Банк России разработал пакет нормативных актов для вступающего в силу с 1 января 2017 года обязательного норматива максимального размера риска на связанное с банком лицо (группу связанных с банком лиц) Н25.

Порядок расчета Н25, в том числе поэтапное введение ограничения рисков, сопряженных с кредитованием бизнеса собственников и связанных с ними структур, уточняет проект Указания «О внесении изменений в пункт 1.10 Указания Банка России от 16 декабря 2014 года № 3490-У «О внесении изменений в Инструкцию Банка России от 3 декабря 2012 года № 139-И «Об обязательных нормативах банков».

Это позволит кредитным организациям привести объем кредитования связанных с банком лиц в соответствие с новыми требованиями. Средства, направленные собственниками банков на кредитование своего бизнеса, будут подлежать включению в расчет норматива Н25 в полном объеме, за исключением так называемых транспарентных активов, которые будут включаться в расчет с пониженным коэффициентом 50% до конца 2018 года. Под транспарентными в рамках проекта понимаются активы, возникшие в результате:

• сделок с юридическими лицами, входящими в Перечень стратегических предприятий или Перечень стратегических организаций;
• сделок с организациями оборонно-промышленного комплекса;
• сделок с лицами, имеющими рейтинг долгосрочной кредитоспособности, присвоенный как минимум одним из рейтинговых агентств по международной шкале на уровне не ниже «B»;
• сделок, обеспеченных поручительством (гарантией) вышеперечисленных юридических лиц;
• сделок с юридическими лицами, являющимися добросовестными налогоплательщиками.

Одновременно уточняются критерии отнесения лиц к связанным с банком и формирования группы связанных с банком лиц: исключается необходимость использования в целях расчета норматива Н25 «экономической» связи (когда ухудшение экономического положения одного заемщика может явиться причиной неисполнения (ненадлежащего исполнения) другим обязательств перед банком-кредитором). Определение связанности лица с банком будет производиться на основе критериев МСФО, а наличие «экономической» связи начиная с 2017 года будет учитываться только при расчете норматива максимального размера риска на одного заемщика или группу связанных заемщиков (Н6).

Признаки возможной связанности лица (лиц) с банком, которые будут приниматься по внимание Комитетом банковского надзора (КБН) Банка России при вынесении мотивированного суждения о признании заемщиков (контрагентов) связанными с кредитной организацией, определены в проекте указания Банка России «О признаках возможной связанности лица (лиц) с кредитной организацией». При расчете норматива Н25 и оценке своих взаимоотношений с заемщиками (контрагентами) на предмет связанности кредитные организации должны прежде всего руководствоваться критериями контроля и значительного влияния, определенными МСФО.

Вопросы признания заемщиков связанными с банком будут выноситься на рассмотрение КБН Банка России, когда структура собственности заемщиков непрозрачна, но между банком и заемщиками прослеживается устойчивая экономическая и административная связь, существенным образом влияющая на финансовую устойчивость кредитной организации, но кредитная организация не раскрывает Банку России природу и характер своих взаимоотношений с такими заемщиками. Например, признаки связанности, определенные в проекте, будут применяться в отношении так называемых технических компаний, не ведущих реальной деятельности, создаваемых кредитными организациями и их собственниками для проведения схемных операций. Транспарентные заемщики с прозрачной структурой собственности, понятной Банку России, оцениваться с точки зрения признаков возможной связанности не будут.

Процедуру вынесения КБН Банка России мотивированного суждения о признании лица (лиц) связанным с банком устанавливает проект указания Банка России «О порядке принятия Комитетом банковского надзора Банка России решения о признании лица лицом, связанным с кредитной организацией (входящим в группу связанных с кредитной организацией лиц), на основании мотивированного суждения, направления требований кредитной организации и рассмотрения обращений кредитной организации».

Документ определяет сроки доведения до банка принятого решения и направления требования о приведении размера риска на связанное лицо в соответствие с установленной Банком России величиной; сроки предоставления информации кредитной организацией, необходимой КБН Банка России для вынесения мотивированного суждения; сроки предоставления информации о выполнении предъявленных Банком России требований. Проект также устанавливает процедуру обжалования кредитной организацией решения, принятого Банком России.

ЦБ ужесточает нормативы банковской оценки заемщиков ЦБ разработал 16 критериев для определения связанности заемщиков банка. Нынешнее определение позволяет соблюдать норматив риска на одного заемщика лишь формально, и некоторые банки успешно обходят его Фото: Екатерина Кузьмина / РБК

Банк России разработал 16 критериев определения экономической связи между заемщиками, следует из проекта указания регулятора. Эти критерии банки должны будут учитывать при кредитовании для выполнения обязательного норматива H6, ограничивающего размер риска на одного заемщика или группу связанных сторон (не более 25% капитала для универсальных банков, 20% — для банков с базовой лицензией).

Связанные заемщики — юридические и физические лица, связанные между собой таким образом, что ухудшение финансового положения одного делает вероятным ухудшение финансового положения другого (других заемщиков), что может явиться причиной неисполнения этой группой обязательств перед банком по его кредитным требованиям.

Заемщики будут признаваться связанными, если будут удовлетворять хотя бы одному из этих критериев, говорится в документе. Связанность сторон необходимо учитывать, поскольку ухудшение финансового положения одного заемщика может привести к неисполнению обязательств другого перед банком, отмечается в пояснительной записке к документу.

Сейчас банки при расчете норматива используют более общее определение связанности заемщиков, данное в статье 64 закона «О Центральном банке».

Формальный Н6

Существующие правила отнесения заемщиков к взаимосвязанным очень формальны, сказал РБК старший аналитик агентства Moody’s Семен Исаков. Несмотря на пристальное внимание со стороны ЦБ к этой проблеме в последнее время, нынешнее регулирование позволяет многим средним и небольшим по размеру банкам успешно обходить ограничения по концентрации на группу взаимосвязанных заемщиков. «В основном используются сложные цепочки собственников, включая нерезидентов, а также оформление на разных физических лиц, которые представляют экономические интересы одного конечного бенефициара», — пояснил Исаков.

О необходимости изменения подходов к расчету норматива Н6 заявляла на Международном финансовом конгрессе в Петербурге глава ЦБ Эльвира Набиуллина, указывая на то, что высокая концентрация риска на одного заемщика может угрожать устойчивости самих банков. Сейчас в расчет Н6 не попадает довольно широкий круг заемщиков, которые являются связанными, говорил там же журналистам зампред ЦБ Василий Поздышев. По его словам, анализ ситуации в рухнувших банках также продемонстрировал фиктивное соблюдение нормативов: «Когда выходила временная администрация и спрямляла схемные сделки, норматив Н6 нарушался».

Эльвира Набиуллина (Фото: Станислав Красильников / ТАСС)

Высокая концентрация бизнес-рисков зачастую приводит к банкротству банков даже в случае, когда формально кредиты были не связаны с бизнесами собственников, отметил аналитик S&P Роман Рыбалкин. «Например, один из российских банков выдал кредиты на сумму, как минимум в два раза превышающую объем собственного капитала, компаниям, которые занимались заготовкой, транспортировкой и переработкой древесины и целлюлозы и формально принадлежали разным владельцам, но одновременно прекратили выплачивать проценты по кредитам и допустили дефолт», — рассказывает аналитик. По его словам, критерии, приведенные в проекте ЦБ, направлены на выявление подобных ситуаций.

Четкие критерии

Разработанные ЦБ критерии детально описывают, какие компании необходимо относить к связанным. Среди них — осуществление заемщиком доверительного управления более 20% активов другого заемщика; получение более 50% совокупной выручки или расходов заемщика за последний год от операций с другим заемщиком (за исключением естественных монополий); последовательное участие заемщиков на разных стадиях производства конечного продукта или реализации единого экономического (производственного, инвестиционного, торгового) цикла; и даже наличие операций, совершаемых между заемщиками не по рыночной стоимости (без указания масштаба таких сделок).

Детальное описание критериев — следствие давней дискуссии между ЦБ и банковским сообществом, которая идет с тех пор, когда регулятор получил право применять мотивировочное суждение для определения сторон, связанных с банком, в рамках расчета норматива Н25, сказал Рыбалкин. По его словам, банки неоднократно просили ЦБ формализовать критерии связанности, теперь это, видимо, происходит и в отношении всех заемщиков, а не только связанных с банком.

Наряду с кредитованием связанных сторон чрезмерная концентрация на группу взаимосвязанных заемщиков является одной из основных причин финансовой несостоятельности банков, отметил Семен Исаков. «Предложенные более четкие критерии, безусловно, являются положительными и должны привести к снижению рисков концентрации в ссудных портфелях банков, а значит, и усилить банковскую систему», — считает он.

Мотивировочное заключение Банка России, которое тот будет делать о связанности заемщиков, теперь будет более четким и объективным в связи с уточнением критериев, считает старший менеджер департамента управления рисками компании Deloitte СНГ Сергей Гришунин. По его мнению, сами критерии объективны и могут повлиять на дальнейшее кредитование банками компаний.

Но некоторые критерии вызывают у экспертов вопросы. Например, заемщики признаются связанными, если более 20% активов заемщика представлены требованиями к другому заемщику. Однако под этот критерий могут попасть лица, которые ни прямо, ни косвенно не связаны, а просто являются значимыми друг для друга контрагентами, предупредила заместитель директора группы банковских рейтингов АКРА Ирина Носова.

Эффекты от реформы

В связи с появлением новых критериев связанности банки могут стать более изобретательными, а не более избирательными в плане выбора заемщика, предположила Носова. «Появится больше промежуточных компаний между заемщиками, и при проверке регулятору будет сложнее выявить их связанность», — сказала она. Наличие у банка четкой инструкции, по которой необходимо проверить наличие/отсутствие экономической связи, с одной стороны, существенно упрощает процесс принятия соответствующего решения, а с другой — возможно, повлечет усложнение процесса проверки и необходимость изучения большего массива документов, оценила последствия нововведений для банков замгендиректора по правовым вопросам национальной юридической службы «Амулекс» Юлия Галуева.

Из-за большого количества критериев связанности заемщиков главным эффектом указания ЦБ будет не ​увеличение отказов в выдаче кредитов, а возможное нарушение норматива Н6 целыми группами банков, предупредил Гришунин.

Оценить масштаб возможных нарушений Н6 банками на данный момент эксперты затрудняются. Норматив Н6 раскрывается только в ежемесячной отчетности, которая не является публичной, пояснил директор по банковским рейтингам «Эксперт РА» Руслан Коршунов. По его словам, у розничных банков, как правило, показатель Н6 ниже из-за меньшей концентрации кредитных рисков на заемщиках-физлицах. Кроме того, косвенная, а не прямая связанность заемщиков, которых кредитуют банки, может сильно искажать этот показатель, заключил эксперт.

Однако есть и более долгосрочные тренды, свидетельствующие о том, что эра углеводородов может подойти к концу уже в середине века. Во всем мире усиливается борьба с глобальным потеплением. Речь прежде всего идет о сокращении выбросов углекислого газа, которые, в свою очередь, в основном и обеспечиваются сжиганием нефтепродуктов, угля и природного газа. В Евросоюзе, например, в декабре 2019 г. принят «Зеленый пакт для Европы», согласно которому к 2050 г. использование углеводородов должно быть доведено практически до нуля. В целом углеводородную энергетику запланировано заменить зеленой, основанной на эксплуатации энергии ветра, солнца, морских приливов и так далее. Активно идет поиск источников энергии, основанных на иных физических принципах, чем двигатели внутреннего сгорания или даже электрические.

Не случайно даже заинтересованные в дальнейшем использовании нефти организации (например, ОПЕК) вынуждены признавать, что эпоха черного золота, весьма вероятно, подходит к концу в этом веке. Так, в последнем ежегодном докладе ОПЕК World Oil Outlook прогнозируется, что плато спроса на нефть будет достигнуто к 2040 г., после чего начнется заметное падение мирового спроса. Так, в странах ОЭСР потребление нефти может рухнуть к 2045 г. на 35%. Сходные оценки дает и Международное энергетическое агентство.

В ближайшей перспективе спрос на углеводородное сырье, особенно на природный газ, явно восстановится в тех или иных объемах. Будут расти и цены, хотя о возврате к $ 100 за баррель, видимо, придется забыть. Но готовиться к глобальному изменению энергетической повестки дня, которая наверняка состоится через 20–25 лет, необходимо уже сейчас, особенно нефтедобывающим странам, включая и Россию.

Редакция «Финансовой газеты» провела специальное заседание своего дискуссионного клуба на тему «Конец эпохи черного золота». Мнения приглашенных экспертов, естественно, разделились. Ряд из них полагают, что прогноз ОПЕК излишне оптимистичен: потребление нефти будет существенно уменьшаться не только в развитых странах, но в развивающихся. К тому же на углеводородных рынках усилится конкуренция между основными игроками. А себестоимость добычи нефти в России только растет. Так что России в этих условиях надо быстрее увеличивать объемы добычи, пока она не стала буквально «золотой». А ТЭК уже сейчас необходимо заменять наконец новым драйвером экономического роста.

Другие эксперты, наоборот, предупреждают, что слишком быстро слезать с нефтяной иглы опасно, да и не нужно. Российский ТЭК продолжает оказывать позитивное влияние на развитие отечественной экономики. К тому же именно ТЭК наиболее готов к масштабному внедрению цифровых технологий, а значит, может стать органичной частью нового технологического уклада.

Спикеры заседания дискуссионного клуба «Финансовой газеты»:

1. Константин Смирнов, модератор, обозреватель «Финансовой газеты»

2. Михаил Крутихин, партнер RusEnergy

3. Алексей Гривач, заместитель генерального директора Фонда национальной энергетической безопасности

4. Алексей Белогорьев, заместитель главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов

5. Игбал Гулиев, заместитель директора Международного института энергетической политики и дипломатии МГИМО

6. Эрнесто Ферленги, президент Ассоциации итальянских промышленников Confindustria Russia, председатель энергетического комитета Ассоциации европейского бизнеса

Михаил Крутихин

– Для начала надо провести разграничение между терминами «прогноз» и «сценарий». Только на днях Международное энергетическое агентство выступило с четырьмя сценариями, которые весьма интересны, но не исключено, что ни один из них не осуществится.

Но когда ОПЕК публикует именно прогноз, то, во-первых, это неправильно методически. Предсказывать цены на нефть невозможно. Практика показывает, что все регулярно ошибаются в таких прогнозах. Более того, мы видим, что как только ОПЕК начинает выступать с прогнозами или проводить совещания, касающиеся фундаментальных показателей спроса и предложения на нефть, то все прогнозы оказываются в пользу стран производителей нефти и по факту не демонстрируют миру индикативные сценарии, а помогают странам – членам ОПЕК в их естественном желании больше заработать на этом рынке. Поэтому прогнозам и заявлениям данной организации доверия у меня абсолютно нет.

В данном прогнозе интересны разные сценарии для развитых страны и стран третьего мира. Развитым пообещали крах спроса на нефть, а остальному миру – рост спроса. С этим согласиться крайне сложно. Если в отношении стран ОЭСР есть признаки, что они действительно прошли пик потребления нефти и дальше будет только спад, то обольщаться, что третий мир поглотит всю нефть, которая высвободится на этих рынках, я бы не стал.

Мы видим, что два самых больших потребителя нефти – КНР и Индия тоже идут по пути сокращения потребления ископаемого топлива. В КНР принимается очень мощная программа по избавлению экономики от ископаемого топлива, а китайцы стараются следовать своим госпрограммам. В Индии мы видим рост потребления, но и там публика пересаживается на тук-туки, рикш (и так далее) на электроприводе. Там миллионы таких мелких средств передвижения. Эта самопроизвольная реформа тоже будет оказывать давление на рынок нефти. На мой взгляд, пик потребления нефти мы прошли в 2019 году, и далее, скорее всего, с разными скачками вверх и вниз мы будем видеть только последующее его сокращение.

К этому нас ведет сразу несколько показателей. Даже без учета пандемии. Еще до вспышки COVID-19 мы видели, что экономика мира начинает сокращаться, сжиматься. Наступает конец большого экономического цикла роста. Кроме того, правительства многих стран принимают конкретные реальные программы по выходу из пандемии уже с новой, зеленой энергетикой, руководствуясь которыми они постепенно будут изживать и нефть, и уголь, и даже (пусть и не так быстро) газ.

Константин Смирнов

– Очень хорошо, что вы, Михаил, перекинули своеобразный мостик от мирового потребления нефти к европейскому рынку. Поэтому я хотел бы спросить господина Ферленги, насколько прогнозы ОПЕК реальны в части потребления нефти европейскими странами. Действительно ли это устойчивая тенденция к сокращению?

Эрнесто Ферленги

– В 2019 году, до появления COVID-19, был один мир, сейчас же спрогнозировать контуры нового мира никто не может. И тут речь идет не только о спросе на нефть. Например, за последние 50 лет мы видели, как в мировом масштабе энергетический сектор вырос вдвое. Но также мы видели, как ВВП стран ОЭСР снизился с 80% мирового рынка до 60%. За последние 20 лет мы стали свидетелями того, как ВВП Китая поднялся с 3 до 15% мирового ВВП.

Глубоко проанализировав отчет ОПЕК, я бы выделил один очень важный момент – пик спроса на нефть в 2040 году. Это консервативнее оценки Международного энергетического агентства, которая оценивает спрос на 5 миллионов баррелей нефти в сутки меньше. Скорее всего, этот пик будет достигнут на 10 лет раньше, к 2030 году. Что характерно, чуть ранее прогноз с показателями, близкими к расчетам МЭК, представили в компании BP.

В 2019 году мы видели спрос в 100 миллионов баррелей в сутки. Сейчас он упал до 90 миллионов. По оценке ОПЕК, в 2040 году на пике он составит 107 миллионов баррелей в сутки. Эта оценка не разделяется ни МЭК, ни частным бизнесом.

Если брать более короткий срок (2019–2025 годы), то страны ОЭСР сейчас потребляют 47,9 миллиона баррелей в сутки, а в 2025 году будут потреблять 46,7 миллиона. Тут ресурсов роста нет. Уже на этом временном промежутке рост потребления нефти придется на развивающиеся экономики. Если смотреть дальше, то мы увидим, что падение потребления в странах ОЭСР будет еще больше – до 37,8 миллиона баррелей в сутки.

Если брать Китай, то, по нашим прогнозам, ресурс роста потребления нефти там более 12 миллионов баррелей в сутки – с 5 миллионов до 17,1 миллиона. Это сильный ресурс. Мы забываем сильную зависимость электроэнергетики КНР от угля, а она составляет 65% на текущий момент.

Если посмотреть на США, то еще в 2014 году электроэнергетика США была на 50% на угле и 20% на газе. За 6 лет доля угля снизилась до 30%, а газ сегодня составляет 35%.

И конечно, Индия. Планируется что потребление вырастет к 2045 году до 6,8 миллиона баррелей в сутки, притом что сегодня страна потребляет 4,3 миллиона. Поэтому она, без сомнения, будет одним из главных драйверов нефтяного рынка в ближайшее время.

Пока никто (в том числе и в ОПЭК в первую очередь) не понял, что произошла Зеленая революция. Она уже де-факто свершилась. Это не теория. В ближайшие годы в Европе будет построено 23 тысячи километров трубопроводов для водорода. Это уже реальность. Водородное топливо серьезно снизило себестоимость энергетики.

Да, к 2045 году произойдет серьезное увеличение населения в мире – на 25%. Если сейчас нас 7,7 миллиарда, то к 2045-му будет 9,5 миллиардов человек. Нас будут обслуживать 2,6 миллиарда машин, но 16% из них будут электромобили.

Это показатель того, что и российским компаниям надо меняться. Иных вариантов нет. Помните, как 15 лет назад никто не верил, что проекты с СПГ взлетят? А сейчас это реальный конкурент газу из трубопроводов.

Еще один фактор. Прямо сейчас в Европе активно обсуждают новый налог на выбросы CO2. Там компаниям, которые готовы перепрофилировать свое производство под новую энергетику, снижение выбросов, открыт доступ к длинным и дешевым деньгам. Мир обратно уже не вернется. ОПЕК старается этого не замечать. Поэтому их прогноз далек от реальности.

Константин Смирнов:

– Пользуясь случаем, не могу не задать вопрос. Как вы считаете, будет ли достроен «Северный поток – 2»?

Эрнесто Ферленги:

– «Северный поток – 2», безусловно, будет достроен. Во-первых, потому что Европе нужен газ. Во-вторых, газ нужен и населению, и производителям. В-третьих, там финансово участвуют европейские компании. В-четвертых, «Северный поток – 2» создает большой объем рабочих мест в Европе. В-пятых, у Европы и России отличные деловые связи, которые никто не будет рушить в угоду политике.

Даже при СССР, в разы более закрытом и агрессивном обществе (на европейский взгляд), были подписаны контракты и в Европу начал поставляться газ.

Константин Смирнов:

– Буквально вчера наследный принц Саудовской Аравии позвонил президенту России Владимиру Путину. Подробностей разговора не раскрывают, но в том числе обсуждалось будущее нефтяного рынка. Учитывая прогнозы ОПЕК, хотелось бы понять, какие изменения могут ждать российскую экономику. Как мы должны менять свою энергетическую политику? Делать ли дальше ставку на внешние рынки или развивать внутренний? В частности, нефтехимический?

Алексей Белогорьев

– Любой долгосрочный прогноз имеет не только научную составляющую. Это часто и политическое заявление. Соответственно, ОПЕК, как союз экспортеров нефти, говорит, что спрос будет расти, производство нефти вне ОПЕК будет стабилизироваться, а доля ОПЕК на рынке будет расти. МЭК, как потребитель, говорит прямо противоположное: спрос будет падать, а доля ОПЕК снижаться. К таким заявлениям стоит относиться скептически. Кроме того, все международные прогнозы и сценарии делятся на две группы. Первая – business as usal. Они по сути экстраполируют текущие тенденции и показывают рост спроса на нефть. Вторая группа сценариев рассматривает вариант декарбонизации. Это по сути директивная группа сценариев, где есть заданные цели, под которые подгоняются темпы потребления и энергоемкости. Они все оторваны от экономики. Популярная теория, что пик потребления нефти был пройден в 2019 году, входит как раз в группу декарбонизационных сценариев, которые, на мой взгляд, экономического обоснования не имеют. При этом такие сценарии негативно влияют на рынок, так как создают общую атмосферу неопределенности. Это влияет на инвесторов, владельцев акций компаний нефтегазового сектора, на банки, регуляторы, общественное мнение, что в итоге создает неблагоприятную инвестиционную атмосферу.

Нефтяные компании с большим опасением относятся к тому, что будет в ближайшие годы, в том числе с точки зрения удорожания заемного финансирования, с точки зрения ухода части акционеров. Поэтому в этом году прошел целый парад признаний в любви к зеленой энергетике со стороны нефтяных компаний. Особенно выделилась BP, которая и поддержала сценарий того, что пик был пройден в 2019 году. Я с таким взглядом не согласен. Он справедлив лишь отчасти. И только для развитых стран Европы, Северной Америки и Азии. А вот если брать остальной мир, то инерция будет поддерживать спрос минимум до 2030 года. Хотя, конечно, COVID-19 2–3 миллиона баррелей ежедневного потребления из этого спроса забрал.

Что касается России, то мы уже десятилетие ведем разговоры, как нам перейти к структуре экономики, где нефть будет играть меньшую роль. Пока ничего не получается. Поэтому уйти от нефтегазозависимости, как показала практика, довольно сложно. Я не вижу альтернативы монетизации оставшихся ресурсов нефти, которых у нас достаточно много. Даже если бы не было сделки ОПЕК+, то до 2024 года у нас бы росла добыча нефти. В условиях же этой сделки пик добычи будет еще немного отодвинут. Так что в ближайшие годы добыча в России будет расти без каких-то огромных инвестиций.

На этом рынке надо оставаться, договариваться с ОПЕК, потому что без инструмента в виде ОПЕК+ цены на нефть будут скакать в очень большом диапазоне. Особенно среднесуточные и среднемесячные, что плохо и с точки зрения инвестиционного процесса, и с точки зрения спроса. ОПЕК+ – больше механизм снижения волатильности, чем поддержания высоких цен. Тем более это не механизм роста цен, так как слишком много факторов, которые этот рост будут сдерживать.

На внутреннем рынке перспектив роста спроса на нефтепродукты нет. Да, есть стратегия по развитию нефтегазохимического сектора. Но есть климатическая повестка и повестка обращения с отходами, и они сильно начинают давить на производство пластика и вообще любых полимеров. Это тяжелая проблема для России и всего мира.

Игбал Гулиев

– Когда заходит речь о конце нефтяной эры, я сразу вспоминаю своих старших коллег и преподавателей из Института имени Губкина, Азербайджанского института нефти и промышленности, которые еще в 70-х годах прошлого века говорили своим студентам, что до конца нефтяной эры осталось 20–30 лет. Но прошли и 90-е, и нулевые, и десятые, и мы видим, что нефть по-прежнему нужна. Только если раньше говорили о том, что скоро кончатся запасы нефти, то сейчас с запасами все хорошо, а говорят, что через 20–30 лет она будет не нужна в таких количествах.

Последние годы многие прогнозы (в том числе Международной энергетической комиссии) стали основой для трансформации зарубежного менеджмента в сторону низкоуглеродной или возобновляемой энергетики. Как отметили коллеги, об этом объявили и BP, и Shell, и Total. Но это не означает, что зеленая энергетика станет конкурентом нефтяной отрасли. Да, компании будут вкладываться в новые разработки, так как ни одна компания не хочет оставаться вне нового рынка. Все хотят быть в тренде новейших технологий.

Мы видим, что раньше страны, которые владели запасами нефти и газа, диктовали политику и достигали своих целей на международной арене. Наверное, мы скоро увидим, что диктат перейдет от стран и компаний владельцев нефти и газа к странам и компаниям, которые владеют новыми технологиями в энергетике. Поэтому все стремятся быть сопричастными к работе над возобновляемыми источниками энергии, низкоуглеводной энергетикой и так далее. Все (в том числе и российские компании) придут к развитию и этих направлений.

Я хотел бы затронуть вопросы газа. Прогнозы ОПЕК и МЭК расходятся в части нефти, но в случае газа их прогнозы совпадают. МЭК говорит о том, что спрос на газ восстановится достаточно быстро и к 2030 году будет примерно на 15% больше, чем в 2019 году. ОПЭК также считает газ перспективным направлением, отмечая, что это будет самым быстрорастущим полезным ископаемым топливом, и ожидает рост рынка газа на 25% к 2045 году.

Константин Смирнов:

– Если говорить о газе, то на днях министр энергетики России Александр Новак заявил, что к 2025 году 25% потребления СПГ в Европе будет российским. Насколько такой прогноз может быть обоснованным?

Алексей Гривач

– России вполне реально занять 25% европейского рынка СПГ, так как уже в прошлом году мы занимали 20% этого рынка. И это скорее проблема для нас как для страны, чем достижение. Так как СПГ влияет на объемы газа в трубопроводах, на цены на рынке. И экономическая эффективность торговли СПГ для России неочевидна.

Возвращаясь к прогнозу ОПЕК, хочу отметить, что такие прогнозы выполняют политическую функцию не отчасти, а в первую очередь. И главный смысл прогноза ОПЕК – оппонирование мнению, что Зеленая революция произошла. Они говорят: «Не при нашей жизни. В ближайшие 25 лет пика потребления и падения спроса на нефть не произойдет».

Можно спорить о том, насколько обосновано данное заявление, но звучит оно именно так. Это нормальная полемика между людьми и организация-ми, находящимися по разные стороны баррикад.

Тема необходимости избавления от нефтяной зависимости несколько надумана. Никто не прекращает торговать нефтью, имея ее запасы. Нужно только рачительно и разумно ими распоряжаться. Но в здравом уме ни одна экономика мира (и это показывает пример США), имея ресурсы, не будет «слезать с нефтяной иглы». США с гордостью провозглашают: «Мы снова стали энергетической державой номер один!». И это как раз то новое, что произошло в традиционной энергетической и климатической повестке.

Потому что если до 2020 года США и Евросоюз выступали «в единой упряжке», то сейчас ситуация изменилась. ЕС остался в одиночестве. Им крайне нужны союзники, чтобы под лозунгами Зеленой революции снизить цены на ископаемые ресурсы. Да, технологии уже существуют, но в пропагандистском поле это звучит именно так.

Пафос «зеленых» прогнозов и сценариев состоит и в том, чтобы занизить роль газа как следующего энергоносителя после нефти. Все XX столетие газ был только на третьем месте. И остается на нем и сейчас. Но он является частью большой углеводородной пирамиды, которая сложилась в мире. А нам говорят: «В ближайшие 20 лет все поменяется. Мы эту пирамиду перевернем». Сейчас возобновляемые источники энергии составляют примерно 3% мирового энергобаланса. Но это мизер! Это статистическая погрешность. Говорить о том, что ситуация перевернется в течение 10–15 лет, – абсурд. Но об этом говорят, так как за этими заявлениями стоят серьезная политическая воля и задача поддержать покупателя неустойчивым состоянием рынка. Даже если мы посмотрим на энергобаланс стран Евросоюза, то 37% зеленой энергии в Германии – это исключительно электроэнергия. А если взять в более широком смысле, то доля возобновляемых источников не достигает 20%, а в целом в ЕС – не более 10%. Это тоже не ахти какая доля. Увеличение ее до серьезных значений связано с серьезными затратами. Вопрос в том, кто их понесет.

Все больше идет разговоров о запрете инвестиций в ископаемое топливо или о вводе углеводородного налога. Тем самым бремя расходов хотят перенести с потребителей на тех, кто не может позволить себе роскошь наращивать долю возобновляемой энергии в своем энергобалансе.

Несмотря на то что основные подходы и нормативная база регулирования данного вопроса Банком России, а соответственно и внутренние методики банков фактически сложились в 2004–2005 гг. и с тех пор мало изменялись, оценка риска кредитования групп связанных заемщиков, а также отражение результатов этой оценки в составе внутреннего учета и отчетности банка, раскрываемой для внешних пользователей, в практической деятельности по-прежнему вызывают вопросы.

Регулирование порядка выявления групп связанных заемщиков и установление ограничений уровня принимаемых рисков

Основные подходы, установленные для определения группы связанных заемщиков и ограничения уровня кредитного риска, принимаемого в отношении одного заемщика или группы связанных заемщиков, изложены в гл. 4 Инструкции Банка России от 03.12.2012 № 139-И «Об обязательных нормативах банков» (далее — Инструкция № 139-И). Пунктом 4.6 указанной главы определено, что в целях отнесения хозяйственных обществ к группе связанных заемщиков применяются прежде всего правила ст. 105 и 106 ГК РФ. То есть в качестве основных критериев установлены критерии взаимосвязанности на основе квалификации заемщиков как дочерних, основных, зависимых или преобладающих по уровню участия в капитале друг друга обществ.

Если ст. 106 ГК РФ содержит прямое указание на измеримый критерий отнесения обществ к зависимым: 20% голосующих акций общества или уставного капитала общества принадлежит преобладающему (участвующему) обществу, — то данное в ст. 105 Кодекса определение дочернего хозяйственного общества через идентификацию преобладающего участия в его уставном капитале либо определение возможности основного общества влиять на решения, принимаемые другим экономическим агентом в силу заключенного между ними договора или иным образом, требует дополнительного раскрытия во внутренних документах банка, обеспечивающего однозначность при применении всеми подразделениями.

Пункт 4.6 однозначно относит клиентов в состав группы связанных заемщиков, если они входят в состав банковской группы или банковского холдинга (в определениях, данных в ст. 4 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности» (далее — Закон № 395-1)) либо являются близкими родственниками (состав определен федеральным законодательством) или лицами, способными оказывать прямое или косвенное (через третьих лиц) существенное влияние на решения, принимаемые органами управления юридических лиц — заемщиков.

Уже из приведенных ссылок на действующие нормативные документы следует вывод о том, что устанавливаемые регулятором критерии являются недостаточно конкретизированными, чтобы непосредственно ими руководствовались экономические агенты. Так, чтобы применять на практике критерий о возможности оказывать прямое или косвенное существенное влияние на решения, принимаемые органами управления юридических лиц — заемщиков, необходимо однозначно определить: конкретный состав документов, на основании которых должен проводиться внутрибанковский анализ возможности оказывать влияние, ограничения для применения указанного критерия, да и, собственно, должны быть дополнительно конкретизированы категории «влияние» и «существенное влияние», определенные в контексте ст. 4 Закона № 395-1. Должны быть предъявлены серьезные требования к полноте и составу документа, который банк создаст для конкретизации и требований, и регламентации процедур анализа с целью выявления групп связанных заемщиков.

Значительно больше вопросов об определении и закреплении во внутрибанковских документах критериев связанности контрагентов изначально возникало в связи с необходимостью учитывать требования писем Банка России наряду с требованиями, которые ранее были установлены непосредственно Инструкцией Банка России от 16.01.2004 № 110-И «Об обязательных нормативах банков» (далее — Инструкция № 110-И). Так, в целях дополнительного разъяснения требований гл. 4 Инструкции № 110-И еще в 2004 г. было выпущено Письмо Банка России от 10.09.2004 № 106-Т «О расчете норматива максимального размера риска на одного заемщика или группу связанных заемщиков (Н6)» (далее — Письмо № 106-Т). В нем регулятор впервые продекларировал необходимость установить критерии таким образом, чтобы при отнесении заемщиков в группу связанных кредитная организация учитывала так называемую экономическую взаимосвязанность субъектов.

Экономический критерий взаимосвязанности предполагает такого рода экономические отношения между заемщиками, при которых ухудшение финансового положения одного обусловливает или делает вероятным ухудшение финансового положения другого, что может стать причиной неисполнения (ненадлежащего исполнения) им или ими обязательств по кредитным требованиям банка. В Письме № 106-Т назывались конкретные признаки экономической взаимосвязанности: наличие отношений заемщика и заимодавца с контрагентами банка, факт предоставления одним из заемщиков гарантий (поручительств) по обязательствам другого заемщика банка. При этом в качестве одного из рекомендуемых критериев документ устанавливал соотношение суммы обязательств одного из заемщиков перед другим с суммой его чистых активов, а именно критерий достижения суммы таких обязательств уровня 10% от чистых активов заемщика. Письмо № 106-Т содержало, по сути, расширительные нормы в отношении требований к определению периметра (границ) группы связанных заемщиков по сравнению с теми категориями, которые ранее были установлены нормативными документами Банка России.

Необходимо отметить, что Письмо № 106-Т было выпущено Банком России, чтобы конкретизировать требования Инструкции № 110-И, утратившей силу в связи с выходом ее модифицированной версии — Инструкции № 139-И. Поэтому Письмо № 106-Т можно также считать фактически утратившим силу.

Несмотря на то что в своих письмах, адресованных кредитным организациям и другим участникам рынка, например в ответе на обращение Ассоциации российских банков от 30.08.2007 № 04-15-1/3693, Банк России отмечал, что Письмо № 106-Т «носит рекомендательный характер» и «в случае несоблюдения рекомендаций указанного письма меры воздействия к банкам не применяются», де-факто установилось положение, когда ТУ Банка России рассматривают экономические критерии, установленные во внутренних документах (методиках) банков, как обязательные. И если банк не использует их при идентификации групп связанных заемщиков, система оценки кредитных рисков в банке может быть признана не соответствующей либо масштабам бизнеса, либо уровню принимаемых банком рисков.

Вернувшись к поиску однозначных дефиниций, на которые мы можем опираться для определения во внутренних документах банка группы связанных экономических агентов или заемщиков, полезно обратиться к внедряемому на территории Российской Федерации зарубежному опыту или международным стандартам.

Прежде всего обратим внимание на принципы объединения экономических агентов во взаимосвязанные группы, заложенные в стандарте МСФО (IFRS) 10 «Консолидированная финансовая отчетность». В стандарте применяется подход, определяющий группу как совокупность материнской и дочерних компаний. Выделение группы производится, чтобы представить активы, обязательства, капитал, доходы и расходы консолидированно, через призму показателей единого хозяйствующего субъекта. Основным заложенным в стандарте критерием группы, от которой требуется составление единой консолидированной финансовой отчетности, является возможность осуществления контроля. То есть объединение в группу для целей составления консолидированной отчетности производится, только если определено, что инвестор (материнская компания) контролирует другую компанию (объект инвестиций). При этом под контролем понимается возможность инвестора изменять отдачу от произведенных инвестиций и его влияние на эту отдачу посредством своих полномочий в отношении объекта инвестиций. Таким образом, при рассмотрении в качестве группы субъектов, результаты деятельности которых отражены в составе консолидированной отчетности в соответствии со стандартом МСФО (IFRS) 10, мы не находим каких-либо признаков объединения из числа тех, которые могли бы быть использованы в качестве экономических критериев объединения компании в группу (в понимании Банка России).

До марта 2013 г. в документах Базельского комитета фактически не содержалось достаточно определенных с точки зрения практического применения подходов к определению взаимосвязанности контрагентов. Только в «Основополагающих принципах банковского надзора» в примечании к Принципу 10 «Ограничения на крупный риск» было дано определение, в котором под взаимосвязанными контрагентами понималась группа компаний, связанных финансово или общей собственностью, менеджментом или любой комбинацией этих обстоятельств. При этом под финансовой связью также понималось участие одной компании в капитале другой компании, достаточное, чтобы оказывать значительное влияние на ее деятельность.

В марте 2013 г. Базельским комитетом опубликован для обсуждения (завершено 28 июня 2013 г.) проект консультативного документа «Рамочные принципы надзора за измерением и контролем крупных кредитных рисков». В нем предложены основные подходы для определения связанных друг с другом сторон: наличие отношений прямого или косвенного контроля и (или) экономическая зависимость. В качестве критериев экономической зависимости банкам рекомендуется рассматривать следующие обстоятельства:

а) существенная часть совокупных поступлений или расходов сторон (в годовом исчислении) зависит от операций другой стороны;

б) одной из сторон полностью или в значительной степени гарантированы обязательства другой стороны и объем гарантий столь значителен, что обращение взыскания на них с большой вероятностью приведет к дефолту гаранта;

в) значительная часть реализации контрагента ориентирована на одного клиента, который не может быть оперативно замещен;

г) ожидаемые выплаты по всем кредитам сторон имеют единый источник и ни одна из сторон не имеет альтернативного источника, которым могут быть обеспечены выплаты;

д) большая вероятность того, что финансовые проблемы одной из сторон вызовут у другой финансовые трудности при полном и свое­временном исполнении обязательств;

е) проблемы получения ресурсов для деятельности одной из сторон с большой вероятностью распространятся на другую сторону в связи с односторонней или двусторонней зависимостью от одного источника фондирования, которым может быть сам банк;

ж) если есть вероятность, что неплатежеспособность или дефолт одной из сторон связана с неплатежеспособностью или дефолтом другой стороны.

Этот перечень содержит скорее признаки, требующие анализа, чем критерии с рекомендованными численными оценками. К тому же данный документ пока не приобрел статус официального.

Состав и степень детализации критериев отнесения контрагентов к группе связанных заемщиков

Банк самостоятельно определяет порядок отнесения заемщиков к группе связанных, включающий критерии, которыми каждый кредитный работник руководствуется при выдаче и сопровождении ссуды, а также порядок взаимодействия подразделений банка в ходе анализа и отнесения заемщиков к группе связанных. Статус и характер документа, в котором банк определяет эти критерии, различаются у разных кредитных организаций. Методика выявления групп может как представлять собой отдельный документ, так и входить в состав действующей в банке методики установления лимитов на одного или группу связанных заемщиков.

Порядок взаимодействия подразделений при выявлении и фиксации во внутреннем учете признаков групп связанных заемщиков может быть встроен в кредитную процедуру (что необходимо на этапе выдачи кредита новому контрагенту), а может быть частью технологической карты, описывающей процедуру расчета, установления и контроля лимитов, процесс составления и предоставления отчетности банка, процедуру по обеспечению предварительного контроля соблюдения установленных обязательных нормативов. Важно отметить, что во внутрибанковских документах необходимо обязательно закрепить не только критерии определения групп, но и порядок взаимодействия и зоны ответственности подразделений банка при выявлении связанности и в ходе мониторинга уровня принимаемого риска на связанных заемщиков, а также порядок обмена информацией при подготовке данных для включения в отчетность банка. Формализация порядка взаимодействия сформирует единый процесс, направленный на минимизацию и контроль риска концентрации, присущего кредитному портфелю банка, на всех этапах выдачи и сопровождения кредитов.

Признаки связанности в методике выявления групп

Основной целью внутреннего документа, определяющего критерии и порядок отнесения заемщика к группе связанных, являются формализация и стандартизация этой процедуры, предоставление исполнителям различного уровня во всех задействованных подразделениях банка детализированного руководства, а в лучшем случае — пошаговой инструкции относительно порядка действия и оснований для отнесения контрагента банка — заемщика или потенциального заемщика к группе связанных заемщиков. Эта цель и определяет структуру и состав документа. Прежде всего банк доводит до своих менеджеров единые определения, дефиниции, имеющие отношения к регулируемому вопросу. При создании внутреннего документа не следует пренебрегать наполнением раздела «Термины и определения». Требования внутреннего документа будут транслироваться на все стадии процедуры и уровни принятия решения, и методика должна обеспечивать исполнителям исчерпывающую возможность руководствоваться внутренним документом по регулируемому кругу вопросов, уже не обращаясь к общим законодательным или нормативным документам. Прежде всего необходимо определиться, будет ли в банке действовать документ, в соответствии с которым банк зафиксирует во внутреннем учете категории групп связанных клиентов или исключительно групп связанных заемщиков. От этого зависит как уровень контроля принимаемых банком рисков, так и порядок выявления групп, а также круг ответственных подразделений, принимающих участие в данном процессе.

Необходимо очертить также круг операций, на которые распространяются требования положения.

Как правило, для целей внутрибанковского документа — порядка отнесения заемщиков к группам связанных заемщиков в разделе «Термины и определения» — необходимо определить (в соответствии с действующим законодательством) такие понятия, как дочернее хозяйственное общество, зависимое хозяйственное общество, основное и преобладающее хозяйственное общество, возможность оказывать влияние, возможность оказывать существенное влияние, косвенное участие; можно также дать определения понятиям «инвестор» и «объект инвестиций».

Часто при закреплении терминов и определений во внутрибанковских документах, особенно если им отводится больше формальная, чем практическая роль, методологи ограничиваются тем, что транслируют определения из законодательства, не расшифровывая отдельные положения, требующие конкретизации, чтобы им быть примененными на практике. Это, по сути, методологическая ошибка. Так, например, наряду с определением дочернего общества в законодательстве: «Хозяйственное общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество или товарищество в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом», внутренняя методика банка может и должна раскрывать, на какие договоры заемщика с иным обществом ориентироваться, чтобы определить признание хозяйственного общества дочерним на основании заключенного договора, и какие критерии использовать для выявления возможности определять решения «иным образом».

При определении понятия «возможность оказывать влияние», например, может расшифровываться, что возможность определять решения неким лицом квалифицируется в случае его представительства в совете директоров или ином органе управления заемщика и одновременным совмещением одним физическим лицом управленческих должностей (генеральный директор, заместитель генерального директора) обоих рассматриваемых на включение в группу связанных заемщиков контрагентов (потенциальных контрагентов) банка.

В соответствии с требованиями Банка России в составе группы связанных учитываются заемщики, способные оказывать прямое или косвенное (через третьих лиц) существенное влияние на решения, принимаемые органами управления юридических лиц. Более подробный порядок определения критериев косвенного влияния законодательством не определен. На практике в ходе анализа у работников будут возникать вопросы о том, сколько уровней возможного косвенного влияния в уставном капитале общества (через одного или нескольких третьих лиц) необходимо рассматривать, необходимо ли учитывать, что третьи лица не являются заемщиками банка. В связи с этим для единообразия в применении указанного критерия необходимо заранее конкретизировать во внутреннем документе банка необходимые критерии определения косвенного участия. Например, установить, что косвенное участие в уставном капитале определяется через последовательность одного или нескольких лиц, при этом некоторые третьи лица могут и не являться заемщиками банка. Для определения доли косвенного участия этих лиц может использоваться произведение долей участия лиц этой последовательности (одного в уставном капитале другого).

Банк России декларирует необходимость устанавливать некие обязательные экономические критерии отнесения контрагентов к группе связанных заемщиков. Используя этот посыл, банки дополняют свои методики рядом формализованных показателей, определяющих, по их мнению, критерии связанности заемщиков.

Наиболее определенными экономическими признаками связанности заемщиков является факт проведения ими обеспечительных операций по кредитам банков и займам третьих лиц. О наличии этого критерия говорят, когда один из заемщиков предоставляет поручительства, гарантии, залоги в обеспечение обязательств другого заемщика. В большинстве случаев этот критерий выявляется у заемщиков, имеющих юридические взаимосвязи, когда один из контрагентов одновременно имеет возможность оказывать существенное влияние или контролировать решения, принимаемые органом управления другого контрагента, либо они находятся под общим контролем. Очевидно, что в ином случае обеспечительные операции между контрагентами маловероятны, так как у них нет совместной заинтересованности в целях совместно осуществляемого бизнеса или в связи с общим контролем и осуществлением деятельности в рамках общей стратегии управления.

Существенность критериев связанности

Не будем забывать, что целью анализа для банка является не собственно выявление группы, совместной деятельности или общего контроля над заемщиком, а выявление того, что финансовое состояние одного из заемщиков может ухудшиться в связи или в результате ухудшения финансового состояния другого заемщика, и это ухудшение окажется фактором, влияющим на вероятность своевременного исполнения обязательств перед банком. Этот принцип не должен оставаться «за кадром» при анализе как экономических, так и юридических критериев. Иначе выделение групп связанных заемщиков по формальным критериям тоже становится формальным действием, с одной стороны, ограничивающим возможности предъявления претензий со стороны Банка России, а с другой — не позволяющим банку в результате отсутствия адекватной оценки уровня риска эффективно расширять кредитование в соответствии с потребностями клиентов, в данном случае — не позволяющим устанавливать доступные по уровню принимаемых рисков лимиты кредитования.

Поэтому для формирования выводов по результатам анализа таких факторов, как проведение обеспечительных операций или предоставление займов одного заемщика другому, взаимное предоставление займов, должен быть установлен порядок определения прогнозного влияния этих факторов на деятельность каждого заемщика в случае развития негативного сценария либо установлены критерии существенности по степени их влияния на оценку возможности ухудшения финансового состояния контрагентов. В отношении определения степени существенности для данного критерия Письмо № 106-Т содержало следующие рекомендации: «Если заемщики являются юридическими лицами, вывод об отнесении их к связанным заемщикам рекомендуется делать на основании сопоставления суммы обязательств по выданному одним заемщиком поручительству (гарантии) в обеспечение обязательств принципала (другого заемщика) перед банком и (или) суммы обязательств одного заемщика перед другим заемщиком с величиной чистых активов поручителя (гаранта), заемщика, имеющего обязательства перед другим заемщиком. В случае, если совокупная сумма указанных обязательств заемщика составляет 10 процентов от его чистых активов и более, может быть сделан вывод об отнесении их к связанным заемщикам».

При соотнесении указанной рекомендации с практикой следует отметить два момента. Для значительного количества предприятий ряда отраслей экономики России, например предприятий сельского хозяйства, торговли, в большей степени характерна низкая стоимость чистых активов, что обусловлено как текущими особенностями ведения бизнеса в отрасли, так и историческими причинами формирования и развития отраслевых бизнес-единиц. В этой связи порог в 10% от размера чистых активов по отношению к ряду обязательств заемщика практически всегда преодолевается. Возникает вопрос об адекватности использования в качестве критерия существенности в данном случае соотношения с балансовыми показателями деятельности заемщиков. Представляется, что для указанных целей необходимо определение не столько самого факта связанности, сколько возможности негативного влияния обязательств на финансовое состояние заемщиков; следует оценивать денежный поток, формирующийся от текущей деятельности, и по результатам анализа бизнес-планов заемщиков на период кредитования оценивать суще­с­твенность не обеспеченных денежным потоком обязательств, установив, например, порог существенности в размере 25% от не обес­печенных денежным потоком обязательств в соответствующем прогнозном периоде возможного предъявления требований.

Другие распространенные в банковской практике критерии включают оценку показателей деятельности, отражающих проведение заемщиками сделок, существенно влияющих на их финансовые показатели. Например, устанавливаются критерии существенности для показателей доли контрагентов в объеме дебиторской и (или) кредиторской задолженности при обязательном одновременном установлении существенности для показателя доли самой дебиторской (кредиторской) задолженности в балансе заемщиков. Использование указанного критерия, особенно если он выявлен в качестве единственного, также зачастую неоправданно. Так, например, один крупный игрок регионального рынка — оптовый поставщик распространенного и востребованного товара в регионе (например, горюче-смазочных материалов или минеральных удобрений) — может оказаться крупным кредитором почти для всех сельхозтоваропроизводителей в регионе, но это не означает, что все они автоматически должны быть включены в одну группу связанных заемщиков.

Более обоснованными (с учетом иных существенных факторов) представляются критерии, учитывающие долю одного заемщика в совокупном объеме выручки другого (часто устанавливается на уровне 25%). Однако при анализе данных показателей необходимо учитывать долговременность и постоянный характер связей при осуществлении хозяйственной деятельности (исключать разовые сделки), а также структуру конкретного рынка в конкретном регионе и реальные возможности переориентации заемщика на работу с другими контрагентами.

В качестве дополнительных критериев связанности в своих внутренних документах банк может предусмотреть идентификацию фактической централизации основных функций управления, взаимозависимости организаций, фактически представляющих единый хозяйственный комплекс. Признаками такой централизации могут быть единые логистические подходы, централизованные источники снабжения, централизованный или централизованно управляемый сбыт и др.

Следует отметить, что в распоряжении каждого банка находится собственная методика оценки финансового состояния заемщика, которая используется при классификации ссуд для целей создания резервов на возможные потери. Иногда она предусматривает анализ финансовых показателей коэффициентным методом, в других случаях представляет собой полноценную методику рейтинговой оценки, учитывающую как количественные, так и качественные показатели. Эта методика может также применяться при формировании подходов к оценке экономической взаимосвязанности заемщиков. При этом могут использоваться принцип составления прогнозного баланса заемщика, прогнозные показатели отчетности для анализа его финансового состояния, и определяться посредством анализа его показателей изменение оценки финансового состояния заемщика или его рейтинга. Если в результате таких изменений прогнозная оценка финансового состояния заемщика негативно повлияет на оценку банком возможности заемщика исполнять свои обязательства, это и будет основанием включить заемщиков в группу связанных и установить на данную группу совокупные ограничения принимаемых рисков.

Все вышесказанное указывает на то, что при формировании политики банка в отношении оценки риска на группу связанных заемщиков необходимо идти не по пути установления ограниченного круга экономических критериев, а скорее в направлении комплексного анализа экономических взаимосвязей заемщиков. При этом методологическая практика банков показывает, что, несмотря на очевидное соответствие такого подхода целям анализа, немногие банки готовы заменить набор формализованных критериев мотивированным суждением по итогам комплексного анализа экономических взаимосвязей заемщиков. Основных причин две: убежденность в неочевидной истине, что абсолютно все элементы анализа, проводимого в ходе кредитования, необходимо формализовать (обязательно с использованием раз и навсегда установленных критериев) в целях унификации и, следовательно, повышения эффективности процесса кредитования; очевидно более простая и прозрачная аргументация позиции банка на основании ограниченного круга критериев, практически полностью идентичных требуемым Банком России, в случае возникновения вопросов со стороны регулятора в ходе проверок деятельности банка.

Степень детализации тех или иных критериев может определяться банком самостоятельно и зависеть в том числе от преимущественного состава его клиентов (крупные межрегиональные холдинги, предприятия малого или среднего бизнеса, индивидуальные предприниматели), их отраслевой принадлежности, иных связанных с целевым клиентским сегментом банка особенностей, требующих дополнительной детализации в методиках. Также, несмотря на понятные различия методик и положений банков, определяющих критерии для формирования групп связанных заемщиков, с целью оценки принимаемого уровня концентрации кредитных рисков они, как правило, содержат сходные исключения из общих правил отнесения контрагентов к группам связанных заемщиков. Обычно такие исключения касаются критериев, устанавливаемых для операций (по основной хозяйственной деятельности или обеспечительных), совершаемых с предприятиями — естественными монополиями, что распространено в области энергетики, транспорта, связи, коммунальных услуг. Предусматриваются и ограничения по отнесению предприятий в состав группы связанных заемщиков исключительно по признаку участия в капитале общества органов государственной власти или местного самоуправления либо по осуществлению в процессе своей хозяйственной деятельности операций с такого рода субъектами.

В методиках и положениях, определяющих критерии отнесения заемщика к группе связанных, должны закрепляться принципы достоверности, объективности, осмотрительности и преобладания экономической сущности связей и операций над формой их оформления и представления. Должно быть определено, могут ли и должны в соответствии с методикой банка использоваться иные источники информации (публикации в СМИ, официальные пресс-релизы заемщика, информация рейтинговых агентств, аудиторских компаний, подразделений банка, в т.ч. службы безопасности) для анализа наряду с документами, представленными заемщиком в банк в официальном порядке.

Рассмотрев практические аспекты разработки внутрибанковских методик по выявлению групп связанных заемщиков, нетрудно прийти к выводу, что даже самое подробное описание критериев в методике, нацеленное на максимально возможную формализацию требований, не может создать исчерпывающую модель отнесения контрагентов в одну группу связанных заемщиков с точки зрения принимаемых банком рисков. Поэтому ключевым моментом такого внутрибанковского положения, являющегося элементом политики банка по управлению кредитными рисками, остается мотивированное суждение кредитного работника или риск-менеджера банка (в зависимости от принятого в банке порядка). Фактически критерии, закрепляемые внутренними документами банка, не могут являться механистическими критериями отнесения заемщиков в группу связанных для банка, а являются критериями, в соответствии с которыми выносится мотивированное суждение об отнесении их к группе связанных.

Выводы

При отражении критериев и порядка отнесения заемщиков к группе связанных во внутренних документах банковским методологам необходимо избегать формального подхода, заключающегося в создании методики «во исполнение требований регулятора». Банк заинтересован в мотивированном отнесении заемщиков к группам связанных как с позиций адекватной оценки уровня риска, так и с точки зрения адекватного снижения барьеров для наращивания кредитного портфеля за счет разнопланового удовлетворения потребностей в кредитных ресурсах бизнеса действующих клиентов банка.

Как требования регулирующих органов, так и банковская практика развиваются в направлении от ограниченного перечня формализованных критериев к развернутому анализу и доказательству в мотивированном суждении о возможности ухудшения финансового состояния одного заемщика, угрожающего неисполнением обязательств перед банком в случае ухудшения финансового состояния другого, или об отсутствии таковой.