодействия, а не для полного размежевания по каждому из перечисленных предметов ведения. Поэтому некоторые полномочия осуществляются именно совместно и нет необходимости чётко их разделять . Однако на практике зачастую не существует ни согласованных действий федерации и её субъектов, ни взаимодействия между ними.
Приведём конкретный пример. Гражданин К., достигший возраста 53 лет, обратился в отдел Центрального административного округа Управления Министерства труда и социального развития Омской области по г. Омску с разъяснением, почему ему, пенсионеру по выслуге лет, ветерану труда, полковнику милиции в отставке, не предоставляются никакие социальные льготы, в том числе было отказано в выдаче электронной транспортной карты, дающей право бесплатного проезда в городском общественном транспорте. На данное заявление было дословно отвечено так: «В соответствии с п. 2 ст. 21 главы 4 Закона Омской области «Кодекс Омской области о социальной защите отдельных категорий граждан № 1061-03 от 04.07.2008 г.» меры социальной поддержки предоставляются ветеранам труда после назначения им пенсии в соответствии с федеральным законом «О трудовых пенсиях в Российской федерации» или федеральным законом «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации», независимо от прекращения ими трудовой деятельности. Ветеранам труда, которым пенсия назначена по иным нормативно-правовым актам, либо получающим пожизненное содержание за работу (службу), меры социальной поддержки, установленные настоящей статьей, предоставляется по достижению возраста, дающего право на трудовую пенсию по старости в соответствии с федеральным законом «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»». И как резюме: «. поскольку в настоящее время Вы получаете пожизненное содержание за работу
(службу) по линии МВД, право на меры социальной поддержки у Вас наступит по достижению возраста, дающего право на назначение трудовой пенсии по старости, который для мужчин составляет 60 лет». Чтобы показать абсурдность и незаконность приведённого акта правоприменения (заявление было рассмотрено), следует сослаться на ряд нормативно-правовых актов. Попутно заметим, что в пенсионном удостоверении гражданина К. записано, что пенсия ему назначена за выслугу 25 лет в соответствии с законом РФ «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел», а в удостоверении ветерана труда -что он имеет право и льготы на условиях и в порядке, установленных ст. 22 и 23 федерального закона «О ветеранах», которые на момент написания данной работы выглядели соответственно так: ст. 22 «меры социальной поддержки ветеранов труда, а также граждан, приравненных к ним, по состоянию на 31 декабря 2004 г. определяются законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской федерации»; ст. 23 — утратила силу (ФЗ от 22.08.2004 г. № 122-ФЗ). Таким образом, получается, что правовой статус ветерана труда стал фактически определяться не федеральным законодательством, а региональным. Интересно заметить, что пока безотносительно анализа некоторых нормативно-правовых актов, имеющих отношение к рассматриваемому случаю, на вопрос через газету неработающего пенсионера Изотова, работавшего в органах МВД до 1980 г. и получавшего пенсию из фонда МВД, повысится ли его пенсия, заместитель председателя правления Пенсионного фонда России Л. Чижик ответила так: «Ваше пенсионное обеспечение регулируется другим законом (выделено нами. — авторы). Валоризация, т. е. переоценка пенсионных прав тех граждан, которые работали и имели трудовой стаж до 1 января 2002 г., пройдет только у тех, кто получает пенсии по закону «О трудовых пенсиях». Он касается только тех военнослужащих, только если после увольнения со службы человек ещё работал на «гражданке» не менее 5 лет и получил право на вторую пенсию (страховую часть трудовой пенсии)» . Если прокомментировать данный ответ, полагаем, компетентного данного
лица, то оказывается, что пенсионер Изотов не является адресатом закона «О трудовых пенсиях».
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Итак, проанализируем соответствующее российское законодательство, касающееся данного вопроса.
Согласно ч. 1 ст. 4 Закона РФ от 18 апреля 1991 г. «О милиции», милиция в своей деятельности руководствуется Конституцией Российской Федерации, настоящим законом, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, конституциями, уставами, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, изданными в пределах их полномочий. Одним из таких нормативно-правовых актов, конкретизирующих Закон «О милиции», является «Положение о службе в органах внутренних дел», утвержденное Указом Президента РФ от 24.12.1993 г., в котором обращает на себя внимание ч. 2 ст. 59 «Возрастные ограничения, установленные для сотрудников органов внутренних дел». Норма права, изложенная в этой части, гласит, что сотрудники органов внутренних дел, имеющие специальные звания среднего, старшего и высшего начальствующего состава, в зависимости от присвоенных им специальных званий могут состоять на службе в органах внутренних дел до достижения следующего возраста: полковники милиции, полковники внутренней службы, полковники юстиции — 50 лет . Применительно к рассматриваемому случаю, речь должна идти, конечно, не о тех законах, которые упомянуты в ответе на заявление гражданина К., а о федеральном законе «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и их семей» от 28 ноября 1995 г. с последующими изменениями. Полагаем, что уже в этом законе существует противоречие, заключающееся в следующем. Так, в ст. 1 «Лица, на которых распространяется действие настоящего закона» закреплено, в частности, что условия, нормы и порядок пенсионного обес-
печения, предусмотренные настоящим законом, распространяются, в частности, на следующие категории: лиц рядового и начальствующего состава, проходивших службу в органах внутренних дел Российской Федерации. Однако в другой статье законодатель написал, что «назначение пенсий лицам, проходившим… службу в органах внутренних дел… на основаниях, установленных законом «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» и Федеральным законом «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации»» (ст. 2). В первом из этих законов — федеральном законе «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 30 ноября 2001 г. постулируется, что «право на трудовую пенсию по старости имеют мужчины, достигшие возраста 60 лет, и женщины, достигшие возраста 55 лет (ч. 1 ст. 7), и что трудовая пенсия по старости назначается при наличии не менее пяти лет страхового «стажа»» (ч. 2 этой же статьи). Полагаем, что эти законодательные предписания не имеют никакого отношения к гражданину К., получающему пенсию не по старости, а по выслуге лет. Если же обратиться к другому закону — федеральному закону «О государственном пенсионном обеспечении в Российской федерации» от 30 ноября 2001 г. с последующими изменениями, то обращает на себя внимание ч. 1 ст. 8 «Условия назначения пенсий военнослужащих и членам их семей», в которой чётко изложено, что пенсия за выслугу лет назначается в порядке, предусмотренном законом Российской Федерации (сейчас федеральным законом) «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел.». Кроме того, полагаем, что интерес вызывает и ч. 6 ст. 3 анализируемого закона «Право на пенсию в соответствии с настоящим федеральным законом», в которой говорится о том, что военнослужащие (за исключением граждан, проходивших военную службу по призыву в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин) при наличии условий для назначения им трудовой пенсии по старости, предусмотренных ст. 7 федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской федерации», имеют право на одновременное получение пенсии за выслугу лет или пенсии по инвалидности, предусмотренных
законом Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службы, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и их семей», и страховой части трудовой пенсии по старости, устанавливаемой на условиях и в порядке, которые предусмотрены федеральным законом «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». Полагаем, что здесь речь идёт о пенсионерах, получающих пенсию за выслугу лет и проработавших «на гражданке» после назначения пенсии не менее пяти лет, достигших возраста: мужчины — 60 лет, женщины — 55 лет, — и имеющих право на получение второй пенсии.
Наконец, что касается ещё одного закона — федерального закона «О ветеранах» от 16 декабря 1994 г. с последующими изменениями, то в ст. 1 «Категории ветеранов» названы и ветераны труда, имеющие удостоверение «Ветеран труда» (ч. 1 ст. 1), причём безотносительно их возраста. Впрочем, это не отрицают вообще и местные власти Омской области, определяя категории тех граждан, которые имеют право на бесплатный проезд: труженики тыла, ветераны труда и т. д. .
Однако если ориентироваться на вышеизложенный ответ по заявлению гражданину К., не достигшего возраста 60 лет, то его удостоверение «Ветеран труда» не имеет никакого юридического значения и является фикцией.
Думается, что действия местных властей в отношении гражданина К. и ему подобных лиц ущемляют их права и не соответствуют Конституции Российской Федерации, в ч. 2 ст. 19 которой закреплено, что «государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств». Данное положение означает, что не должно быть каких-либо ограничений прав и свобод граждан, дискриминации граждан по указанным выше и другим основаниям. В связи с этим запре-
щаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. Равноправие граждан несовместимо с наличием привилегий какой-либо группы граждан.
Однако, как обоснованно отмечают учёные — комментаторы Конституции РФ, конституционный принцип равенства прав и свобод человека и гражданина не исключает наличия специальных прав, льгот и преимуществ для отдельных категорий лиц. Цели существования и реализации льгот и преимуществ конкретны: преодоление существующего фактического неравенства людей, обеспечение нормальных, достойных условий жизни групп граждан, имеющих возрастные, физиологические и другие особенности (женщин, детей, престарелых, инвалидов, больных и др.). В данном случае налицо сочетание принципов равенства и справедливости на основе учёта в законодательстве естественных и социальных различий в положении отдельных категорий лиц. Льготы и преимущества в какой-то мере уравнивают возможности людей, делают их более реальными, доступными для женщин, молодежи, ветеранов войны и труда, пострадавших от катастроф и бедствий, пенсионеров, больных и др. .
1. Венгеров А. Б. Теория государства и права : учебник. — М., 2007. — С. 447.
3. Сорокин В. В. Общее учение о правовой системе переходного периода : монография. -М., 2004. — С. 244-245.
4. Рыбаков В. А. Проблемы теории государства и права : курс лекций. — Омск, 2006. — С. 355.
С. 427.
7. Там же. — С. 512-513.
8. Сорокин В. В. Теория государства и права переходного периода : учебник. — Барнаул, 2007. — С. 415-416.
9. Тихомиров Ю. А. Гармонизация правовых актов // Юридическая конфликтология. — М., 1995. — С. 9, 84-92, 98-99.
10. Сорокин В. В. Общее учение о правовой системе переходного периода : монография. -М., 2004. — С. 70-71.
11. Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В. В. Лазарева. — М., 1997. — С. 319.
12. Бруснев Л. Прибавки к пенсии получат все, кто работал в советское время // Комсомольская правда. — 2009. — 4 дек.
13. Закон о милиции с новыми поправками. Положение о службе в ОВД. Финансирование милиции. — М., 2007. — С. 4, 68-69.
14. Региональная жизнь: кто имеет право на бесплатный проезд // Комсомольская правда. -2009. — 2 дек.
Большая Советская Энциклопедия Значение слова в словаре Большая Советская Энциклопедия
(от анти… и греч. nomos ≈ закон; буквально ≈ противоречие в законе), противоречие между двумя положениями, каждое из которых одинаково логически доказуемо. Термин «А.» ввёл в 1613 немецкий философ Р. Гоклениус, хотя противоречивый характер мышления был…
Энциклопедический словарь, 1998 г. Значение слова в словаре Энциклопедический словарь, 1998 г.
АНТИНОМИЯ (греч. antinomia — противоречие в законе) противоречие между двумя суждениями, одинаково логически доказуемыми. Различают антиномии, являющиеся логическим отражением противоречий самой действительности, и антиномичные суждения — парадоксы, обусловленные…
Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова. Значение слова в словаре Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.
ж. Противоречие между двумя положениями, каждое из которых логически доказуемо.
Википедия Значение слова в словаре Википедия
Антино́мия ( — противоречие в законе или противоречие закона самому себе; от — против + — закон) — ситуация, в которой противоречащие друг другу высказывания об одном и том же объекте имеют логически равноправное обоснование, и их истинность или ложность…
Большой юридический словарь Значение слова в словаре Большой юридический словарь
действительное или кажущееся противоречие в законе
Юридическая коллизия — это противоречие друг другу формально действующих правовых актов, регулирующих одни и те же общественные отношения (относящиеся к одним и тем же вопросам)
Юридическая коллизия создает в правоприменительной практике проблему выбора правового акта, необходимого для применения в данном конкретном случае, ставит вопрос о выборе одного правового акта из числа претендующих на регулирование данного вопроса.
Среди возможных юридических коллизий, прежде всего, различают следующие их виды:
Между Конституцией (Основным Законом) и всеми иными актами.
Применяется Конституция (согласно п.3.ст.8 Конституции Украины, нормы Конституции Украины являются нормами прямого действия.)
Между актами различных органов.
Применяется акт большей юридической силы (например, если закону противоречит подзаконный акт).
Между актами одного органа.
Применяется акт, изданный позднее (издание нового акта не всегда сопровождается одновременной отменой устаревшего акта).
Между законом и подзаконным актом.
Применяется закон.
Между подзаконными актами вышестоящего и нижестоящего органа (в порядке подчиненности).
Применяется акт вышестоящего органа.
Вышеуказанные противоречия (столкновения) нормативных актов нередко обозначаются термином «коллизия законов».
Коллизионная норма права — это норма, которая разрешает коллизии между правовыми актами данного государства или между законами различных государств.
Совокупность внутригосударственных коллизионных норм составляет так называемое «внутреннее» коллизионное право. Совокупность норм, разрешающих коллизии между законами различных государств составляет так называемое «внешнее» коллизионное право, являющееся частью международного частного права.