Предлагаем Вашему вниманию научную статью соискателя Академии ГП РФ, помощника прокурора республики по приему граждан Исламовой Р.И., опубликованную в журнале «Законность» 2017 № 8.

Очевидно, что дети – это наименее защищенная

социальная категория граждан нашей страны.

Поэтому существует система органов, которые

призваны охранять и защищать права детей и

их законные интересы. К одному из этих органов

необходимо отнести конституционные (уставные)

суды субъектов Федерации

В настоящее время конституционные (уставные) суды образованы и действуют лишь в 14 субъектах Российской Федерации и тенденция к их дальнейшему росту не наблюдается. Даже в тех субъектах России, конституции и уставы которых предусматривают создание конституционных (уставных) судов, не предпринимаются организационные и практические шаги к их созданию. Хотя казалось бы, что они должны быть необходимым элементом организации государственной власти в каждом субъекте нашей страны.

Подлинный федерализм предполагает, самостоятельность и определенную независимость от федеральной судебной системы конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, целесообразность их создания в каждом регионе. Причем, создание конституционных (уставных) судов субъектов РФ предусмотрено в конституциях и уставах 56 субъектов РФ, а в 24 из них приняты законы об этих судах.

Анализ показывает, что большинство конституционных (уставных) судов было образовано около 20 лет назад, Первым таким органом был Комитет конституционного надзора Республики Татарстан, который был образован 15 декабря 1990 года. В 1992 году, после принятия Конституции Республики Татарстан и Закона «О конституционном Суде Республики Татарстан», получил настоящее название. Последним, в декабре 2011 года, был образован Уставной суд Челябинской области.

Как справедливо отмечает ряд ученых, по своей природе конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации аналогичные природе Конституционного Суда Российской Федерации. Они имеют форму судопроизводства, предусмотренную ст. 118 Конституции Российской Федерации, осуществляют судебную власть самостоятельно и независимо.

Основная ценность конституционных (уставных) судов заключается в том, что они органично дополняют и усиливают деятельность Конституционного Суда России и, при соответствующем правовом регулировании, могут его «разгрузить». Они гармонизируют региональное законодательство, отражают самостоятельность субъектов Федерации, в современных условиях являются одной из немногих автономных структур, через которые возможны отстаивание принципа децентрализации государственной власти по вертикали. Привнеся в политику субъектов соответствующую специфику, защищают обоснованные региональные интересы, становятся аналитическими, методическими и научными центрами, площадками для приобретения практики и освоения теории регионального конституционализма, участвуют в формировании конституционной культуры и правосознания.

Как отмечает Г.А. Жилин, проблема отсутствия конституционного (уставного) суда в конкретном регионе относится к большей степени к сфере государственной правовой политики данного региона.

Недостаточное количество конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации не может свидетельствовать об отсутствии актуальности вопросов, связанных с их взаимодействием с высшим федеральным органом конституционного контроля нашей страны.

За небольшой промежуток времени они провели значительную работу по восстановлению конституционных прав граждан, в том числе несовершеннолетних, предусмотренных статьями 46, 133 Конституции Российской Федерации, закрепляющих право на судебную защиту.

Актуальность проблемы создания конституционных (уставных) судов видна из практического опыта конституционного судопроизводства: с момента становления по настоящее время в Уставном Суде г. Санкт-Петербург (год образования — 2000) всего рассмотрено 213 обращений и принимаемых итоговых решений; Конституционном Суде Республики Татарстан (1992 г.) – 154; Уставном Суде Свердловской области (1998 г.) – 114; Конституционном Суде Республики Башкортостан (1992 г.) – 120; Конституционном Суде Республики Адыгеи (1996 г.) – 74; Конституционных Судах Северной Осетии-Алании (2001 г.), Республики Дагестан (2010 г.) – по 70; Республики Коми (1994 г.) – 52; Республики Саха Якутии (2002 г.) – 49; Республики Карелия (2004 г.) – 36; Республики Ингушетия (2001 г.) – 34; Кабардино-Балкарской Республики (1997 г.) – 31; Республики Марий Эл (1997 г.) – 28; Республики Тыва (2003 г.) – 25.

Анализ указанного безусловно показывают, что конституционные (уставные) суды субъектов Федерации востребованы с первых дней своего существования.

Создание конституционного (уставного) суда является показателем зрелости властной системы, сложившейся в субъекте Федерации. Он служит своего рода «центром негативного законодательства», то есть имеет возможность корректировать систему законодательства субъекта Российской Федерации посредством отмены определенных нормативных положений, наполнением их соответствующим смыслом, толкованием конституции (устава) региона.

К сожалению, в настоящее время не все регионы «дозрели» до такого состояния. Для создания регионального конституционного (уставного) суда необходимо лишь соответствующее проявление политической воли со стороны лиц, представляющих органы государственной власти в субъектах Российской Федерации.

Анализ рассмотренных региональными конституционными (уставными) судами обращений в сфере защиты прав несовершеннолетних показал, что несмотря на имеющиеся проблемные вопросы в регионах, конституционными (уставными) судами всего рассмотрено и вынесено минимальное количество итоговых решений. Создается впечатление, что в регионах проблем в сфере защиты прав несовершеннолетних нет.

Так, Конституционным Судом Республики Татарстан вынесено всего 154 итоговых решений, из них по вопросам защиты прав несовершеннолетних 1 постановление, 3 определения; в Республике Башкортостан (120) – 3 постановления, 2 определения; в Свердловской области (114) – 4 постановления, 5 определений; в Республике Северная Осетия-Алания (70) – 1 постановление; в Республике Саха Якутия (49) – 1 постановление; в Республике Марий Эл (28) – 3 постановления; в Республике Коми (52) – 5 постановлений, 1 определение; в Республике Ингушетия (34) – 1 постановление, 1 определение; остальные региональные суды решений по защите прав детей не выносили.

Данные свидетельствуют, что эта сфера правоотношений несмотря на существующие многочисленные проблемы в сфере образования, в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в сфере опекунства, жилищных и социальных прав, и других вопросов, в настоящее время находится вне правового поля региональной конституционной юстиции.

Вместе с тем, судебная практика определяет значимость конституционных (уставных) в сфере защиты прав детей.

Так, основанием для рассмотрения Конституционным Судом Республики Башкортостан 16 декабря 2015 года стала обнаруженная неопределенность в вопросе соответствия конституционности пунктов 2.4. и 3.11. Положения о приватизации муниципального жилищного фонда городского округа г. Уфа Республики Башкортостан, утвержденного решением Совета городского округа г. Уфа Республики Башкортостан от 13 июля 2011 года № 39/10. Поводом к рассмотрению явилась жалоба Д.Н. Порозова на нарушение его конституционных прав указанными пунктами положения.

Положение о приватизации муниципального жилищного фонда ГО г. Уфа устанавливает порядок передачи в собственность граждан Российской Федерации занимаемых ими жилых помещений в домах муниципального жилищного фонда ГО г. Уфа. Согласно п. 2.4 несовершеннолетние граждане, проживающие совместно с нанимателем и являющиеся членами его семьи либо бывшими членами семьи, наравне с совершеннолетними пользователями становятся участниками общей совместной собственности на жилое помещение. Пункт 3.11 указанного Положения содержит перечень документов, необходимых для приобретения в собственность жилого помещения в порядке приватизации, при обращении в соответствующую организацию.

Закрепленное в статье 46 Конституции Республики Башкортостан право на жилище, применительно к правам несовершеннолетних лиц во взаимосвязи с положениями ч. 3 ст. 17 и ч. 3 ст. 42 Конституции Республики Башкортостан, предполагает, что родители при совершении каких-либо сделок в отношении жилых помещений, на которые имеют право несовершеннолетние члены семьи не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия детей, их действия не должны приводить к лишению несовершеннолетних жилища. Иное означало бы, вопреки требованиям ст. 42 Конституции Республики Башкортостан, невыполнение родителями их конституционных обязанностей по заботе о детях, их воспитанию и содержанию и приводило бы к недопустимому ограничению права детей на жилище.

Конституционный Суд Республики Башкортостан признал п. 2.4. Положения о приватизации муниципального жилищного фонда ГО г. Уфа РБ, утвержденного решением Совета ГО г. Уфа от 13 июля 2011 № 39/10, соответствующим Конституции Республики Башкортостан. Тем же решением, п. 3.11 Положения признан не соответствующим Конституции Республики Башкортостан, поскольку содержащееся в нем нормативное положение в условиях отсутствия требования предоставления гражданином, приобретающим в собственность жилье путем приватизации, документов на несовершеннолетних, проживающих отдельно от указанных лиц и не утративших права пользования данным жилым помещением. Это ограничивает права указанной категории несовершеннолетних граждан и не согласуется с принципом равенства.

Конституционный Суд Республики Марий Эл 15 мая 2014 года признал положения п. 2.6.1 Административного регламента предоставления муниципальной услуги «Прием заявлений, постановка на учет для зачисления в муниципальные образовательные учреждения города Йошкар-Олы» в редакции, утвержденной постановлением администрации городского округа «Город Йошкар-Ола» от 22 января 2014 года № 87, не соответствующим Конституции Республики Марий Эл. Административный регламент противоречит ч.3 ст. 7, ч. 1-2 ст. 19, ст. 27, ч. 1-2 ст. 43 и ч. 3 ст. 55 Конституции Республики Марий Эл в той мере, в какой он увязывает зачисление детей в дошкольное муниципальное образовательное учреждение ГО г. Йошкар-Ола с предоставлением документа, подтверждающего постоянную или временную регистрацию на территории муниципального образования.

Поводом к рассмотрению дела о проверке конституционности ч. 2 ст. 3 Закона Республики Северная Осетия-Алания от 28 марта 2007 года № 8-РЗ «О внесении изменения в статью 3 Закона Республики Северная Осетия-Алания «Об оплате труда приемных родителей и льготах, предоставляемых приемной семье и семье усыновителей (удочерителей)» послужило обращение гражданина Б.

Законом от 28 марта 2007 года № 8-РЗ «О внесении изменения в ст. 3 закона Республики Северная Осетия-Алания «Об оплате труда приемных родителей и льготах, предоставляемых приемной семье и семье усыновителей (удочерителей)» размер ежемесячного пособия на содержание усыновленного (удочеренного) ребенка установлен в фиксированной сумме — 2500 рублей. При этом действие указанной нормы распространено названным Законом только на правоотношения, возникшие с 3 июня 2006 года. Следовательно, семьи, усыновившие (удочерившие) детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей до 3 июня 2006 года и получавшие ежемесячное пособие на содержание каждого усыновленного (удочеренного) ребенка, утратили это право со дня вступления в силу Закона Республики Северная Осетия-Алания от 28 марта 2007 года № 8-РЗ, а именно со дня его официального опубликования в газете «Северная Осетия» 4 апреля 2007 года.

Заявитель Б., удочерившая ребенка до 3 июня 2006 года, оспаривает конституционность введенных законоположений, отменяющих ранее предоставленные удочерителям льготы в виде ежемесячного пособия на содержание ребенка. Положения закона нарушают конституционный принцип равенства и противоречат Конституции Республики Северная Осетия-Алания.

Конституционным судом Республики Северная Осетия-Алания ч. 2 ст. 3 вышеуказанного Закона признана не соответствующей Конституции Республики Северная Осетия-Алания.

Рассматриваемые выше решения конституционных (уставных) судов говорят об их значимости, независимости.

Следует согласиться и с мнением Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькиным, который отметил: «Само наличие конституционного правосудия имеет и большое профилактическое значение: оно дисциплинирует и законодателя при издании законов, и чиновников при принятии правоприменительного решения, и рядовых граждан в их повседневных действиях в различных сферах социальной жизни».

Судебная власть должна иметь не только федеральный, но и региональный уровень, причем — во всех субъектах Российской Федерации, вне зависимости от того – республики они или области, края и т.п. – во всех субъектах без исключения.

Таким образом, Конституционные (уставные) суды субъектов Федерации могут рассматриваться как дополнительный уровень конституционной гарантии в сфере защиты прав несовершеннолетних, инструмент контроля за соблюдением Конституции РФ и действующего законодательства органами государственной власти субъекта Российской Федерации и местного самоуправления, имеют значение в обеспечении единого конституционного пространства,

Евдокимов В.Б. Конституционные (уставные) суды в системе разделения властей в Российсмкой Федерации// Вестник Академии Генеральной прокуратуры.2013 № 5.С. 64.

Павликов С.Г. О совершенствовании правового регулирования статуса конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации//Конституционное и муниципальное право. 2007. № 3.

Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс. М.Юристъ, 2005. С. 689.

Жилин Г.А. Конституционное судопроизводство в субъектах Российской Федерации: основные проблемы// Российский юридический журнал. 2013. № 4. С. 48.

Безруков А.В., А.О. Казанцев О необходимости создания и совершенствования компетенции конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации.

Постановление Конституционного Суда Республики Башкортостан от 16.12.2015 г. № 32-П по делу о проверке конституционности пунктов 2.4 и 3.11 Положения о приватизации муниципального жилищного фонда городского округа город Уфа Республики Башкортостан, утвержденного решением Совета городского округа город Уфа Республики Башкортостан от 13.07.2011 г. № 39/10, в связи с жалобой гражданина Порозова Дмитрия Николаевича/ Ведомости Государственного Собрания-Курултая Республики Башкортостан

Постановление Конституционного суда Республики Марий Эл от 27.02.2014 г. по делу о проверке соответствия Конституции Республики Марий Эл абзаца 4 статьи 1 Закона Республики Марий Эл от 2 декабря 2004 года № 50-З «О социальной поддержке и социальном обслуживании отдельных категорий граждан в Республике Марий Эл» в связи с жалобой гражданки Гилязутдиновой Н.Н.

Зорькин В.Д. Конституция и права человека в ХХ1 веке. М. 2008. с. 59.

Клеандров М.И. В защиту конституционных (уставных судов) субъектов РФ

версия для печати

К 20-летию Конституционного суда Татарстана — интервью его председателя

Фото: tatarstan.ru

Ровно 20 лет назад был сформирован Конституционный суд Республики Татарстан, который заменил собой Комитет конституционного надзора. В день юбилея Фархат Гусманович Хуснутдинов, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Республики Татарстан, председатель Конституционного суда Татарстана, рассказал в интервью «Реальному времени» о том, какие функции выполняет его ведомство и каковы итоги работы за 20 лет.

20 лет повышения уровня защищенности конституционных прав и свобод граждан

— Конституционному суду Татарстана исполняется 20 лет. Каковы основные итоги работы суда за последние годы?

— Спасибо за вопрос. Основной итог работы за 20 лет — это повышение уровня защищенности конституционных прав и свобод граждан в республике. Важно учитывать, что, хотя правом на обращение в Конституционный суд Татарстана наделены и различные органы публичной власти, а также хозяйствующие субъекты, подавляющее большинство обращений исходит именно от граждан. Если на начальном этапе работы Конституционного суда было много дел о толковании Конституции Республики Татарстан, разрешался спор о компетенции между органами публичной власти, то в последние годы практически все дела связаны с проверкой конституционности законов и иных нормативных правовых актов по жалобам граждан. Поэтому прежде всего деятельность нашего суда направлена на защиту их прав и свобод.

В этой связи к основным итогам работы суда за последние годы можно отнести ежегодный рост количества принимаемых нами решений и поступающих в суд обращений, что свидетельствует о повышении доверия граждан к суду. В последние годы заметно увеличилось количество жалоб граждан на нарушение их конституционных прав и свобод нормативными правовыми актами органов местного самоуправления. Это мы связываем в том числе с введенной нами в последние годы практикой проведения выездных судебных заседаний в муниципальных районах республики.

Также в целях усиления гарантий реализации права на судебную защиту посредством конституционного судопроизводства на основе нашей законодательной инициативы в Закон Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» были внесены изменения, предоставляющие право подачи обращения в Конституционный суд Республики Татарстан в электронном виде. Конституционный суд Республики Татарстан стал первым среди конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, обеспечившим такую дополнительную возможность реализации конституционного права граждан на судебную защиту.

Фото kpfu.ru В последние годы практически все дела связаны с проверкой конституционности законов и иных нормативных правовых актов по жалобам граждан. Поэтому прежде всего деятельность нашего суда направлена на защиту их прав и свобод

Внедрение элементов «электронного правосудия» существенно облегчило осуществление конституционного судопроизводства в республике во время пандемии. Так, Конституционный суд Республики Татарстан стал единственным среди конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, провозгласившим постановление по делу в режиме онлайн с трансляцией на официальном сайте суда.

— Расскажите о роли Конституционного суда Татарстана в жизни республики.

— В Конституции Республики Татарстан закреплены цели конституционного судопроизводства — это защита конституционного строя Республики Татарстан, основных прав и свобод человека, поддержание верховенства в правовой системе Республики Татарстан и непосредственного действия Конституции Республики Татарстан на всей ее территории. Тем самым судебный орган конституционного контроля имеет, по сути, социальное предназначение.

Соответственно, и роль Конституционного суда Татарстана в жизни республики проявляется в первую очередь в защите основополагающих прав граждан. Кроме того, как известно, в Конституции заложен принцип разделения властей, являющийся базовой ценностью для демократического правового государства. В этой связи, несомненно, важна роль Конституционного суда Татарстана в обеспечении завершенности такого разделения ветвей власти в республике, а также реальности и эффективности системы сдержек и противовесов.

— В чем отличие от органа-предшественника — Комитета конституционного надзора?

— Комитет конституционного надзора формировался Государственным советом Республики Татарстан и был призван осуществлять надзор за соответствием Конституции Республики Татарстан законов и иных нормативных правовых актов. Несмотря на то, что все заключения комитета были направлены на защиту конституционных прав и свобод граждан, а также развитие обеспечения единства системы государственной власти и правовой системы в республике, эти заключения выносились без применения правил судебной процедуры и не носили окончательного характера, а механизм их исполнения в законодательстве не был урегулирован достаточно отчетливо.

Фото evening-kazan.ru Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств

Свыше 300 обращений в КС РТ каждый год

— Расскажите о текущей работе суда: как много дел приходится рассматривать ежедневно, насколько сложными бывают дела? Высока ли нагрузка судей?

— Здесь важно отметить специфику деятельности судебных органов конституционного контроля, заметно отличающуюся от деятельности судов общей юрисдикции, что влияет как на количество рассматриваемых дел, так и на сам процесс отправления правосудия. Так, Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов.

Законом Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» предусмотрено участие в заседаниях Конституционного суда Республики Татарстан целого ряда государственных органов, которые излагают позицию по рассматриваемым вопросам. Тем самым процесс отправления правосудия Конституционным судом Республики Татарстан предполагает комплексный подход к изучению рассматриваемого вопроса.

Важной отличительной чертой конституционного правосудия, получившей свое воплощение в практике Конституционного суда Республики Татарстан, является то, что, подавшее жалобу лицо фактически отстаивает не только свои собственные интересы, но также права и свободы целой группы лиц, которые затронуты оспариваемой нормой (например, многодетные семьи, пенсионеры, инвалиды, бывшие несовершеннолетние узники фашизма и т. д.). Таким образом, специфика конституционного судопроизводства предопределяет меньшее количество дел, рассматриваемых судебными органами конституционного контроля. Если называть конкретные цифры, то начиная с 2015 года в Конституционный суд Республики Татарстан ежегодно поступает свыше 300 обращений.

— Какие самые резонансные процессы за последние годы проходили в Конституционном суде республики?

— Как я уже сказал, каждое дело, рассматриваемое Конституционным судом Татарстана, затрагивает права широкого круга лиц и по-своему является резонансным. Например, последнее на сегодняшний день решение было принято по жалобе инвалида боевых действий, который был включен в список на получение безвозмездной субсидии на приобретение жилья. Однако реализовать это право он не мог, поскольку им не были представлены (по причине их отсутствия в его распоряжении) правоустанавливающий документ на соответствующее жилое помещение и финансовый лицевой счет. Оспоренные нормы возлагали на него обязанность по представлению документа, содержащего сведения обо всех гражданах, зарегистрированных совместно с ним по месту жительства, и финансового лицевого счета.

Фото: kzn.ru К наиболее резонансным можно отнести рассмотрение положений республиканского закона о митингах, вопросов очередности проведения капитального ремонта в многоквартирных домах, законности оснащения многоквартирных домов видеонаблюдением

Конституционный суд Татарстана признал данную норму не соответствующей Конституции Республики Татарстан, поскольку эти документы должны быть получены органом, предоставляющим муниципальную услугу, в рамках межведомственного информационного взаимодействия.

Можно приводить много примеров интересных дел. Так, в Конституционный суд Республики Татарстан обжаловали нормативный правовой акт на том основании, что он не был опубликован на татарском языке как государственном языке республики. Конституционный суд Татарстана указал, что в рамках конституционного принципа равноправия татарского и русского языков как государственных языков Республики Татарстан соблюдение порядка и разумных сроков официального опубликования принимаемых органами публичной власти нормативных правовых актов на обоих государственных языках Республики Татарстан является обязательным.

К наиболее резонансным можно отнести рассмотрение положений республиканского закона о митингах, вопросов очередности проведения капитального ремонта в многоквартирных домах, законности оснащения многоквартирных домов видеонаблюдением.

31% нормативных правовых актов за 5 лет признаны не соответствующими Конституции Татарстана

— Часто ли нормативные акты республики противоречат Конституции республики? В чем причина того, что такие противоречия имеют место?

— Если обратиться к нашей статистике, то чаще все же Конституционный суд Республики Татарстан констатирует конституционность оспоренных нормативных положений. Так, например, за последние 5 лет (с 2016 по 2020 год) нормативные правовые акты признавались не соответствующими Конституции Республики Татарстан в 31% постановлений, соответствующими — в 69% постановлений.

Вместе с тем Конституционный суд Республики Татарстан в своей практике зачастую не менее эффективно решает задачу обеспечения защиты конституционных прав и свобод граждан, не признавая оспоренные нормы противоречащими Основному Закону республики. Это достигается путем выявления конституционно-правового смысла нормативных положений, который является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике. Такой способ устранения неопределенности в вопросе о конституционности рассматриваемого нормативного положения позволяет находить необходимый и разумный баланс между желательной стабильностью правового регулирования и надлежащим правоприменением.

Фото: pxhere.com Были внесены изменения в «закон о тишине», увеличивающие период ночного времени, в течение которого запрещается совершать действия, нарушающие тишину и покой граждан, в Положение об открытии школьного автобусного маршрута

Только за последние годы можно привести множество примеров, когда конституционно-правовое истолкование Конституционным судом Республики Татарстан нормативных положений обеспечило защиту таких конституционных прав граждан, как право на жилище, на свободу мирных собраний, на общедоступное основное общее образование, социальное обеспечение.

Важным инструментом воздействия Конституционного суда Татарстана на правовую систему республики является формулирование в своих решениях рекомендаций по дальнейшему совершенствованию правового регулирования в целях обеспечения защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина. Благодаря конструктивному взаимодействию с органами государственной власти и органами местного самоуправления в республике сложились благоприятные условия для использования Конституционным судом Республики Татарстан данного механизма. Так, например, были внесены изменения в «закон о тишине», увеличивающие период ночного времени, в течение которого запрещается совершать действия, нарушающие тишину и покой граждан, в Положение об открытии школьного автобусного маршрута, устанавливающие требование о передаче акта комиссионного обследования дорожных условий в органы, на которые возложены полномочия по контролю за исполнением указанного положения.

Что касается конкретных причин противоречия нормативных правовых актов Конституции Республики Татарстан, то к ним можно отнести проблемы при приведении правового регулирования в соответствие с вышестоящим законодательством, внутренняя несогласованность положений нормативного правового акта, противоречие положений, содержащихся в разных нормативных правовых актах, в том числе разной отраслевой природы, ошибки юридико-технического характера, несоблюдение требования об официальном опубликовании нормативных правовых актов, неясность правового регулирования, придание правоприменительными органами нормативным положениям неконституционного смысла и др.

Как популяризировать Конституцию

— Насколько, по вашему мнению, жители Татарстана знакомы со своей Конституцией?

— Еще в 2016 году на I Конституционных чтениях Республики Татарстан, проведенных Конституционным судом Республики Татарстан, первый президент Республики Татарстан Минтимер Шарипович Шаймиев обратил внимание на то, что в республике назрела необходимость активизировать работу по обучению широких слоев населения основам конституций Республики Татарстан и Российской Федерации. В этой связи была проделана большая работа по ознакомлению граждан с основными конституционными положениями с участием всех ветвей власти: законодательной, исполнительной, судебной, а также научного сообщества.

Фото laishevskyi.ru Мы со своей стороны популяризируем Конституцию также посредством проведения различных конкурсов для подрастающего поколения

Проводились обучающие семинары, были созданы специальные лекторские группы, в которые входили в том числе все судьи Конституционного суда Республики Татарстан. На лекциях, проходивших на всей территории республики во всех муниципальных районах и городских округах, рассказывалось об истории принятия Основного Закона республики, его значении в судьбе татарстанского народа, основополагающих конституционных принципах и нормах, правах и свободах граждан.

Мы со своей стороны популяризируем Конституцию также посредством проведения различных конкурсов для подрастающего поколения. В частности, это конкурс детского рисунка «Конституция глазами детей», конкурс студенческих работ по вопросам конституционной (уставной) юстиции субъектов Российской Федерации, конкурс на лучший видеоролик, посвященный Конституции Республики Татарстан, конкурс на знание основ конституционного строя «Знатоки Конституции» среди студентов. Данные конкурсы востребованы у населения: ведь наряду с непосредственными участниками конкурса в процесс изучения Конституции оказываются вовлечены их родители, воспитатели, педагоги. Так что, на мой взгляд, в вопросе ознакомления жителей нашей республики с Основным Законом мы продвинулись вперед, однако, очевидно, этого еще недостаточно, и необходимо и впредь выстраивать эту работу на системной основе.

Поправки о судейском сообществе усовершенствуют систему сдержек и противовесов

— Уже скоро нас ожидает голосование по поправкам в Конституцию России — довольно масштабным и значительным. Эти поправки в том числе напрямую затрагивают судейское сообщество — в частности, судей Конституционного и Верховного судов России. Как, по-вашему, насколько эффективен будет новый механизм назначения судей и освобождения их от должности?

— Думаю, что поправки имеют целью совершенствование системы сдержек и противовесов, чтобы судьи не могли своим авторитетом в судейском сообществе повлиять на принятие решения о прекращении своих полномочий. Во всяком случае, если в ходе общероссийского голосования поправки будут одобрены, надо будет дождаться принятия федерального конституционного закона, в котором будет прописан соответствующий механизм.

Фото: haber10.com При выработке своей правовой позиции мы активно используем общепризнанные принципы и нормы международного права, а также прецедентную практику Европейского суда по правам человека

— С новыми поправками Конституционный суд России в порядке, установленном законом, решает, какие постановления международных судов исполнять, а какие — нет. А случалось ли в практике Конституционного суда Татарстана сталкиваться с решениями международных судов (того же ЕСПЧ), которые противоречили бы Конституции Татарстана или решениям КС РТ?

— Нет, в практике Конституционного суда Республики Татарстан такое не встречалось. Разрешение вопроса о возможности исполнения решений международного суда, налагающего обязанности на Российскую Федерацию, относится к федеральному уровню и не может входить в полномочия Конституционного суда Республики Татарстан.

Вместе с тем в рамках конституционного судопроизводства подлежит исследованию обширный массив правовых норм, конституционный, международный, федеральный и региональный уровни правового регулирования, нормативные акты органов местного самоуправления, а также правоприменительная, в первую очередь судебная практика. Это обусловлено в том числе тем, что Конституционный суд Республики Татарстан принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным или иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе нормативных правовых актов.

В этой связи при выработке своей правовой позиции мы активно используем общепризнанные принципы и нормы международного права, а также прецедентную практику Европейского суда по правам человека.

— В целом, что, на ваш взгляд, самое значимое из поправок в Конституцию России?

— Изменений достаточно много, всего 46 поправок, которые затрагивают все главы Конституции Российской Федерации, кроме 1, 2 и 9. Конституция — это основополагающий документ нашей страны, поэтому я не стал бы выделять какую-либо одну поправку, следует отнестись внимательно и ответственно к каждой из них.

Фото kstu.ru Основной Закон республики содержит немало норм, аналогичных закрепленным в Конституции России. Это предопределено, в частности, единством основ конституционного строя

Будут ли вноситься поправки в Конституцию Татарстана

— Если в случае принятия поправок в Конституцию РФ будут вноситься изменения в Конституцию РТ, то какова процедура внесения поправок в Конституцию РТ?

— Порядок внесения изменений в Конституцию Республики Татарстан закреплен в разделе VII Конституции Республики Татарстан. Согласно статье 123 Конституции Республики Татарстан, положения статьи 1 и статьи 123 могут быть изменены только по результатам референдума Республики Татарстан. В другие статьи изменения могут быть внесены Государственным советом Республики Татарстан, если за них проголосует большинство, не менее двух третей от установленного числа депутатов.

— Необходимы ли в целом Конституции Татарстана какие-либо изменения, раз изменения в Конституцию России назрели?

— Конституция Республики Татарстан, равно как и конституции и уставы иных субъектов Российской Федерации, образует непосредственное смысловое единство с Конституцией Российской Федерации, развивает и обогащает закрепленные в ней положения. Основной Закон республики содержит немало норм, аналогичных закрепленным в Конституции России. Это предопределено, в частности, единством основ конституционного строя, общими принципами организации системы органов государственной власти и местного самоуправления, едиными правовыми стандартами обеспечения прав и свобод человека и гражданина.

Вместе с тем важно помнить, что Конституция Республики Татарстан, принятая на год раньше Основного Закона Российской Федерации, стала прочным фундаментом всех сфер государственной и общественной жизни. Стабильность общественно-политических отношений, сформированных на основе Конституции, позволила Татарстану сохранить межнациональные и межконфессиональные мир и согласие, реализовать масштабные проекты в области промышленного строительства и новых технологий, стать инвестиционно привлекательным регионом. В этой связи изменения в Конституцию следует вносить точечно, бережно относясь к конституционному тексту.

— Как эти поправки повлияют на взаимоотношения федерального центра и Татарстана в правовом плане?

— Не думаю, что здесь стоит ждать каких-либо серьезных изменений. В нашей республике система взаимоотношений с федеральным центром выстроена. Руководство республики в лице президента Рустама Нургалиевича Минниханова умеет налаживать конструктивный диалог, находить те решения, которые в первую очередь направлены на защиту интересов татарстанцев. Количество программ социально-экономической направленности, в которых наш регион принимает участие, их отражение в жизни каждого жителя Татарстана является тому подтверждением. У нас в республике сделан упор на человеческий капитал, что, безусловно, отвечает закрепленному в статье 2 Конституции Татарстана положению, согласно которому человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

Пользуясь случаем, хочу поздравить коллектив суда, судей в отставке, работников аппарата, вышедших на заслуженную пенсию, постоянных представителей государственных органов в Конституционном суде, а также всех, кто причастен к процессу отправления конституционного правосудия в республике, с 20-летием Конституционного суда Республики Татарстан!

Александр Артемьев ОбществоВласть Татарстан Хуснутдинов Фархат Гусманович

Решение Конституционного суда Ингушетии по вопросу о границе с Чечней не только привело к обострению взаимоотношений между республиками, но снова подняло вопрос о целесообразности существования таких органов правосудия. РАПСИ изучило специфику функционирования конституционных (уставных) судов субъектов РФ и опросило экспертов об их роли в судебной системе.

Возможность создания конституционных (уставных) судов предусмотрена Основными Законами 50 субъектов России. Но только в 23 из них приняты соответствующие решения, а фактически действуют такие суды всего в 16 регионах.

«В этой связи у нас возникает некая правовая проблема, связанная с тем, что субъекты Федерации, в которых конституционные (уставные) суды функционируют, оказываются, скажем так, в более выигрышном положении, чем те субъекты, где данные суды не созданы», — отмечает адвокат Мария Куракина.

Ситуация, когда суды определенной специализации присутствуют менее, чем в 20% субъектов РФ, весьма негативно сказывается на единообразии устройства судебной системы. Эксперты уже на протяжении нескольких лет высказывают опасения о том, что подобный дисбаланс может привести к сбоям в работе судебной вертикали.

«Я не вижу никакой пользы в деятельности конституционных судов субъектов России в силу их узкой специализации. Кроме того, здесь еще есть спящая проблема: например, в деле об ингушской границе конституционный суд вмешался в сферу общей юрисдикции, потому что он начал давать оценку тем обстоятельствам, о процедуре принятия закона, которые, на мой взгляд, являются спорными. И они могут быть вполне подсудны Верховному суду, но не Конституционному суду той же Ингушетии. Поэтому функционирование этих судов кроме как вот таких коллизий и тупиковых ситуаций ничего не порождает»

Председатель МКА «Русланов и партнеры», адвокат Руслан Русланов

Данный вопрос на некоторое время ушел в тень на фоне реализации системы ГАС «Правосудие» и объединения судов общей юрисдикции с арбитражами. Однако в это же время росло напряжение между региональной исполнительной властью и конституционными (уставными) судами.

Эксперты отмечают, что сегодня конституционные (уставные) суды рассматриваются региональной властью как чуждый и ненужный элемент. Такое мнение подтверждается их ликвидацией, например, в Мордовии, Челябинской области, или приостановление действия судов в Тюменской области, длительное нежелание переназначать судей, в частности, в Санкт-Петербурге, а также массовая отмена законов об органах конституционного (уставного) правосудия в Самарской и Курганской областях, Красноярском и Ставропольском краях.

«Такой суд выносит в год одно или два решения. Встает вопрос о том, что их существование очень политизировано. Если бы этот суд полноценно работал, осуществлял контроль за исполнением Конституции или законов субъекта, тогда можно было бы говорить о какой-то продуктивности. Они занимаются политическими вопросами и возникают как черт из табакерки только тогда, когда нужно что-то решить. Если бы их полномочия и дела передать составу Верховного суда субъекта, ничего бы не изменилось ни в худшую, ни в лучшую сторону. По крайней мере, была бы экономия на существовании суда».

Управляющий партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры», адвокат Руслан Коблев

Оценка работы конституционных судов субъектов РФ

Вопрос эффективности действительно весьма актуален в отношении конституционных (уставных) судов субъектов РФ. Как отмечает адвокат МКА «Карабанов и партнёры» Станислав Мальцев, «согласно статистике, конституционными судами субъектов РФ выносится крайне малое количество постановлений и определений в сравнении с Конституционным судом (КС) РФ, но при этом суммы бюджетных расходов на содержание таких судов являются достаточно высокими и схожими по объемам на содержание КС РФ. Скажем так, «себестоимость» рассмотрения одного дела в суде субъекта в несколько раз выше, чем в федеральном суде».

К примеру, за 2015 год все конституционные суды субъектов РФ вынесли в общей сложности 179 актов (47 постановлений). В среднем на каждый суд приходится примерно 11 судебных актов всех видов. При этом крайне важно отметить, что в данном случае речь идет о всех процессуальных документах, которые, возможно, и показывают степень загруженности того или иного суда, но не говорят о количестве дел, которые были рассмотрены по существу.

Так, к примеру, за год в Конституционном суде Татарстана из 18 определений лишь 4 жалобы были приняты судом к рассмотрению. В Адыгее за тот же период из четырех вынесенных определений три являются отказом в принятии жалобы, и лишь одно – принятие жалобы к рассмотрению, но доведенных до логического завершения дел в виде конкретных постановлений за весь год здесь не было.

В целом, итоговых постановлений у конституционных (уставных) судов субъектов в среднем в три раза меньше, чем жалоб, поступивших в данные суды. Помимо невысокой активности работу такого рода судов характеризует невысокая значимость принимаемых решений.

Статистика показывает, что такие суды чаще склоняются к признанию тех или иных норм соответствующими Уставу или Конституции субъекта. В среднем, решений, принципиально не влияющих на правоприменение, в два раза больше, чем оспаривающих нормы. В некоторых субъектах суды всегда или почти всегда признают оспариваемые акты соответствующими Конституции или Уставу (например, в Калининградской области, в Башкортостане).

Актуальность

Создание конституционных (уставных) судов в ряде субъектов было вполне оправданным решением для периода становления Российской Федерации как правового государства. Но сейчас их востребованность практически исчерпана.

Количество рассмотренных дел конституционными (уставными) судами в некоторых регионах существенно снизилось в 10-20 раз по сравнению с предыдущей декадой. Это абсолютно объяснимый факт, ведь важнейшим полномочием таких судов является толкование Основных Законов регионов РФ. Но с каждым годом по понятным причинам решений по такой категории дел выносится все меньше.

«Изначально они планировались как такой инструмент, которой бы мог способствовать укреплению конституционного строя, реализации принципов федерализма и недопущению того, чтобы различные нормативные акты субъектов противоречили Конституции. И, соответственно, уставные суды могли бы формировать какую-то практику, которая способствовала бы формированию единого конституционного пространства и, действительно, укрепляла бы конституционный строй России. На практике мы сталкиваемся с тем, что несмотря на всю масштабность законов, которая у нас существует на этот счет, у нас некоторая проблема с реализацией этих полномочий и с тем, чтобы эти функции были».

Адвокат Мария Куракина

Эксперты отмечают, что правовое пространство постепенно заполняется актами законодательства, содержащими свое толкование Конституции. Кроме того, решения КС РФ по другим категориям дел также содержат интерпретацию региональных Уставов или Конституций. Толкование Основных Законов субъектов РФ в тех регионах, где не созданы органы конституционной (уставной) юстиции, вполне успешно осуществляют законодательные/представительные органы власти.

В результате за первую половину нынешнего десятилетия было принято всего 10 постановлений по делам о толковании конституций (уставов) субъектов РФ. Это меньше, чем ежегодные результаты на раннем этапе их существования. За все время принято 112 постановлений.

Такая ситуация создает угрозу профессиональной деградации для высококлассных юристов. «Из-за того, что у них нет реальной практики, они там занимаются чем угодно, только не своей работой, они могут монографии печатать, ездить симпозиумы. Но юрист становится более опытным, только лишь набивая руку на конкретных материалах, на рассмотрении реальных дел. В КС РФ судьи все загружены, каждый день сталкиваются с различными вопросами со всей страны, поэтому там высоко квалифицированные, очень грамотные судьи. Я, как говорится, перед каждым снимаю шляпу. Но здесь у людей практически нет дел… Они в пятилетку один раз какой-то документ начинают изучать, то о каком конституционном суде мы говорим?» — отмечает адвокат Русланов.

Эффективность

В результате все чаще поднимается тема эффективности конституционных (уставных) судов субъектов. Особенно остро стоит вопрос соотношения трат на функционирование этих судов и числа выносимых ими решений. Так, например, в Чечне Конституционный суд с 2006 года по 2015 вынес всего одно постановление, при этом за 2015 год потратил 35 миллионов рублей. Деятельность Конституционного суда Бурятии была и вовсе приостановлена с 1 января 2014 года: за 17 лет существования суд вынес всего 36 решений при ежегодных затратах в девять миллионов рублей.

«Это абсолютно бестолковая трата денег на конституционные суды, чтобы содержать эти огромные штаты, аппараты, недвижимости, машины и прочее. При этом, как вы и сказали, никто и не знал, что в Ингушетии есть Конституционный суд. Куда они там смотрят? Десятилетиями там спят, потому что нет таких вот причин, поводов что-то там рассматривать».

Адвокат Руслан Русланов

В целях снижения расходных обязательств на деятельность конституционных (уставных) судов эксперты предлагают воспользоваться немецким опытом. В некоторых конституционных судах земель этой страны судьи работают на непостоянной основе и получают вознаграждение только за время участия в рассмотрении дел.

Аналогичный опыт существовал и в нашей стране. До 2000 года закон о Конституционной палате Республики Адыгея и закон Ханты-Мансийского автономного округа об уставном суде допускали возможность работы членов данных органов конституционного (уставного) контроля по совместительству. Причем в Адыгее на непостоянной основе работало 6 из 9 членов Конституционной палаты.

Зарубежный опыт показывает, что постепенно другие страны, где существовали суды такого типа, сокращают их представительство.

«Следует заметить, что конституционные (уставные) суды существуют в Германии, не во всех землях, но в общем-то есть; в некоторых регионах Швейцарии они тоже функционируют. И в свое время в этих государствах также шли дискуссии о необходимости конституционных (уставных) судов, также говорилось о том, что достаточно ли и адекватны ли те задачи, которые они выполняют, и те дела, которые они рассматривают, тому финансированию из бюджетов, которое осуществляется на деятельность этих судов», — рассказывает адвокат Куракина.

На сегодняшний день в Швейцарии конституционный контроль на региональном уровне осуществляется только в трех субъектах: в полукантоне Базель-Ланд — административными судами, в Нидвальдене — Верховным судом кантона, в кантоне Юра — Конституционным судом кантона. В Аргентине только в провинции Тукуман создан Конституционный суд. В остальных регионах контроль осуществляется исключительно на федеральном уровне.

Наиболее современным в этом вопросе выглядит опыт США. Там к числу органов конституционного контроля, помимо федеральных судов общей юрисдикции во главе с Верховным судом США, следует отнести суды штатов, которые в полном объеме реализуют предоставленное право толковать федеральные законы и объявлять их недействительными в случае противоречия американской конституции.

Передача полномочий КС субъектов

Фактически конституционные (уставные) суды субъектов РФ дублируют полномочия других судов. Нормоконтроль, помимо них, осуществляют также Конституционный суд РФ и суды общей юрисдикции.

«Я не столько против конституционных судов, сколько любых, вновь создаваемых инстанций. Все эти нагромождения не дают никакого толка, никому не облегчают работы, а лишь создают волокиту. Их функции надо передавать, скажем, суду общей юрисдикции или реформировать. Но уверен, что многие жители республик даже не знают, например, о том, что в их регионе существует свой конституционный суд. Лучше добиваться того, чтобы существующая судебная система работала, как она должна»

Адвокат Руслан Коблев

Конституции (уставы) некоторых субъектов РФ в течение непродолжительного времени передавали функции конституционного контроля судам общей юрисдикции, действующим в регионе (Калмыкия, Ингушетия, Московская область). Такая практика была позитивно оценена в юридическом сообществе.

Угрозы от существования конституционных судов субъектов

Эксперты отмечали, что обособленное положение конституционных судов является миной замедленного действия под отношения субъектов РФ. Этот прогноз полностью подтвердился во время обсуждения границы между Ингушетией и Чечней.

В данный момент уже можно уверенно утверждать, что, объявив свое постановление, Конституционный суд Ингушетии разобщил руководство республики и население. Решая спорный вопрос и принимая непростое решение о границе с Чечней, глава Ингушетии Юнус-бек Евкуров действовал в интересах своего народа. И решение конституционного суда, выходя из правовой среды, становится хорошим инструментом для дестабилизации обстановки в регионе.

«Я считаю, что эти конституционные суды субъектов РФ практически дублируют полномочия Конституционного суда России, но в достаточно усеченном формате с учетом привязки к границе субъекта. Из-за этого решения таких конституционных судов становятся неполноценными. Они же не решают проблему в корне. Вот сейчас, например, с историей ингушского суда можно просто сказать, что Конституционный суд Ингушетии признал закон недействительным, а соглашение якобы не порождающим права. Но при этом возникает интересная ситуация: для субъекта Республики Чечни решение КС Ингушетии — ничто. Они соглашение подписали, и для себя они будут считать установленными эти границы. А КС Чечни может в знак уравновешивания сложившейся ситуации вынести решение противоположное, и тогда что?»

Адвокат Руслан Русланов

Эксперты отмечают, что в ряде регионов конституционные суды только имитируют деятельность и придают лишь некий статус субъекту Федерации.

По словам адвоката Мальцева, «из-за того, что таких судов в России немного, граждане о них почти не знают. Возникает и проблема нарушения конституционного равенства субъектов, связанная с тем, что жители субъектов, как и юрлица, где такие суды еще не созданы или их создание нормативно не предусмотрено вообще, не могут воспользоваться таким способом защиты своих прав, какой уже есть в субъектах, имеющих подобные судебные органы».

«Приведение системы судов РФ в порядок просто необходимо, так как настоящая ситуация дискредитирует Россию как государство с федеративным устройством. Делая вывод о рациональности содержания конституционных судов и их необходимостью, вполне можно рассмотреть вопрос об их упразднении».

Адвокат Станислав Мальцев

Валерий Ермолин

ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

2014 Юридические науки Выпуск 2(24)

УДК 34.037

КОМПЕТЕНЦИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ (УСТАВНЫХ) СУДОВ СУБЪЕКТОВ РФ

К.М. Худолей

Кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного и финансового права Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15 E-mail:: kostya-hudoley@yandex.ru

Аннотация: Введение: в статье рассматриваются концептуальные вопросы компетенции конституционных (уставных) судов субъектов РФ. Цель: в представленной статье компетенция конституционных (уставных) судов анализируется через призму объектов конституционного (уставного) контроля. Методы: методологическую основу исследования составляют совокупность методов научного познания, в том числе диалектический метод и общенаучные методы познания (анализ, синтез, индукция и дедукция). Автором широко использовались также частнонаучные методы познания (формально-юридический, сравнительно-правовой). В ходе научного поиска особое внимание уделялось сравнительному, системному методам исследования. Результаты: ст. 27 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» не только не устанавливает исключительный перечень полномочий конституционных (уставных) судов, но и не имеет своей целью закрепить единообразный перечень таких полномочий, а только ориентирует регионального законодателя о примерных полномочиях таких судов, какими они могут быть наделены в случае их учреждения в субъекте РФ. Полномочия конституционных (уставных) судов субъектов РФ, закрепленные в региональных Основных Законах предлагается классифицировать в соответствии с объектами конституционного (уставного) контроля. Выводы: мера свободы субъектов РФ в определении компетенции конституционных (уставных) судов не безгранична и имеет свои рамки, очерченные в Конституции РФ и в федеральном законодательстве. В силу этого сегодня конституции (уставы) и законы субъектов РФ закрепляют за конституционными (уставными) судами полномочия, которые не подведомственны другим судам, в сфере контроля за правотворчеством и официального толкования Основного Закона субъекта РФ, в защите конституционных прав и свобод граждан, в правовой охране и обеспечении верховенства конституции (устава) субъекта РФ и ряд других полномочий, в которых отражается природа данных органов как органов конституционного (уставного) контроля.

Ключевые слова: конституционный (уставный) суд; компетенция конституционных (уставных) судов; абстрактный конституционный контроль; конкретный конституционный контроль; предварительный конституционный контроль; последующий конституционный контроль;

споры о компетенции

Введение

Компетенция конституционных

(уставных) судов субъектов РФ установлена ч. 1 ст. 27 Федерального конституционного

© Худолей К.М., 2014

закона от 31 декабря 1996 г. (ред. от 25.11.2013) № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» . Согласно этому закону, конституционные (уставные) суды проверяют конституционность нормативных актов органов государственной вла-

сти субъектов РФ и местного самоуправления, а также осуществляют официальное толкование Основного Закона субъекта РФ. По мнению В.А. Кряжкова, указанный федеральный конституционный закон не определяет компетенцию конституционных (уставных) судов в полном объеме, а формулирует их целевое назначение, которая получает свое развитие в региональном законодательстве . М.А. Митюков и А.М. Барнашов пишут, что названным законом устанавливается не императивная, а рекомендуемая компетенция, которая может быть исчерпывающим образом воспроизведена в законодательстве субъекта РФ либо частично . С.Э. Несмеянова не вполне согласна с таким утверждением: в федеральном законодательстве закрепляется минимальные, но обязательные полномочия органов региональной конституционной (уставной) юстиции . Возникшие в юридической науке и практике вопросы о компетенции конституционных (уставных) судов были разрешены судебной практикой.

Правовые позиции конституционного суда РФ о компетенции конституционных (уставных) судов субъектов РФ

В определении Конституционного Суда РФ от 6 марта 2003 г. №103-0 закреплено, что содержащийся в ч. 1 ст. 27 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» перечень вопросов, для рассмотрения которых могут создаваться конституционные (уставные) суды, нельзя считать исчерпывающим. Поэтому допускается закрепление иных полномочий конституционных (уставных) судов субъектов РФ, не вторгающихся в компетенцию Конституционного Суда РФ и других федеральных судов и соответствующих компетенции субъекта РФ . Отметим, что до принятия данного определения в практике судов общей юрисдикции господствовала позиция, согласно которой конституционным (уставным) судам принадлежит только та компетенция, которая установлена в федеральном законодательстве . Например, в Красноярском крае в течение 2 лет (1999-2001) шло противостояние между Законодательным Собранием и прокурором края по вопросу о полномочиях уставного суда. Дело дошло

до Президиума Верховного Суда РФ, который поддержал позицию прокурора в части, что субъект РФ не вправе предоставлять уставному суду полномочия, не предусмотренные ст. 27 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации».

Представляется важным вспомнить и постановление от 11 апреля 2000 г., в котором Конституционный Суд РФ и сделал вывод, что допустимо наделение конституционных (уставных) судов путем принятия соответствующего федерального конституционного закона полномочием по проверке соответствия законов субъектов РФ федеральным законам . Стоит согласиться, что некоторые такие дела имеют конституционно-правовую природу, однако подобное решение вопроса требует учета полномочий в сфере нормоконтроля между федеральными судами и конституционными (уставными) судами, между которыми отсутствуют отношения по инстанционности. Может быть, поэтому данный федеральный конституционный закон до сих пор не принят.

Классификация полномочий конституцонных (уставных) судов субъектов РФ

В.А. Кряжков предложил провести классификацию полномочий конституционных (уставных) судов по принципу типичной, достаточно распространенной или нетипичной и эксклюзивной . В.В. Гошуляк, Л.Е. Ховрина и Т.И. Геворкян предложили иную концепцию: общие полномочия, которые характерны для всех конституционных (уставных) судов, особенные — группе субъектов РФ и отдельные — единичному субъекту РФ. К числу общих полномочий относятся нормы, установленные ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», к особенным — те, которые берут свое начало в ФКЗ «О Конституционном суде Российской Федерации» и были адаптированы к условиям региональной конституционной (уставной) юстиции . И.В. Зыкова предлагает полномочия конституционных (уставных) судов делить на основные (определенные в ФКЗ «О судебной системе в Российской Федерации») и дополнительные (определяемые самим субъектом). Последние, в свою оче-

редь, можно подразделить на общие (характерные для всех субъектов Федерации) и специальные (присущи только конкретному субъекту ввиду его отличительных особенностей) . Однако к настоящему моменту специальные или эксклюзивные полномочия среди всех 17 субъектов РФ , в которых созданы конституционные (уставные) суды, встречаются только в Саха (Якутии), поэтому вряд ли их уместно выделять в самостоятельный класс. Видится, что классификацию полномочий следует проводить по видам конституционного контроля.

К числу первых и общих полномочий для всех конституционных (уставных) судов отнесен абстрактный нормоконтроль. В подавляющем большинстве субъектов РФ конституционные (уставные) суды наряду с официальным толкованием Основного закона субъекта РФ по обращению уполномоченных субъектов проверяют законы и нормативно-правовые акты органов государственной власти и местного самоуправления на предмет соответствия Основному Закону субъекта РФ.

С.Э. Несмеянова отмечает, что в ряде субъектов РФ устанавливается неограниченный перечень нормативных актов, подлежащих контролю, а в других — примерный, так же и перечень органов, акты которых подлежат проверке, закрепляется как исчерпывающий или примерный . Действительно, в Саха (Якутии), Татарстане и Дагестане контролю подлежат нормативные акты не только высшего должностного лица и высшего исполнительного органа субъекта РФ, но также иных органов исполнительной власти, а в Карелии — иных должностных лиц. В Башкортостане помимо «иных республиканских органов государственной власти» Конституционный Суд проверяет конституционность также и местных органов государственной власти. В Северной Осетии — Алании, Ингушетии, Калининградской области особо подчеркивается, что суды вправе осуществлять проверку нормативных актов законодательного органа субъекта РФ. В Чеченской Республике предметом проверки со стороны конституционного суда могут быть норматив-

ные акты только представительных органов местного самоуправления, в то время как в Тыве и Карелии — помимо органов местного самоуправления, также должностных лиц местного самоуправления. Широко предмет абстрактного контроля решается в Свердловской области — проверяются положения правовых актов, за исключением ненормативных (индивидуальных), принимаемых органами государственной власти, иными государственными органами, органами местного самоуправления. В республиках Адыгея, Марий Эл, Ингушетия, Саха (Якутия), Тыва, Карелия установлено, что предметом контроля являются уставы муниципальных образований. Думается, что такое уточнение оправданно, поскольку уставы муниципальных образований могут приниматься на местном референдуме и в этом случае они выпадают из числа объектов регионального конституционного (уставного) контроля, если полномочия конституционных (уставных) судов рассматривать исключительно в свете федерального законодательства.

Достаточно оригинально вопрос о предмете абстрактного конституционного контроля разрешен в ст. 3 Закона Республики Северная Осетия — Алания о Конституционном Суде этой Республики, согласно которой Конституционный Суд проверяет конституционность нормативно-правовых актов общественных объединений, государственных и муниципальных учреждений. Как представляется, государственные и муниципальные учреждения, если они не являются органами государственной власти или местного самоуправления, не вправе издавать нормативные правовые акты, как и общественные объединения. Исходя из этого данные полномочия Конституционного Суда Республики Северная Осетия — Алания выглядят неправовыми и выходящими за рамки подведомственности органов конституционной (уставной) юстиции.

Одним из актуальных аспектов является вопрос о том, вправе ли конституционные (уставные) суды рассматривать на предмет соответствия конституции (уставу) субъекта РФ положения договоров (соглашений) между органами местного самоуправления. По мнению А.О. Казанцева,

выход из этой ситуации видится в законодательстве Свердловской области, согласно которой уставный суд вправе осуществлять проверку всех правовых актов, кроме ненормативных (индивидуальных) . Думается, что региональному законодателю следует особо предусмотреть договоры между органами местного самоуправления как объект конституционного контроля.

Достаточно часто в законодательстве субъектов РФ закрепляется конкретный конституционный контроль по обращениям граждан или судов в отношении нормативных актов примененных или подлежащих применению в конкретном деле. К их числу относятся:

— нормативные акты органов государственной власти и местного самоуправления (Дагестан, Татарстан, Башкортостан, Бурятия, Коми, Свердловская область).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Причем объем правовых актов, которые попадают в сферу конституционного контроля, в отдельных субъектах РФ не является постоянным. В этой связи представляется интересным привести пример из практики уставного суда Санкт-Петербурга, который в 2004 г. признал не соответствующим Уставу норму закона Санкт-Петербурга о том, что граждане могут обжаловать в уставном суде положения только законов, нарушающие их конституционные права и свободы . Однако Законодательное Собрание посредством внесения изменений в Устав Санкт-Петербурга подтвердила возможность для граждан обжаловать положения только законов в этом суде, фактически преодолев юридическую силу решения уставного суда Санкт-Петербурга . Отметим, что Конституционный Суд РФ признал допустимым изменение компетенции конституционного (уставного) суда субъекта РФ по рассмотрению дел в порядке конкретного нормоконтроля, когда по жалобе гражданина может быть проверен на соответствие конституции (уставу) субъекта РФ только закон, но не иной правовой акт субъекта РФ .

В некоторых субъектах РФ конституционные (уставные) суды конкретный конституционный контроль на нарушение конституционных прав и свобод граждан согласно законодательству не осуществляют (в Карелии и Калининградской области, в которых граждане наделены правом обращаться в суды рамках абстрактного конституционного контроля), а в Республике Тыва подобные дела рассматриваются только по обращениям судов, но не граждан. Как установил Конституционный Суд РФ, является допустимым переход от модели, включающей полномочие конституционного (уставного) суда осуществлять по жалобам граждан проверку соответствия нормативных правовых актов субъекта РФ его конституции (уставу) в порядке так называемого абстрактного нормоконтроля к модели конкретного нормоконтроля . В зарубежной литературе в связи с данной проблемой отмечается, что сочетание абстрактного и конкретного контроля позволяет органу конституционного правосудия «сохранять правильные пропорции между защитой прав граждан и непротиворечивости правовой системы»

Не меньшее количество вопросов вызывают формулировки ст. 3 Закона Республики Саха (Якутия) о Конституционном Суде, предоставляющие этому органу власти право проверки конституционности актов правоприменительной практики органов исполнительной власти, поскольку под ними можно понимать и индивидуальные (ненормативные) акты, которые могут быть объектом нормоконтроля в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Думается, что подобное полномочие является не правовым, поскольку не вытекает из природы этого органа как органа конституционного контроля, вторгается в компетенцию федеральных судов.

Достаточно часто в законодательстве субъектов РФ к числу полномочий конституционных (уставных) судов отнесено разрешение споров о компетенции (между органами государственной власти субъектов РФ, между ними и органами местного самоуправления, а также между последними). Именно так предусмотрено в законодательстве Бурятии, Кабардино-Балкарии, Север-

ной Осетии — Алании, Саха (Якутии), Татарстана. Однако в Чечне суд не рассматривает споры о компетенции между органами государственной власти субъекта РФ, а в Адыгее и Калининградской области — между органами местного самоуправления. Представляет интерес норма ст. 3 Закона Республики Саха (Якутия) о Конституционном Суде, согласно которой Конституционный Суд участвует в решении конституционно-правовых споров между Республикой Саха (Якутия) и Российской Федерацией. По мнению А. А. Иванина и С. Г. Павлико-ва, формулировка «участвует в решении», а не «разрешает споры» означает вторичную роль Конституционного Суда Республики по отношению к Конституционному Суду РФ без вторжения в компетенцию последнего, который разрешает споры о компетенции между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ .

В некоторых законах о конституционных (уставных) судах предусматривается предоставление этим органам полномочий по осуществлению превентивного конституционного контроля в отношении:

— актов и вопросов, выносимых на референдум субъекта РФ Калининградская область) или республиканского и местного референдума (Чечня, Адыгея), порядка назначения и проведения референдума в Саха (Якутии);

— актов, изменяющих и дополняющих Основной Закон субъекта РФ (Саха (Якутия), Калининградская область), пересматривающих его Раздел 1 (Адыгея);

— договоров и соглашений субъекта

РФ.

Необходимость использования процедуры предварительного конституционного контроля обусловлена природой проверяемых актов. Проверка вступивших в силу референдарных законов недопустима по причине принятия этих актов самим источником суверенитета . Последующий контроль актов, вносящих изменения и дополнения в конституцию (устав) субъекта РФ, априори невозможен в силу того, что после вступления в силу они становятся частью самого Основного Закона, а органы

конституционного контроля не вправе проверять конституционность положений последнего в целом или отдельных его частей. Подобная правовая позиция воспринята и органами конституционной (уставной) юстиции , а также в юридической литературе, в т. ч. и зарубежной , установлена законодателем на региональном (Бавария) и на национальном уровнях (Украина, Кыргызстан, Молдова, Беларусь). Стоит отметить, что на федеральном уровне Конституционный Суд не принимает участия в превентивном контроле законов о поправках к Конституции, в чем, на наш взгляд, видится серьезная пробельность, которая может угрожать конституционной законности, особенно в свете активизации федерального законодателя по изменению Основного Закона страны в последнее время.

Действующее законодательство уже не содержит крайне спорных формулировок о праве конституционных (уставных) судов проверять конституционность международных договоров субъектов РФ. В настоящее время конституционные (уставные) суды проверяют не вступившие в силу:

— международные и межрегиональные соглашения (Кабардино-Балкария, Северная Осетия — Алания);

— договоры с субъектами РФ, а также с субъектами иностранных федеративных государств, административно-территориальными образованиями иностранных государств (Тыва) и иные договоры субъекта РФ (Ингушетия).

По субъектному составу конституционные (уставные) суды осуществляют проверку не вступивших в силу договоров и соглашений, заключаемых между органами государственной власти субъектов РФ в Саха (Якутии), а также между органами государственной власти и органами местного самоуправления (Чечня, Тыва, Адыгея).

Последнюю группу полномочий конституционных (уставных) судов образуют те, в рамках которой органы конституционной (уставной) юстиции осуществляют консультативные контрольно-удостоверитель-ные полномочия. Объектом контроля в этом случае выступают действия и решения органов власти (например, высшего должностного лица субъекта РФ согласно зако-

нодательству Татарстана). Используя указанные полномочия, конституционные (уставные) суды участвуют в процедурах, связанных с роспуском парламента (Саха (Якутия), Кабардино-Балкария, Северная Осетия — Алания), отрешения от должности высшего должностного лица субъекта РФ (Северная Осетия — Алания, Саха (Якутия), Татарстан), вынесения заключения о наличии или отсутствии препятствий для проведения выборов в органы государственной власти в Саха (Якутии). Представляет интерес норма ст. 33акона Республики Саха (Якутия) о Конституционном Суде, согласно которой данный орган власти дает заключения о конституционности законов и иных нормативных правовых актов Республики Саха (Якутия). Думается, что использование процедуры абстрактного контроля по этим категориям дел представляется более логичной, поскольку дача заключения не влечет за собой утрату юридической силы акта, признанного неконституционным. Заметим, что ранее действующая редакция этой статьи предусматривала право Конституционного Суда Республики Саха (Якутия) давать заключения о соответствии федеральных законов Конституции Республики Саха (Якутия). Правомерность данных полномочий вызывало серьезные опасения в связи с вторжением в сферу федеральных органов государственной власти, несмотря на то, что Конституций Суд принимал не постановление, а заключение.

Помимо данных полномочий, конституционные (уставные) суды также наделяются и иными, не связанными с осуществлением конституционного контроля, — право законодательной инициативы (в настоящий момент предусмотрено во всех субъектах, кроме Санкт-Петербурга), предоставление посланий региональному парламенту о состоянии конституционной законности (Чечня, Карелия, Дагестан, Адыгея, Бурятия), участие в процедуре присяги высшего должностного лица субъекта РФ (во всех регионах, кроме Калининградской области, республик Тыва и Марий Эл), принятие регламента (только в Санкт-Петербурге регламент уставного суда принимает Законодательное Собрание, в чем видится ущемление самостоятельности суда).

Результаты

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда РФ, ст. 27 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» не только не устанавливает исключительный перечень полномочий конституционных (уставных) судов, но и не имеет своей целью закрепить единообразный перечень таких полномочий, а только ориентирует регионального законодателя о примерных полномочиях таких судов, какими они могут быть наделены в случае их учреждения в субъекте РФ. Полномочия конституционных (уставных) судов субъектов РФ, закрепленные в региональных Основных Законах, предлагается классифицировать в соответствии с объектами конституционного (уставного) контроля (абстрактный и конкретный конституционный контроль, превентивный конституционный контроль, разрешение споров о компетенции и осуществление удостоверительных контрольных полномочий, а также иные). Общей тенденцией развития конституционных (уставных) судов в последние годы стало расширение компетенции этих судов. Однако в ряде случаев произошло определенное сужение полномочий. Во многом это объясняется причинами приведение регионального законодательства в соответствие с федеральным правом (например, исключение из числа объектов контроля международных договоров субъектов РФ, проверки конституционности деятельности политических партий, дачи заключений о соответствии актов Федерации Основному закону субъекта РФ).

Выводы

Имеющиеся различия в объеме и способах закрепления компетенции вполне объяснимы в непохожих проблемах, которые имеются в конституционной практике регионов. Однако мера свободы субъектов РФ не безгранична и имеет свои рамки, очерченные в Конституции Российской Федерации и федеральном законодательстве. Поэтому конституционные (уставные) суды субъектов РФ в настоящий момент осуществляют полномочия, которые не вторгаются в компетенцию иных судов в сфере нормоконтроля и осуществления официального толкования конституций (уставов)

субъектов РФ, защите конституционных прав и свобод граждан, защите Основного Закона субъекта РФ и обеспечения его верховенства, разрешения споров о компетенции и ряд других полномочий, в которых отражается природа данных органов как органов конституционного (уставного) контроля.

Библиографический список

4. Гошуляк В.В., Ховрина Л.Е., Геворкян Т.И. Конституционное правосудие в субъектах Российской Федерации. М.: Альфа-М, 2006. 240 с.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

8. Конституционный судебный процесс / отв. ред. М.С. Саликов. М.: Норма. 2003. 416 с.

10. Несмеянова С.Э. Конституционный судебный контроль в Российской Федерации: Проблемы теории и практики. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 2004. 278 с.

11. Несмеянова С.Э. Конституционное судопроизводство: возможна ли инстанци-онность // Рос. юрид. журнал. 2013. №4. С. 66-71.

15. Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданки Кулешовой Людмилы Васильевны на нарушение ее конституционных прав положениями Законов Санкт-Петербурга от 27 мая 2005 года «О внесении изменений и дополнений в Закон Санкт-Петербурга «Об Уставном суде Санкт-Петербурга», от 2 июня 2005 года «О внесении изменений и дополнений в Устав Санкт-Петербурга», от 12 июля 2005 года «О внесении изменений и дополнений в Устав Санкт-Петербурга» и от 29 сентября 2005 года «Об официальном толковании положений пунктов 1, 3, 4 статьи 17 Закона Санкт-Петербурга «Об Уставном суде Санкт-Петербурга»: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2005 года №522-О» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2006. №2.

16. Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Половцева Игоря Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 50 и 79 Устава Санкт-Петербурга, статей 15, 18, 20, 29, 30 и 37 Закона Санкт-Петербурга «Об Уставном суде Санкт-Петербурга», а также отдельными положениями Федерального конституцион-

ного закона «О судебной системе Российской Федерации», Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» и Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации»: определение Конституц. Суда Рос. Федерации от 2 февр. 2006 года №20-О // . Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».

17. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сорокина Юрия Павловича на нарушение его конституционных прав положением пункта 5 статьи 50 Устава Санкт-Петербурга: определение Конституц. Суда Рос. Федерации от 21 апр. 2011 г. №511-О-О // Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

24. О Конституционном Суде Республики Карелия: Закон Респ. Карелия от 7 июля

2004 г. №790-ЗРК (ред. от 07.06.2013) // Карелия. 2004. 10 июля.

26. О Конституционном Суде Республики Марий Эл: Закон Респ. Марий Эл от 11 марта 1997 г. №14-З (ред. от

23.10.2013) // Марийская правда. 1997. 19 марта.

29. О Конституционном Суде Республики Татарстан: Закон Респ. Татарстан от 22 дек. 1992 г. №1708-ХП (ред. от

03.12.2009) // Респ. Татарстан. 1998. 28 нояб.

30. О Конституционном Суде Республики Тыва: Конституц. закон Респ. Тыва от 4 янв. 2003 г. №1300 ВХ-1 (ред. от

14.01.2014) // Тувин. правда. 2002. 14 янв.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

31. О Конституционном Суде Чеченской Республики: Конституц. Закон Чечен. Респ. от 24 мая 2006 г. №2-РКЗ (ред. от

31.12.2010) // Вести Республики. 2006. 30 мая.

32. По делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 2 статьи 1, пункта 1 статьи 21 и пункта 3 статьи 22 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в связи с запросом Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации: постановление Конституц. Суда Рос. Федерации от 11 апр. 2000 г. №6-П // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2000. №16, ст. 1774.

33. По делу о толковании норм Конституции Республики Саха (Якутия) о конституционных законах: постановление Кон-

ституц. Суда Респ. Саха (Якутия) от 16 янв. 1995 г. №2-П // Саха Сирэ. 1995. 20 янв.

34. По делу о проверке соответствия Уставу Санкт-Петербурга положений статьи 79 Закона Санкт-Петербурга от 24 мая 2000 года № 241-21 «Об Уставном суде Санкт-Петербурга» по жалобе гражданина Юрия Павловича Сорокина и по жалобе гражданина Игоря Николаевича Половцева: постановление Уставного Суда Санкт-Петербурга от 20 окт. 2004 г. №101-113-П // С.-Петерб. ведомости. 2004. №209.

35. По запросам Государственного Собрания Республики Башкортостан и Государственного Совета Республики Татарстан о проверке конституционности части 1 статьи 27 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации»: определение Конституц. Суда Рос. Федерации от 6 марта 2003 г. №103-О // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. №17, ст. 1658.

36. Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. №1, ст. 1

38. Favoreu L., Philip L. Les grandes decisions du Conseil constitutionnel. Paris, 1986. 778 p.

39. Garlicky L. Sadownictwo konstitucyjne w Europe Zachodnief. Warsawa, 1987. P. 334.

realizatsii // Konstituts. i munitsip. pravo. 2013. №9. S. 58-63. (In Russ).

8. Konstitutsionnyy sudebnyy protsess / otv. red. M.S. Salikov. M.: Norma. 2003. 416 s. (In Russ).

15. Ob otkaze vprinyatii k rassmotreniyu zha-lob grazhdanki Kuleshovoy Lyudmily Vasi-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

36. Sobraniye zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. 1997. №1, st. 1. (In Russ).

38. Favoreu L., Philip L. Les grandes decisions du Conseil constitutionnel. Paris, 1986. 778 p. (In Eng).

39. Garlicky L. Sadownictwo konstitucyjne w Europe Zachodnief. Warsawa, 1987. P. 334. (In Eng).

COMPETENCE OF THE CONSTITITIONAL (STATUTORY) COURTS OF THE SUBJECTS OF THE RUSSIAN FEDERATION

K.M. Khudoley

Perm State National Research University 15, Bukirev st., Perm, 614990 E-mail: kostya-hudoley@yandex.ru

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Информация для цитирования