ния в комплексных имущественных отношениях.

Принимая во внимание вышесказанное, ГК РФ по своей структуре и содержанию не может и не должен быть идентичным гражданским кодексам и уложениям других стран, принятым в XIX и XX в., включая Гражданский кодекс Франции и Германское гражданское уложение.

Библиографический список

Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963.

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009. С. 28.

Малеина М. Н. О предмете гражданского права // Государство и право. 2001. № 1.

Мозолин В. П. Современная доктрина и гражданское законодательство. М., 2008.

-5SS•»

О Концепции развития гражданского законодательства

Ю. К. Толстой

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации1 (далее — Концепция) производит куда более благоприятное впечатление по сравнению с материалами, подготовленными рабочими группами. Эти материалы не были состыкованы друг с другом, изобиловали повторениями, отвлечениями от магистральных целей и задач, поставленных перед разработчиками, излишне усложнены и зачастую недоступны для их восприятия даже специалистами. Эти недостатки, которые на первоначальной стадии работы, по-видимому, были неизбежны, во многом преодолены. Концепция по сравнению с прежними заготовками сокращена в

Толстой Юрий Кириллович — академик РАН, заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского государственного университета.

1 См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации.

М.: Статут, 2009. С. 28.

несколько раз, в основном доступна для восприятия и оформлена юридически достаточно грамотно. Те же огрехи, которые в ней есть, при наличии доброй воли к сотрудничеству могут быть устранены в ходе совместной слаженной работы.

С особым удовлетворением воспринял в Концепции п. 8 введения, где авторы, по-видимому, откликнулись на призыв обеспечить в ГК РФ стыковку норм публичного и частного права, которой действующему Кодексу явно недостает. Это, вне всякого сомнения, шаг в правильном направлении, хотя и достаточно робкий. Жаль, однако, что к подготовке Концепции так и не были привлечены ученые, которые подвизаются в области предпринимательского (коммерческого, хозяйственного) права и вполне лояльно относятся к «чистым» цивилистам, на которых выпала основная нагрузка по подготовке Концепции. Их деятельное участие, вне всякого сомнения, внесло бы в эту работу свежую струю, помогло бы окончательно избавить ее от заско-

Многие положения Концепции я разделяю. Для их перечисления не хватило бы ни места, ни времени. Равным образом я оставляю в стороне неудачные стилистические обороты (их немало), вызванные, по-видимому, спешкой, в которой готовилась Концепция. Готов оказать посильную помощь в их исправлении. Думаю, что мой многолетний редакторский опыт хотя бы здесь может пригодиться.

Постараюсь сосредоточиться на положениях, вызывающих у меня сомнения, главным образом по существу.

Не могу согласиться с излишне оптимистической оценкой нынешнего состояния гражданского законодательства, данной во введении: «…в России, в основном, сложилось экономически, социально и логически обоснованное и в целом оправдавшее себя современное гражданское законодательство»2. Думаю, что такого законодательства у нас пока нет и не могло быть уже потому, что нет цивилизованных рыночных отношений, в расчете на которые это законодательство могло быть смоделировано.

Не разделяю также вывода о том, что ГК РФ прошел проверку временем (там же). Он не мог пройти такой проверки уже потому, что социального государства с развитой рыночной экономикой у нас, к сожалению, так и не возникло.

Сказанное, разумеется, не означает, что работа по совершенствованию и развитию гражданского законодательства является зряшной.

Напротив, констатация этих далеко не радужных фактов только подкрепляет тезис о том, что указан-

2 См.: Концепция. С. 22.

ная работа исключительно актуальна. Но для того, чтобы она увенчалась успехом (а мы все этого хотим), нужно отрешиться от иллюзорных преставлений, будто мы сможем создать полноценный ГК РФ, не выходя за пределы цивилистического материала, т. е. создать стерильный Кодекс. Если мы не обеспечим в ГК РФ стыковки норм публичного и частного права, то мы не выполним ни одной из основных задач, стоящих на путях совершенствования гражданского законодательства3.

Другой момент, который настораживает, состоит в том, что Концепция предполагает широкую интервенцию в такие смежные с гражданским отрасли законодательства, как законодательство об охране и использовании природных ресурсов. В разделе о вещных правах предусматривается перетащить в ГК РФ (разумеется, с необходимой переработкой) едва ли не все нормы соответствующих кодексов и законов, которые имеют частноправовую природу, оставив в них лишь нормы публичного права. Эта операция представляется мне крайне опасной. Она может вконец расшатать только еще складывающийся оборот природных ресурсов и отдать их на откуп наиболее хищническим и осатанелым элементам нашего общества, которые окончательно лишат нас и средств жизнеобеспечения, и среды обитания. Частноправовые нормы, регулирующие отношения по охране и использованию природных ресурсов, должны действовать в одной упряжке с публично-правовыми нормами, которые призваны в отношении природных ресурсов выполнять на властных началах контрольно-надзорные функции. Рас-

3 Подробнее об этом см.: Толстой Ю. К.

О преподавании гражданского права на современном этапе // Преподавание граждан-

ского права в современных условиях: Сборник. СПб., 1999. С. 42—48; Он же. Важно обеспечить единообразие судебной практики //

Закон. 2009. № 11. С. 9—17.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

таскивание этих норм по разным кодексам принципиально неприемлемо.

Во введении декларируется необходимость внесения в ГК РФ двух принципиальных изменений системного характера (на самом деле их больше)4.

Одно из них сводится к тому, что в предмет гражданского права следует включить корпоративные отношения; второе — к тому, что в ГК РФ необходимо создание комплекса взаимосвязанных институтов вещного права.

Попытка реализации первого предложения предпринята в разделе II «Общие положения ГК РФ» и разделе III «Законодательство о юридических лицах»; второго предложения, соответственно, в разделе IV «Законодательство о вещных правах».

В принципе эти предложения возражений не вызывают, однако с их реализацией в соответствующих разделах не все обстоит благополучно.

Идея внедрения корпоративных отношений, в сущности, свелась к тому, что в подразделе 4 «Юридические акты» раздела «Общие положения ГК РФ» предпринята попытка (в числе юридических актов) урегулировать такой вид юридических актов, как решения собраний5. По-видимому, для развернутой регламентации корпоративных отношений этого недостаточно. Необходимо определить природу этих отношений, их место в ряду других отношений, входящих в предмет гражданского права, круг участников этих отношений, раскрыть, какое влияние корпоративные отношения и решения их участников оказывают как на них самих, так и на третьих лиц6.

Вызывает удивление, почему в числе юридических актов внимание уделено лишь сделкам и решениям

4 См.: Концепция. С. 25.

5 Там же. С. 36—38.

6 Подробнее об этом см.: Толстой Ю. К. Страницы воспоминаний: Б. Б. Черепахин, О. С. Иоффе. М., 2007. С. 52—54.

собраний, т. е. корпоративным решениям. Если обещание разработчиков несколько по-иному взглянуть на соотношение частных и публичных элементов в гражданском праве7 не осталось пустой декларацией, сделанной лишь для отвода глаз, то в числе юридических актов не меньшее внимание надлежит уделить административным актам, не побоюсь сказать, — планово-административным актам, тем более что по этим вопросам начиная с двадцатых годов прошлого столетия скопилась громадная литература. Этой проблеме неослабное внимание уделяли виднейшие советские цивилисты, причем многие из них отнюдь не тяготели к концепции хозяйственного права. Словом, по этой проблематике имеется богатейший источник, из которого можно черпать и черпать. Обойти эту проблему в условиях нынешнего кризиса, который неумолимо диктует необходимость усиления вмешательства государства в происходящие экономические и социальные процессы, никак нельзя.

Довольно много предложений по совершенствованию законодательства содержится в разделе о юридических лицах. Эти предложения не могут оцениваться однозначно. Некоторые из этих предложений выглядят как неадекватные друг другу. Так, с одной стороны, предлагают отказаться от деления акционерных обществ на открытые и закрытые8 . С другой стороны, предлагают предусмотреть в ГК РФ общие правила о возможности заключения соглашений акционеров, которые по существу открывают путь для возрождения в ухудшенном виде тех же ЗАО и к тому же значительно подрывают позиции миноритарных акционеров и без того достаточно шаткие9.

Критически оцениваю и предложение повысить для хозяйственных

7 См.: Концепция. С. 28—29.

8 Там же. С. 59.

9 Там же. С. 60—61.

обществ размер уставного капита-ла10. Не приведет ли реализация этого предложения к тому, что путь для вступления в хозяйственное общество для лиц со средним достатком будет, если не окончательно закрыт, то еще более затруднен.

Крайне противоречив подход разработчиков к такой организационно-правовой форме юридических лиц, как унитарные предприятия11 . С одной стороны, авторы говорят о бесперспективности данной организационно-правовой формы юридического лица и желательности ее постепенной замены. В качестве такого «заменителя» они предлагают хозяйственные общества со 100-процентным или иным решающим участием публично-правовых образований в их имуществе.

Принципиальной разницы между этими двумя организационно-правовыми формами не вижу. К сожалению, та форма, которая импонирует разработчикам, нередко используется для подкармливания и трудоустройства проворовавшихся или выработавших свой ресурс чиновников, которые в свое время оказали услуги сильным мира сего, а потому их не хотят отлучать от кормушки, хотя по большому счету их надо сажать.

Предложение разработчиков о преобразовании унитарных предприятий в хозяйственные общества со 100-процентным участием государства плохо вяжется с их же более чем сдержанным отношением к государственным корпорациям, которое я разделяю12.

Не разделяю предложение разработчиков установить в законе исчерпывающий перечень организационно-правовых форм некоммерческих организаций13. К последним нельзя подходить с той же меркой, что и к коммерческим организациям.

10 См.: Концепция… С. 62.

11 Там же. С. 65—66.

12 Там же. С. 70—71.

13 Там же. С. 66—69.

Кстати, из поля зрения разработчиков почему-то выпали религиозные организации.

Полностью разделяю более чем скептическое отношение разработчиков к государственным корпорациям. Думаю, что это ни богу свечка ни черту кочерга. Мы еще вдосталь нахлебаемся с этими монстрами, особенно если учесть, что многие из них наделены широкими публично-правовыми функциями, в том числе и нормотворческими (например, «Рос-атом»). Неплохо обратить внимание на то, что наделение государственных корпораций правом собственности (каким?) не очень вяжется ни с конституционным законодательством, ни с законодательством о собственности, кодифицированным в ГК РФ14.

Вызывает удивление, что в Концепции внимание уделено лишь одной группе субъектов гражданского права — юридическим лицам, а о гражданах не говорится ни слова. Нельзя отдать урегулирование их правового статуса (а здесь много кричащих проблем) на откуп специальным законодательным актам.

Много нового предусматривает и раздел о вещных правах. И к этим новеллам нельзя относиться однозначно. Известное удивление вызывает то, что на первый план выдвинута такая категория, как владение, особенно если учесть, что владение как таковое не признается правом (что само по себе правильно), а сам раздел IV носит название «Законодательство о вещных правах».

Определение владения как фактического господства над вещью15 достаточно тривиально. На предшествующем этапе разработки Концепции оно определялось как фактическая позиция — хрен редьки не слаще! К сожалению, дальше этого определения разработчики по суще-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

14 См.: Толстой Ю. К. Субъекты права собственности в российском законодательстве // Хозяйство и право. 2009. № 4.

15 См.: Концепция. С. 73.

ству не идут, поскольку, по-видимому, не приемлют ни концепции двойного владения (категорию опосредованного владения, по их мнению, вводить на следует)16, ни разграничения собственно владения и держания, принятого в римском праве.

В проекте Концепции содержалась весьма неудачная формулировка: «Владение есть непосредственное господство над вещью», поскольку она могла быть воспринята как признание владельцем лишь того, кто непосредственно соприкасается с вещью, хотя сами разработчики такого подхода к владению наверняка не разделяют. В уже одобренной Концепции «владение» определяется как » господство над вещью»17.

Не проводится различия между правом владения и владением. Сохраняет ли собственник право (правомочие) владения как составную часть права собственности, передавая вещь в аренду другому лицу? Тот же вопрос возникает, когда вещь оказывается в незаконном владении другого лица (например, у грабителя или вора). Вопрос этот достаточно актуален при установлении владельца источника повышенной опасности и во многих других случаях.

Трудно согласиться с тем, что владельческая защита может осуществляться в административном по-рядке18. Что же нам отдавать такую защиту на откуп органам МВД, от которых ее зачастую трудно добиться, если не имеешь связей или туго набитого кошелька19. Владельческая защита должна предоставляться в судебном порядке, но в рамках не обычного искового, а приказного или

16 См.: Концепция. С. 74.

17 Там же. С. 73.

18 Там же. С. 74.

19 Разумеется, и сейчас встречаются случаи,

когда работники милиции, рискуя, а то и жертвуя жизнью, самоотверженно выполняют

свой долг. Однако они не делают погоды. Опросы общественного мнения показывают, что процент доверия населения к правоохранительным органам по-прежнему низок.

особого производства. Этот вопрос нуждается в специальном обсуждении с участием ведущих процессуалистов (глупо считать, что мы, цивилисты, одинаково свободно разбираемся всегда и во всем!).

Довольно противоречива позиция разработчиков в определении перечня вещных прав. С одной стороны, он должен определяться исключительно ГК, но тут же говорится, что особенности субъектов и объектов вещных прав, а также порядка их осуществления могут определяться не только в ГК, но и в иных законах.

В определении права собственно-сти20 вызывает удивление отсутствие указания на то, что собственник осуществляет принадлежащее ему право своей волей и в своем интересе (ср. ст. 1 ГК РФ). Если такая характеристика распространяется на все субъективные гражданские права, то она тем более приложима к праву собственности, которое дает лицу наиболее полное господство над вещью.

Неожиданно звучит предложение отказаться от термина «право общей собственности»21. Пока к восприятию такого предложения не готов. В том-то и дело, что право собственности принадлежит двум или более лицам не на «обыкновенном» праве собственности, а на таком праве, в котором, употребляя привычную терминологию, имеет место переплетение абсолютных и относительных правоотношений или, иными словами, внешних правоотношений сособственников с третьими лицами и внутренних правоотношений, которыми связаны сами сособственники.

Переплетение указанных правоотношений с различным субъектным составом как раз и отражает, довольно удачно, термин «общая собственность».

Следует согласиться с тем, что в законе необходимо установить пра-

20 См.: Концепция. С. 79.

21 Там же. С. 87.

вила, препятствующие неограниченному дроблению долей в праве собственности22. Термин «общая собственность» установлению этих правил никак не препятствует. Весь вопрос состоит в том, какие это должны быть правила и как их установить.

Уязвимость категории вещных прав довольно отчетливо просматривается при юридической квалификации залога, поскольку ипотеку и иное зарегистрированное (учтенное) залоговое право разработчики относят к вещным правам, а иные виды залога — к обязательственным.

По разделу I «Законодательство об обязательствах (общие положения)» могут быть сделаны в числе других следующие замечания.

К сожалению, не уделено внимания административным актам как основаниям возникновения обязательств. Между тем в условиях кризиса значение таких актов будет возрастать (хотим мы того или нет). Следовало бы также уделить внимание проблеме, которая в доперестроечный период носила название «издержки планирования». Неверно полагать, будто в нынешних условиях эта проблема сошла на нет. Достаточно сказать, что никто не знает, кто и как будет расхлебывать проблемы долгостроя или проблемы запуска в производство широкомасштабных проектов, которые оказались экономически и социально неоправданными, а то и неосуществимыми. Не уделено должного внимания и судьбе обязательств в условиях нарастающей инфляции, не проанализировано понятие невозможности исполнения обязательств.

В то же время иногда Концепцию захлестывает мелкотемье. Едва ли заслуживала внимания проблема соотношения альтернативных и факультативных обязательств (ее обсуждение можно было бы отложить до лучших времен)23.

22 См.: Концепция. С. 87.

23 Там же. С. 101.

То же относится и к постановке вопроса о том, можно ли признавать конструкцию незаключенного дого-вора24 . Из определения договора как соглашения сторон следует, что если соглашение не достигнуто, то нет и договора. Другое дело, что может ставиться вопрос об ответственности стороны, по вине которой договор заключен не был, в частности взыскать с нее убытки, которые именуются отрицательным договорным интересом.

Крайне противоречив подход к определению подлежащих возмещению убытков. О чем идет речь? Вначале сформулировано положение о том, что размер подлежащих взысканию убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Но как быть, если размер убытков с разумной степенью достоверности не может быть установлен? Суд и в этом случае не может отказать в удовлетворении требования о возмещении убытков. Но в этом случае суд определяет размер убытков исходя из принципов справедливости, соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства и с учетом всех обстоятельств дела.

Думаю, что это правило чрезмерно широко определяет пределы судейского усмотрения и лишь умножит число злоупотреблений, которых и без того предостаточно.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Довольно рискованно и другое предположение, а именно ввести норму, в соответствии с которой любое обязательство может быть прекращено соглашением сторон, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа обязательства25 . Нужно учитывать, что в условиях нынешнего беспредела стороны в обязательстве далеко не равны и стороне, более сильной, не составляет большого труда заставить другую сторону пойти на такое соглашение. Так за-

24 Там же. С. 121.

25 Там же. С. 118.

чем же ехргевв1в verbis становиться на путь легализации такой возможности?

Следует учитывать, что ст. 407 ГК указывает не на основания прекращения обязательств, а на то, что они, помимо ГК и иных федеральных законов, могут быть предусмотрены иными нормативными актами или договором.

Необходимо развернуть положения, которые предусматривают последствия прекращения обязательства на основании акта государственного органа. Не нужно бояться, когда это нужно, сбросить с себя изрядно прохудившийся цивилисти-ческий кафтан!

Нуждается в улучшении редакция предлагаемых изменений п. 2 ст. 434 ГК РФ. К тому же абз. 1 и 2 предлагаемой редакции этого пункта следует переставить местами.

К разделу VI «Законодательство о ценных бумагах и финансовых сделках» в основном имеются редакционные замечания. Думаю, что использование виндикационного иска для защиты прав владельца бездокументарной ценной бумаги не только нежелательно, но и невозможно26. Нельзя безгранично размывать понятия, иначе перестанем понимать друг друга.

В разделе VII «Законодательство о правах на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации (интеллектуальных правах)» с удивлением воспринял тезис, будто чуть ли не все законодательство об интеллектуальной собственности сосредоточено в ГК РФ27. Думаю, что часть четвертая ГК не сможет обойтись для своего практического применения без других законов и подзаконных нормативных актов самого различного уровня. Другое дело, что все они должны быть на федеральном уровне.

Должен, как это ни странно, выступить в защиту части четвертой ГК РФ. Не понял, почему гл. 77 Кодекса

26 См.: Концепция. С. 130.

27 Там же. С. 143.

нуждается в серьезном пересмотре. Мне казалось (что явствует из названия главы), что объектом интеллектуальной собственности в этой главе признается не единая технология как таковая, а результаты интеллектуальной деятельности в составе единой технологии. Довольно странно звучит аргумент, будто в ГК РФ дан закрытый перечень объектов интеллектуальной собственности, в который единая технология не вписывается, а потому гл. 77 чуть ли нет места в части четвертой ГК РФ.

Во-первых, мне казалось, что перечень объектов интеллектуальных прав в ст. 1225 ГК РФ не является закрытым и по самой природе интеллектуальной деятельности, горизонты которой постоянно расширяются, не может быть таковым.

Во-вторых, все встанет на свое место, если объектом интеллектуальной собственности мы признаем не единую технологию как таковую, а лишь те ее составные части, которые удовлетворяют требованиям, предъявляемым к указанным объектам.

Вполне возможно, однако, что я неправ, поскольку не могу считать себя в этой области специалистом. Поделился своими сомнениями на сей счет, дабы предоставить моим коллегам возможность уложить меня на лопатки.

Что же касается раздела VIII «Законодательство о международном частном праве», то мне представляется неоправданной попытка провести различие между публичным порядком, применимым в чисто внутренних отношениях, и публичным порядком, осложненным иностранным элементом (см. п. 2.2. Концепции). Не попахивает ли эта идея двойным стандартом, против которого мы вроде бы выступаем?

Таковы замечания, которые я счел необходимым отразить в настоящей работе, дабы она не была чрезмерно пространной. Остальные замечания, в том числе редакционные, которых много, изложены по ходу изучения Концепции. Готов буду встретиться

с разработчиками и оказать им посильную помощь в реализации тех замечаний, которые они сочтут приемлемыми.

Итоговый вывод таков: представленный труд заслуживает в целом положительной оценки. В то же время работа по совершенствованию Концепции должна быть продолжена, чтобы она была в большей степени готова к «переплавке» в нормативные установления, т. е. на язык закона. К этой работе нужно привлечь более широкий круг специалистов, в том числе в области природоохранительного, финансового, коллизионного и

процессуального права. При этом следует воспользоваться услугами и тех специалистов, которые придерживаются и несколько иных взглядов, чем разработчики Концепции.

Библиографический список

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М.: Статут, 2009.

Толстой Ю. К. О преподавании гражданского права на современном этапе // Преподавание гражданского права в современных условиях: Сборник. СПб., 1999.

Толстой Ю. К. Страницы воспоминаний: Б. Б. Черепахин, О. С. Иоффе. М., 2007.

Земельное законодательство и Концепция развития гражданского законодательства

С. А. Боголюбов

С. Н. Братусь, с чьим именем связаны научные чтения по обсуждению Концепции развития гражданского законодательства РФ (далее — Концепция), подготовленной в Совете по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ, имеет непосредственное отношение к рассмотрению проблем земельного, гражданского права, законодательства и созданию в Институте отдела, который стал заниматься земельным законодательством. В середине 1930-х гг. группа, а затем сектор земельного и колхозного права были при непосредственном участии С. Н. Братуся выделены из сектора гражданского права Всесоюзного института юридических наук (ВИЮН).

Боголюбов Сергей Александрович — заведующий отделом аграрного, экологического и природоресурсного законодательства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ.

И в 1980-х гг. С. Н. Братусь с присущими ему вниманием и интересом наблюдал за эволюцией гражданского и земельного законодательства, новыми (не забытыми) формами владения земельными участками, развитием отдела нашего Института, занимающегося земельным и иным природоресурсным, экологическим законодательством.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Разграничение сфер действия гражданской, земельной и иных отраслей российского права и законодательства является в настоящее время одной из самых острых проблем не только природоохранного, экологического права, но и общей теории права. В Концепции затрагиваются природоохранные, природо-ресурсные проблемы, предлагается совершенствование или модернизация земельного, водного, лесного, горного законодательства, законодательства о фауне, что не может не привлекать внимания юристов-экологов.

Дата: 26.06.2013

Опубликовано в сборнике Международной научно-практической конференции «Частно-правовые проблемы взаимодействия материального и процессуального права», 2011г.

Можно привести множество примеров влияния судебной практики на совершенствование действующего законодательства. В большинстве случаев в области имущественных отношений это обусловлено изменяющимся характером общественных отношений. Вполне естественно, что законодатель не может создать идеальные нормы права регулирующие, к примеру, те или иные обязательства.

В этой связи гражданское право как одна из самых динамичных отраслей права постоянно требует своего обновления.

При этом в период смены общественно экономических формаций, как это происходило и происходит в современной России изменяются не только конкретные отношения, но и происходит изменения мировоззрения участников имущественного оборота, меняются правила поведения, изменяются принципы правового регулирования.

К сожалению установившаяся судебная практика преобразуется в законодательные нормы довольно длительное время, но это объяснимо, и, обусловлено особым характером законотворческого процесса.

Необходимо признать, что в сложившейся правовой системе нашей страны судебная практика де факто является источником права.

Рассмотрим на конкретном примере иные формы взаимопроникновения, взаимовлияния действующей нормы, положений проекта гражданского кодекса и судебной практики.

В статье 333 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.

В пункте 1 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 14.07.1997 N 17 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации» говорилось, что при наличии оснований для применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации арбитражный суд уменьшает размер неустойки независимо от того, заявлялось ли такое ходатайство ответчиком.

Вопрос о применении указанной статьи может быть решен в любой инстанции.

Пунктом вторым того же Информационного письма было установлено, что основанием для применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации может служить только явная несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательств.

Критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки; значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательств; длительность неисполнения обязательств и др.

Судебная практика до недавнего времени основывалась на этих положениях. При этом все отдавалось на усмотрение суда, каких-либо четких критериев или рекомендаций выработано не было, чаще суды снижали размер неустойки до ставки рефинансирования.

Более того, в 2001 году Конституционный суд РФ определил: «гражданское законодательство предусматривает неустойку в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и меры имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение. Не ограничивая сумму устанавливаемых договором неустоек, ГК Российской Федерации вместе с тем управомочивает суд устанавливать соразмерные основному долгу их пределы с учетом действительного размера ущерба, причиненного стороне в конкретном договоре. Это является одним из правовых способов, предусмотренных в законе, которые направлены против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, т.е., по существу, — на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в части первой статьи 333 ГК Российской Федерации речь идет не о праве суда, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения».

Таким образом, согласно данному Определению, судам было вменено в обязанность применение норм статьи 333 Гражданского кодекса РФ. Суды были поставлены на защиту прав должников в случае несоразмерного определения размера неустойки в договоре.

В пункте 3.4.3. Концепции развития гражданского законодательства говорится, что уменьшение судом размера неустойки (статья 333 ГК) должно быть возможно только по ходатайству ответчика и при условии возложения на него бремени доказывания «явной» несоразмерности подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства.

В.В. Витрянский в начале 2010 года поднимал вопрос о пересмотре практики применения положений ст. 333 Гражданского кодекса РФ, ориентируясь на положения Концепции развития гражданского законодательства. Он в частности писал: «В современных же условиях произвольное уменьшение судом (в том числе по собственной инициативе при отсутствии ходатайства ответчика) размера неустойки, предусмотренной сторонами в договоре на случай его нарушения, представляется неприемлемым, а соответствующая судебно-арбитражная практика — подлежащей пересмотру».

Можно согласиться с тем, что положения статьи 333 ГК РФ подлежат пересмотру и отражению в последующем в новой редакции Гражданского кодекса. Это объясняется изменениями в экономической жизни общества, отсутствием той инфляции, которая была в 90-е годы, повышением роли состязательности сторон в гражданском и арбитражном процессе.

Но судебная практика до недавнего времени исходила из позиций высших судебных инстанций десятилетней давности.

В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.01.2011 N 11680/10 по делу N А41-13284/09 установлено, что уменьшение неустойки судом в рамках своих полномочий не должно допускаться, так как это вступает в противоречие с принципом осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (статья 1 Кодекса), а также с принципом состязательности (статья 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Кроме того, необоснованное уменьшение неустойки судами с экономической точки зрения позволяет должнику получить доступ к финансированию за счет другого лица на нерыночных условиях, что в целом может стимулировать недобросовестных должников к неплатежам и вызывать крайне негативные макроэкономические последствия.

Неисполнение должником денежного обязательства позволяет ему пользоваться чужими денежными средствами. Никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения.

Согласно данному Постановлению толкование правовых норм является общеобязательным и подлежит применению при рассмотрении арбитражными судами аналогичных дел.

Таким образом, налицо ситуация, когда положения проекта Гражданского кодекса и позиции отраженные в научных публикациях повлияли на изменение судебной практики при снижении неустойки в судебном порядке.

В.В. Тимофеев, судья

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 14.07.1997 № 17 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 Гражданского кодекса РФ» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1997. N 9. С. 75 – 80.

Определение конституционного суда РФ от 14.03.2001 N 80-О Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Бухтиярова Александра Ивановича, Бухтиярова Ивана Дмитриевича и Бухтияровой Стелы Ивановны на нарушение конституционных прав статьей 333 Гражданского кодекса Российской Федерации». Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».

Концепция развития гражданского законодательства // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2009. N 9. С. 69.

Витрянский В.В. Некоторые основные положения Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации об обязательствах // Журнал российского права. 2010. N 1. С. 25.

Обзор конференции «проблемы совершенствования гражданского законодательства» (Москва, 28 октября 2009 г.)

№ 11 (18) 2009г.
28 октября 2009 года в Институте законодатель­ства и сравнительного правоведения при Правитель­стве Российской Федерации состоялись 4 ежегодные научные чтения памяти профессора С.Н. Братуся на тему «Проблемы совершенствования гражданского законодательства». С докладами на конференции вы­ступил ряд ведущих ученых-цивилистов России. Те­матика большинства докладов касалась вопросов и проблем, возникающих в связи с начатой работой по совершенствованию первой части Гражданского ко­декса РФ. Первая часть Гражданского кодекса РФ была принята пятнадцать лет тому назад, и за этот период, на который пришлось становление рыночной эконо­мики, многое изменилось. Кодекс же остался преж­ним, сегодня он уже не полностью отвечает реалиям дня, поэтому и возникла необходимость совершен­ствования гражданского законодательства РФ.

Во вступительном слове Директор Института, член-корр. РАН, заслуженный юрист РФ, профессор, доктор юридических наук Т.Я.Хабриева отметила, что помимо ученых-цивилистов России в конферен­ции принимают участие представители шести ино­странных государств: Белоруссии, Украины, Казах­стана, Молдавии, Чехии, Швейцарии.

Гражданское законодательство

Первый заместитель председателя Совета Иссле­довательского центра частного права при Президенте РФ, заместитель председателя Совета при Президен­те РФ по кодификации и совершенствованию граж­данского законодательства, заслуженный деятель науки Российской Федерации, профессор, доктор юридических наук А.Л.Маковский посвятил свое вы­ступление общей характеристике Концепции разви­тия гражданского законодательства. А.Л.Маковский отметил, что данная концепция отличается от других концепций по характеру, целям и по объему, она не предусматривает сроков и периодов ее осуществле­ния, не формулирует тенденции общего развития, а состоит из очень конкретных предложений. Первая часть Гражданского кодекса, а именно глава 4 «Юри­дические лица», содержит довольно крупные недо­статки: совместное существование обществ с ограни­ченной ответственностью и закрытых акционерных обществ, деление акционерных обществ на открытые и закрытые, существование не востребованных прак­тикой обществ с дополнительной ответственностью.

Также Кодекс недо­статочно регулирует вопросы, связанные с недвижимостью (земля и другое не­движимое имущест­во). Соответственно, как отметил докладчик, в пер­вую очередь необходимо модифицировать первую часть ГК.

А.Л.Маковский познакомил участников конфе­ренции с итогами заседания разработчиков Кон­цепции с Президентом РФ. В своей речи Президент заявил, что ему небезразлична судьба Гражданского кодекса, отметил те положения законодательства, ко­торые нуждаются в совершенствовании, и предложил подготовить проект изменений первой части Кодекса до середины 2010 года. Докладчик отметил, что вто­рой раздел ГК претерпит кардинальные изменения, увеличится, может быть, в два раза количество статей. Должен появиться целый блок о личных неимуще­ственных правах. В обязательственном праве измене­ния будут носить точечный характер, за исключением норм о залоге. Произойдут изменения норм о банков­ских сделках, будет основательно переделан договор возмездного оказания услуг, который в настоящее время является бессодержательным. Изменения за­тронут и систему гражданского законодательства. Так, в настоящее время в Гражданском кодексе названо около тридцати законов, но не все законы изданы, не­которые законы даже и не нужны, например, закон об имуществе, изъятом из оборота. А.Л.Маковский отме­тил, что нужно будет скорректировать систему зако­нов, затем затвердив их в Гражданском кодексе путем конкретных отсылок. Все эти действия позволят обе­спечить стабильность гражданского законодательства.

Концепция совершенствования законодательства о юридических лицах была представлена на конфе­ренции заместителем председателя Совета при Пре­зиденте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, заведующим кафе­дрой гражданского права МГУ им. М.В.Ломоносова, заслуженным деятелем науки РФ, профессором, док­тором юридических наук Е.А.Сухановым. Докладчик обозначил три основных вопроса, которые нужно ре­шить при разработке новых норм. Первый вопрос — законодательство о юридических лицах. В настоящее время кроме ГК действует множество законов о юри­дических лицах, которые противоречат не только ГК, но и друг другу, очень много законов о некоммерче­ских организациях, в неудовлетворительном состоя­нии находится закон об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью. Нужно консолидировать нормы об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью в один закон, а затем — в Гражданский кодекс. Е.А.Суханов от­метил, что сейчас в Гражданском кодексе существует закрытый перечень коммерческих организаций и от­крытый перечень некоммерческих организаций, по­следний нужно упорядочить, не касаясь содержания деятельности некоммерческих организаций. Доклад­чик отметил, что должно быть ограниченное число форм, исчерпывающий перечень некоммерческих организаций, и если некоммерческая организация занимается предпринимательской деятельностью, то нужно ограничить эту деятельность: если это универ­ситет, то он может, например, предоставлять платное образование. Некоммерческая организация должна иметь и минимальный уставный капитал, если хочет заниматься предпринимательской деятельностью.

Второй вопрос связан с упрощением и унифи­кацией правового регулирования, которое должно быть двухуровневым.

Третий вопрос касается ужесточения требований к созданию, реорганизации и ликвидации юридиче­ских лиц, усиления имущественной ответственности их органов и учредителей. В настоящее время из че­тырех миллионов зарегистрированных в России юри­дических лиц три миллиона — это общества с ограни­ченной ответственностью. Такое большое количество обществ с ограниченной ответственностью существу­ет из-за очень либеральных требований законодатель­ства. А ведь ООО — это форма существования среднего, а не мелкого бизнеса. Е.А.Суханов предложил уже­сточить требования к регистрации, включить пункт о внесении уставного капитала только деньгами, запре­тить реорганизацию некоммерческих организаций в коммерческие и наоборот, а также включить ряд принципиальных положений о регистрации юриди­ческих лиц в Гражданский кодекс РФ.

Концепция совершенствования общих положе­ний об обязательствах была представлена на конфе­ренции заместителем Председателя Высшего Арби­тражного суда РФ, профессором, доктором юриди­ческих наук В.В.Витрянским. Он подчеркнул, что нет необходимости коренным образом реформировать общие положения об обязательствах. Задача, кото­рая стоит перед разработчиками, — устранить суще­ствующие пробелы. Так, необходима дифференциа­ция обязательств на отдельные виды: договорные, кондикционные, деликтные, введение норм об обяза­тельственных правоотношениях, разграничение обя­зательственных правоотношений от других. Также необходимо позитивно урегулировать альтернатив­ные, факультативные, натуральные обязательства.

Необходимо усовершенствовать статью 320 ГК РФ: в альтернативном обязательстве право выбора должно быть за должником, но если он не реализовал данное право, то тогда выбор за кредитором. Также нужно усовершенствовать и статью 314 ГК РФ: обязатель­ство должно быть исполнено в разумный срок, если же разумный срок невозможно определить, то обя­зательство должно быть исполнено в течение семи дней с момента предъявления требования кредито­ром. Необходимо дополнить статью 316 ГК РФ пра­вилом, регулирующим место исполнения денежного обязательства при безналичных расчетах: предлага­ется закрепить существующую практику о том, что поступление денежных средств на корреспондент­ский счет банка кредитора является исполнением де­нежного обязательства при безналичных расчетах и, соответственно, местом исполнения является место банка кредитора.

Изменения произойдут и в нормативном регу­лировании банковской гарантии: предполагается, во-первых, снять ограничения по субъектам и, во- вторых, сделать банковскую гарантию независимой от основного обязательства. Докладчик также отме­тил, что нужно урегулировать преддоговорные кон­такты сторон и установить ответственность за недо­бросовестное поведение.

Выступление доктора юридических наук, про­фессора, заведующего кафедрой гражданского и се­мейного права МГЮА В.П.Мозолина было посвяще­но анализу и исследованию трех вопросов: 1) в каком состоянии находится сейчас Гражданский кодекс РФ; 2) о комплексности; 3) каким должен быть Граждан­ский кодекс РФ.

Докладчик отметил, что зона регулирования Гражданского кодекса сокращается, но Гражданский кодекс должен быть сохранен. Ему необходима связь с комплексным законодательством, причем данная проблема связи стоит не только в России, но и в за­падных странах. В западных странах комплексное законодательство идет в стороне и существует либо в виде актов, либо в виде приложений к торговому кодексу. Докладчик отметил, что по сравнению с континентальным правом англо-американское право оказалось более живучим, в частности, из-за ком­плексности, ведь там существует отдельно банковское право, отдельно акционерное право и т. д.

В.П.Мозолин также указал, что существуют две группы правоотношений: четко гражданско-право­вые или, например, налоговые, но также существуют и комплексные нормы. Так, статья 223 ГК РФ, ре­гулирующая переход права собственности на не­движимое имущество, является примером такой комплексной нормы: в ней прослеживаются и граж­данско-правовые мотивы, но вместе с тем это и адми­нистративно-правовая норма. Соответственно, встает вопрос: где, в каком акте должны существовать ком­плексные нормы?

В.П.Мозолин отметил, что нельзя из Земельно­го кодекса изъять частноправовые нормы и оставить только публично-правовые. Частные и публич­ные нормы должны идти вместе. Есть нормы четко гражданско-правовые, которые содержатся в Граж­данском кодексе, другие же нормы должны дубли­роваться и в Земельном, и в Трудовом кодексах. Докладчик предложил также, чтобы гражданско- правовые нормы были и в других кодексах, ведь та­ким образом можно будет контролировать и другие правоотношения.

Со следующим докладом на конференции высту­пила Л.А.Новосёлова, судья Высшего Арбитражного суда РФ. Доклад был посвящен финансовым сделкам. Докладчик отметила существование проблемы за­щиты добросовестного приобретения ряда активов: прав требования, не закрепленных на бумажном но­сителе, ответственности лица, которое передает тре­бование. Если в европейских концепциях институт гарантий первоначального кредитора разработан, то в российской концепции — нет. В Гражданском кодек­се РФ отсутствует детальное урегулирование вопро­сов защиты должника, и поэтому в настоящее время должники активно противодействуют переходу прав к новому лицу, так как считают это потенциально опасным для себя. Соответственно, стоит задача в законодательном порядке максимально обеспечить стабильность положения должника. Так, если креди­тор уступает нескольким лицам одно и то же право, должник должен исполнить тому, кто первый напра­вил ему уведомление, если же право уступается по­следовательно, то должник производит исполнение последнему кредитору.

Л.А.Новосёлова также остановилась на пробле­ме включения в оборот будущих прав требования. Сегодня возможно уступать только существующие права требования. В западной же практике допуска­ется уступка будущих прав требования, причем по­добная уступка востребована оборотом. Как только в Кодексе РФ будет предусмотрена уступка будущих прав требования, сразу же встанет вопрос о моменте перехода будущего права требования. При этом су­ществует два подхода:

1) будущее право переходит, когда оно реально возникло;

2) будущее право переходит, когда состоялась сделка о передаче будущего права.

Разработчиками Концепции для коммерческих сделок выбран второй подход.

Обращаясь к вопросу о защите прав приобрета­теля права, докладчик привела в пример ситуацию, когда право передано по недействительной сделке и затем передано дальше, а также отметила, что нужен специальный способ защиты для бездокументарных ценных бумаг.

По теме защиты гражданских прав в соответ­ствии с Концепцией развития гражданского законо­дательства выступил заведующий отделом предпри­нимательского законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук О.В.Гутников. Докладчик отме­тил, что Концепцией предлагается ввести принцип добросовестности, который должен пронизывать все нормы Гражданского кодекса. В Концепции дета­лизируется понимание «злоупотребление правом»: любое недобросовестное поведение является злоу­потреблением правом, предлагается расширить перечень способов защиты гражданских прав, появ­ляются такие новые способы защиты, как признание недействительным решений собраний участников акционерных обществ или обществ с ограниченной ответственностью, признание сделок ничтожными, признание договоров незаключенными.

Докладчик отметил, что в статье 12 ГК перечень способов защиты гражданских прав нужно оставить открытым и предусмотреть, что можно применять и другие способы защиты, не поименованные законом. Однако это не должно касаться вещно-правовых спо­собов защиты гражданских прав: перечень данных способов должен быть четко определен, как и сами вещные права. Заведующий отделом аграрного, эко­логического и природоресурсного законодательства ИЗиСП, заслуженный деятель науки РФ, профессор, доктор юридических наук С.А.Боголюбов выступил с докладом «Земельное законодательство и Концеп­ция развития гражданского законодательства». В своем выступлении С.А.Боголюбов подчеркнул, что предложение перевести значительное число норм из Земельного кодекса в Гражданский вызовет практи­ческие трудности, так как будет необходимо перера­ботать значительное количество норм.

Заведующий отделом гражданского законода­тельства и процесса ИЗиСП, заслуженный юрист РФ, кандидат юридических наук В.Н.Литовкин выступил с докладом «Жилищное законодательство и Концеп­ция развития гражданского законодательства». До­кладчик отметил, что жилищное законодательство — это межотраслевое объединение преимущественно гражданско-правового, а также административно­правового и семейного содержания. Жилищное законодательство является отраслью права, произ­водной к основной отрасли — гражданскому праву.

В.Н.Литовкин отметил, что в ГК нет общего решения, а существует индивидуальный подход к отдельным отраслям: по жилищному законодательству Граж­данский кодекс регулирует только договор найма жилого помещения. По мнению докладчика, договор найма жилого помещения нужно перенести в Жи­лищный кодекс.

Морозова Н. В. кандидат юридических наук, член редакционной коллегии научного журнала «Евразийский юридический журнал»

Понравился материал, поделитесь с коллегами.

В статье анализируются положения о владении, вещных правах и об их защите в проекте федерального закона о вещном праве. Сделан вывод о том, что в законопроекте не установлено существенных различий между понятиями «владение» и «вещное право», хотя владение рассматривается как фактическое состояние. Анализируя нормы Германского гражданского уложения (ГГУ) о владении, автор приходит к выводу, что владение-факт благодаря вещному договору становится владением-правом, следовательно, выступает юридическим фактом, с которым германский законодатель связывает наступление определенных правовых последствий. Это означает, что предусмотренная в ГГУ защита владения имеет петиторный характер и что посессорной (владельческой) защиты (в ее классическом варианте), характерной для ранних периодов развития государственности, в Германии не существует. Сделан вывод о том, что механизм защиты владения в законопроекте не проработан. Автор обосновывает вывод о том, что конструкция вещного договора не предусмотрена ни ГК РФ, ни законопроектом. Установление любого ограниченного вещного права посредством договора как основания возникновения обязательства противоречит смыслу разделения вещных и обязательственных прав и на практике может создать проблему конкуренции исков, характерной для англо-американского, а не континентального европейского правопорядка. Наше гражданское законодательство не предоставляет возможности выбора вида иска и тем самым не допускает конкуренции исков. Такой подход, закрепленный в ГК РФ, касается различий в основаниях и условиях применения вещно-правовых и обязательственных способов защиты субъективных гражданских прав. Поэтому договорное установление как обязательственных, так и ограниченных вещных прав на практике будет означать отход от этого правила и создаст проблемы, связанные с выбором вида иска.

ВВЕДЕНИЕ

Проект Концепции развития законодательства о юридических лицах представляет собой составную часть общего проекта Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, готовящейся Исследовательским центром частного права при Президенте Российской Федерации по поручению Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства по исполнение положений Указа Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» .

Основные особенности проекта Концепции развития законодательства о юридических лицах состоят в том, что он широко затрагивает не только положения Гражданского кодекса РФ, но и многочисленные федеральные законы о статусе юридических лиц, предполагая серьезное реформирование их содержания в этой части. Одним из главных направлений намеченных преобразований должно стать усиление роли Гражданского кодекса РФ в регулировании статуса юридических лиц, особенно некоммерческих организаций, и приведение названных законов в единую согласованную систему, в том числе путем их консолидации и отмены устаревших и неэффективных законодательных актов. В частности, обосновывается необходимость и возможность существенного сокращения числа организационно-правовых форм некоммерческих организаций и исчерпывающее регулирование их гражданско-правового статуса (как юридических лиц) непосредственно в нормах Гражданского кодекса..

При этом предполагается ужесточение требований к созданию, регистрации, реорганизации и ликвидации юридических лиц, к их имуществу (уставному капиталу) и к имущественной ответственности их учредителей (участников) и органов (руководителей). Такой подход позволит существенно упорядочить организацию имущественных отношений, предотвращая различные случаи злоупотребления статусом юридического лица, распространившиеся в отечественном правопорядке (создание фиктивных юридических лиц, «рейдерские» захваты, злонамеренный уход от ответственности перед кредиторами и т.д.).

При разработке проекта Концепции широко учитывались не только общепризнанные теоретические постулаты и классические юридические конструкции, но и современная правоприменительная практика, а также опыт высокоразвитых европейских правопорядков (прежде всего Германии, Австраии, Нидерландов) и необходимость известной гармонизации гражданского законодательства стран СНГ.

Концепция развития законодательства о юридических лицах не предполагает коренной ломки или принципиального пересмотра основополагающих общих норм ГК РФ в этой области. Напротив, она исходит из целесообразности дальнейшего последовательного развития закрепленных в них идей и положений, необходимости их воплощения не только в Гражданском кодексе, но и в нормах отдельных федеральных законов, а также необходимости их определенного обновления с учетом современного отечественного и зарубежного (европейского) опыта.

Следует отметить, что фактически работа над проектом данной Концепции началась несколько лет тому назад, в 2003 — 2004 гг., однако прерывалась по объективным причинам, связанным с участием членов рабочей группы в иной законотворческой работе (в частности, в разработке проекта части четвертой ГК РФ). На первоначальных этапах данной работы в ней активно участвовали заместитель председателя Совета Исследовательского центра частного права Г.Е. Авилов, проф. В.А. Дозорцев и д.ю.н. О.Ю. Шилохвост (Исследовательский центр частного права), а также ведущие специалисты Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ проф. М.И. Брагинский и проф. В.А. Рахмилович.

Проект Концепции развития законодательства о юридических лицах рекомендован для опубликования и дальнейшего публичного обсуждения решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, от 16 марта 2009 г.

Скачать файл в формате RTF