Дайте понятие посредственного причинения вреда

При решении вопроса о наличии или отсутствии посредственного причинения вреда специальным объектам необходимо иметь ввиду следующую особенность.

Посягательство на специальные объекты возможно как со стороны специальных субъектов («изнутри»), так и со стороны неспециальных субъектов («извне»). Разница, как отмечалось, состоит в механизме причинения вреда.

Например, если конкретный участник судебного разбирательства (специальный субъект) подстрекает иное лицо, находящееся в зале судебного заседания или помещении суда, проявить неуважение к суду, посредственного причинения не будет, поскольку субъектом преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ, может быть и неспециальный субъект (вред причиняется посредством посягательства на сам интерес правосудие). Поэтому специальный субъект будет нести ответственность за подстрекательство к неуважению суду, а неспециальный субъект за исполнение данного преступления.

Если же в соответствующей статье Особенной части УК РФ установлена ответственность только специальных субъектов за причинение вреда специальному объекту, то посредственное исполнение возможно (пример должностного лица А. и др.). Это случаи, когда причинение вреда специальным объектам возможно только изнутри посредством нарушения установленного специальными законодательными актами порядка поведения.

Следовательно, рассматриваемая форма посредственного причинения вреда специальным объектам возможна только в преступлениях со специальным составом, в котором все элементы имеют специальный характер. Поэтому вышеприведенное предложение о совершенствовании ч. 2 ст. 33 УК РФ сделано с учетом данного обстоятельства.

Таким образом, посредственное причинение вреда возможно с помощью лиц, подлежащих уголовной ответственности. Такое причинение возможно в преступлениях со специальным составом, в котором не только субъект, но и остальные элементы имеют специальный характер. Данное положение необходимо закрепить в уголовном законе.

Задание 5.

Посредственное исполнение

Согласно положениям ст. 33 УК РФ, исполнителем умышленного преступления будет являться также и то лицо, которое использует в качестве орудия совершения преступления другого человека. Подобная ситуация именуется в науке уголовного права посредственным исполнением. Посредственное исполнение сходно с соучастием, но не образует его.

Посредственное исполнение имеет место, когда преступление совершено путем использования: 1) лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность, 2) невменяемого, 3) лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу иных обстоятельств, предусмотренных Уголовным кодексом, в том числе лица, которое не осознавало и по обстоятельствам дела не могло и не должно было осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) либо не предвидело и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. В качестве примера можно привести произведение популярного американского писателя Сидни Шелдона «Мельницы богов».

Международная сверхсекретная реакционная организация «Патриоты свободы» (некий аналог тайного мирового правительства) поручила наемному убийце по прозвищу Ангел уничтожить румынского политэмигранта Марина Грозу. Гроза собирался вернуться в Румынию и, возглавив революционеров и совершив переворот, занять место диктатора Ионеску. Однако добраться до Грозы Ангелу оказалось чрезвычайно трудно: Марин жил на хорошо охраняемой вилле в пригороде Парижа, куда невозможно было пробраться, а службу его безопасности возглавлял один из лучших офицеров израильской разведки Моссад Лев Пастернак. Марин Гроза пережил страшную трагедию: румынская спецслужба Секуритате схватила его и потребовала выдать товарищей по подполью. Но революционер отказался, и тогда в камеру пыток, где содержался Гроза, привели его жену и четырнадцатилетнюю дочь. Гроза был поставлен перед выбором: либо он выдаст сотни своих товарищей по борьбе, доверявших ему, либо увидит смерть жены и дочери. Марин отказался вновь. Расплата за упорство была ужасной: Грозу привязали к стулу и заставили смотреть, как его дочь и жену насилуют, до тех пор, пока они не умерли. Однако тюремщикам этих зверств показалось мало, и они кастрировали Грозу.

Каждую пятницу на виллу к Грозе привозили проституток, которых выбирали наугад в Англии, США, Бразилии, Японии, Таиланде и других странах. Они не знали, куда и к кому поедут. Их встречали в аэропорту, везли прямо на виллу, а через несколько часов отвозили обратно и сажали в самолет. Каждую пятницу по ночам были слышны крики Грозы. Все полагали, что Марин извращенец, и единственным человеком, кто знал, что именно происходит за дверями его спальни, был Лев Пастернак. Ночные визиты проституток не имели ничего общего с сексуальными утехами, а являлись своеобразным актом покаяния. Каждую пятницу Гроза раздевался догола, а очередная жрица любви привязывала его к стулу и хлестала до крови хлыстом. Всякий раз, когда Гроза подвергался такому избиению, он представлял сцену насилия над женой и дочерью и начинал кричать: «Простите! Я все расскажу! Господи, сделай так, чтобы я им все рассказал…» Тем временем Ангел пытался найти брешь в системе безопасности Марина Грозы и в поисках нужной информации стал захаживать в один из баров, где часто после дежурств отдыхали охранники с его виллы. Устав после напряженной службы, они много пили, и языки развязывались. Ангел выбрал столик, чтобы можно было хорошо слышать разговоры окружающих, и вот что в итоге узнал, подслушав разговор болтливых секьюрити.

— Не знаю, чем занимается Гроза с этими шлюхами, но уверен, что хлещут они его нещадно. Ты бы только слышал, как он кричит. На прошлой неделе я как-то заглянул в комнату, где он держит свои хлысты…

На другой день Ангелу удалось услышать следующее.

— У нашего бесстрашного лидера все шлюхи, как на подбор, красавицы. Их привозят со всего света. Лев сам этим занимается. Он парень не промах. Никогда не берет одну и ту же девочку два раза. Поэтому через них нельзя добраться до Марина Грозы.

Больше Ангелу ничего было не нужно. На следующее утро он зашел в один из интим-салонов, выбрал подходящий хлыст, а чуть позднее через тот же салон отослал его на виллу Марина Грозы. Охранник на вилле, получив хлыст, тщательно проверил его, а потом отнес в спальню Грозы и поставил в шкаф рядом с другими хлыстами.

В пятницу к Марину Грозе, как обычно, привели проститутку. На этот раз югославку Бисеру. Гроза достал из ящика хлыст («подарок» Ангела) и приказал Бисере хлестать его по спине изо всех сил. Бисера выполнила приказание, и вдруг Гроза рухнул на пол.

— На помощь! На помощь! — закричала Бисера.

Лев Пастернак вбежал с пистолетом в руке. Он увидел лежащее на полу тело.

— Что случилось?

Бисера билась в истерике.

— Он умер! Он мертв! Я ничего не делала. Я только хлестала его, как он просил. Клянусь!

Живший на вилле врач появился через несколько секунд. Он нагнулся, чтобы осмотреть тело Марина Грозы. Мышцы были твердыми, а кожа посинела.

Он поднял хлыст и понюхал его.

— Ну что?

— Черт возьми! Кураре. Это экстракт из одного южноамериканского растения. Инки смазывали им свои стрелы, чтобы убивать врагов. Через три минуты нервная система полностью парализуется.

При посредственном исполнении не исключены случаи, когда лицо в качестве оружия преступления использует самого потерпевшего. Иллюстрацией может послужить высказывание Клавдия о том, как он намерен раз и навсегда избавиться от Гамлета.

К о р о л ь

<…> Он вернулся

И вновь его так просто не ушлешь.

Поэтому я новое придумал.

Я так его заставлю рисковать,

Что он погибнет сам по доброй воле.

Его конец не поразит молвы,

И даже мать, не заподозрив козней,

Во всем увидит случай.

В данном случае, как нетрудно заметить, виновный умышленно заставляет потерпевшего подвергать самого себя смертельному риску с целью лишения его жизни.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Посредственное исполнение

Согласно положениям ст. 33 УК РФ, исполнителем умышленного преступления будет являться также и то лицо, которое использует в качестве орудия совершения преступления другого человека. Подобная ситуация именуется в науке уголовного права посредственным исполнением. Посредственное исполнение сходно с соучастием, но не образует его.

Посредственное исполнение имеет место, когда преступление совершено путем использования: 1) лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность, 2) невменяемого, 3) лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу иных обстоятельств, предусмотренных Уголовным кодексом, в том числе лица, которое не осознавало и по обстоятельствам дела не могло и не должно было осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) либо не предвидело и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. В качестве примера можно привести произведение популярного американского писателя Сидни Шелдона «Мельницы богов».

Международная сверхсекретная реакционная организация «Патриоты свободы» (некий аналог тайного мирового правительства) поручила наемному убийце по прозвищу Ангел уничтожить румынского политэмигранта Марина Грозу. Гроза собирался вернуться в Румынию и, возглавив революционеров и совершив переворот, занять место диктатора Ионеску. Однако добраться до Грозы Ангелу оказалось чрезвычайно трудно: Марин жил на хорошо охраняемой вилле в пригороде Парижа, куда невозможно было пробраться, а службу его безопасности возглавлял один из лучших офицеров израильской разведки Моссад Лев Пастернак. Марин Гроза пережил страшную трагедию: румынская спецслужба Секуритате схватила его и потребовала выдать товарищей по подполью. Но революционер отказался, и тогда в камеру пыток, где содержался Гроза, привели его жену и четырнадцатилетнюю дочь. Гроза был поставлен перед выбором: либо он выдаст сотни своих товарищей по борьбе, доверявших ему, либо увидит смерть жены и дочери. Марин отказался вновь. Расплата за упорство была ужасной: Грозу привязали к стулу и заставили смотреть, как его дочь и жену насилуют, до тех пор, пока они не умерли. Однако тюремщикам этих зверств показалось мало, и они кастрировали Грозу.

Каждую пятницу на виллу к Грозе привозили проституток, которых выбирали наугад в Англии, США, Бразилии, Японии, Таиланде и других странах. Они не знали, куда и к кому поедут. Их встречали в аэропорту, везли прямо на виллу, а через несколько часов отвозили обратно и сажали в самолет. Каждую пятницу по ночам были слышны крики Грозы. Все полагали, что Марин извращенец, и единственным человеком, кто знал, что именно происходит за дверями его спальни, был Лев Пастернак. Ночные визиты проституток не имели ничего общего с сексуальными утехами, а являлись своеобразным актом покаяния. Каждую пятницу Гроза раздевался догола, а очередная жрица любви привязывала его к стулу и хлестала до крови хлыстом. Всякий раз, когда Гроза подвергался такому избиению, он представлял сцену насилия над женой и дочерью и начинал кричать: «Простите! Я все расскажу! Господи, сделай так, чтобы я им все рассказал…» Тем временем Ангел пытался найти брешь в системе безопасности Марина Грозы и в поисках нужной информации стал захаживать в один из баров, где часто после дежурств отдыхали охранники с его виллы. Устав после напряженной службы, они много пили, и языки развязывались. Ангел выбрал столик, чтобы можно было хорошо слышать разговоры окружающих, и вот что в итоге узнал, подслушав разговор болтливых секьюрити.

— Не знаю, чем занимается Гроза с этими шлюхами, но уверен, что хлещут они его нещадно. Ты бы только слышал, как он кричит. На прошлой неделе я как-то заглянул в комнату, где он держит свои хлысты…

На другой день Ангелу удалось услышать следующее.

— У нашего бесстрашного лидера все шлюхи, как на подбор, красавицы. Их привозят со всего света. Лев сам этим занимается. Он парень не промах. Никогда не берет одну и ту же девочку два раза. Поэтому через них нельзя добраться до Марина Грозы.

Больше Ангелу ничего было не нужно. На следующее утро он зашел в один из интим-салонов, выбрал подходящий хлыст, а чуть позднее через тот же салон отослал его на виллу Марина Грозы. Охранник на вилле, получив хлыст, тщательно проверил его, а потом отнес в спальню Грозы и поставил в шкаф рядом с другими хлыстами.

В пятницу к Марину Грозе, как обычно, привели проститутку. На этот раз югославку Бисеру. Гроза достал из ящика хлыст («подарок» Ангела) и приказал Бисере хлестать его по спине изо всех сил. Бисера выполнила приказание, и вдруг Гроза рухнул на пол.

— На помощь! На помощь! — закричала Бисера.

Лев Пастернак вбежал с пистолетом в руке. Он увидел лежащее на полу тело.

— Что случилось?

Бисера билась в истерике.

— Он умер! Он мертв! Я ничего не делала. Я только хлестала его, как он просил. Клянусь!

Живший на вилле врач появился через несколько секунд. Он нагнулся, чтобы осмотреть тело Марина Грозы. Мышцы были твердыми, а кожа посинела.

Он поднял хлыст и понюхал его.

— Ну что?

— Черт возьми! Кураре. Это экстракт из одного южноамериканского растения. Инки смазывали им свои стрелы, чтобы убивать врагов. Через три минуты нервная система полностью парализуется.

При посредственном исполнении не исключены случаи, когда лицо в качестве оружия преступления использует самого потерпевшего. Иллюстрацией может послужить высказывание Клавдия о том, как он намерен раз и навсегда избавиться от Гамлета.

К о р о л ь

Он вернулся

И вновь его так просто не ушлешь.

Поэтому я новое придумал.

Я так его заставлю рисковать,

Что он погибнет сам по доброй воле.

Его конец не поразит молвы,

И даже мать, не заподозрив козней,

Во всем увидит случай.

В данном случае, как нетрудно заметить, виновный умышленно заставляет потерпевшего подвергать самого себя смертельному риску с целью лишения его жизни.

Понятие посредственного исполнительства в Уголовном кодексе РФ

Н.И. САЛЬНИКОВА,

адвокат городского филиала Иркутской областной коллегии адвокатов

В ч. 2 ст. 33 Уголовного кодекса РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление, а также иные субъекты, ранее в законодательстве не упоминавшиеся: лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с соисполнителями, и лицо, использовавшее для выполнения деяния лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, иных обстоятельств, предусмотренных УК РФ.

Изменение нормативной дефиниции исполнителя посредством закрепления нескольких возможных форм выражения его преступного поведения в теории уголовного права подверглось критике.

В частности, высказывалась точка зрения о необоснованности выделения законодателем третьего вида исполнительства — посредственного (опосредованного; посредственного причинения), под которым в доктрине и судебной практике подразумевается обычно форма индивидуального (единоличного) совершения преступления (единоличное исполнение), связываемая со своеобразным осуществлением действий, составляющих объективную сторону преступления.

Исходный довод в мотивировке данной позиции состоит в том, что не подлежащее ответственности лицо, используемое для выполнения объективной стороны преступного деяния, непосредственного причинения вреда, выступая в качестве средства (орудия) достижения общественно опасного результата, не является субъектом преступления (либо невиновно в содеянном в силу наличия одного из установленных УК РФ обстоятельств), в отличие от участника посягательства, склонившего либо заставившего «несубъекта» (невиновного) осуществить преступный замысел и подлежащего причислению не к соучастникам,

а к лицу, действовавшему единолично, так как в подобной ситуации отсутствует обязательное для соучастия умышленное объединение двух или более лиц, обладающих как минимум всеми общими свойствами субъекта преступления. Если же речь идет о посягательстве, совершенном одним виновным субъектом, описание его противоправных действий в ст. 33 УК РФ, регламентирующей наряду с другими нормами главы 7 ответственность за соучастие, ошибочно.

С приведенной точкой зрения мы согласны лишь в части признания необоснованным включения в легальную трактовку исполнителя признаков посредственного причинения. Однако небесспорно мнение некоторых ученых о том, в чем именно заключается необоснованность выделения такого поведения в данной дефиниции, поскольку, на наш взгляд, не находит подтверждения в уголовном законе толкование ч. 2 ст. 33 УК РФ, предполагающее, что под посредственным исполнением в этой норме имеется в виду единоличное выполнение преступления.

К выяснению смысла предписания, выраженного в части анализируемой статьи, предлагаем подойти с иных позиций, для чего прежде всего требуется учесть специфику отражения в УК РФ понятия «исполнитель». В технико-юридическом плане обращает на себя внимание расположение термина и разъяснения его значения в тексте УК РФ — в главе, регулирующей вопросы ответственности за соучастие в преступлении; прямое указание в ч. 1 ст. 33 о признании организатора, подстрекателя и пособника соучастниками «наряду с исполнителем» при одновременном отсутствии в Общей части УК РФ, вне главы 7, какого-либо упоминания об исполнителе как о субъекте, действующем единолично.

Изложенное свидетельствует о правомерности употребления понятия «исполнитель» только для обозначения участника совместного умышленного совершения преступления, и, следовательно, объемом понятия не охватывается индивидуальное преступное посягательство. Что примечательно, таких же воззрений на взаимосвязь термина с институтом соучастия придерживаются те сторонники исследуемой точки зрения, по мнению которых понятие «исполнитель преступления» относится только к соучастию. Одновременно ограничительное толкование исполнительства позволяет некоторым исследователям сделать вывод о возникшем противоречии между чертами посредственного исполнения (причинения) — единоличного совершения преступления и решением законодателя включить его признаки в определение, раскрывающее отличительные особенности исполнителя — соучастника по юридической природе.

Если уголовно-правовая характеристика исполнителя не распространяется на лицо, действующее без привлечения усилий других лиц, способных нести ответственность за вред, причиненный охраняемым УК РФ объектам, то логично было бы предположить, что и ответственности такого лица ст. 33 УК РФ не затрагивает, а речь в этом предписании идет о вариантах преступного поведения соучастника-исполнителя. Иными словами, и первые два вида исполнителей, и так называемого посредственного исполнителя (а точнее, исполнителя — посредственного причинителя) следовало бы относить к соучастникам и раскрывать смысл новеллы с учетом данного суждения. То есть третий вид исполнителя в УК РФ — это лицо, совершающее посягательство в соучастии и, кроме того, выполняющее объективную сторону предусмотренного Особенной частью УК РФ деяния (свою роль в совместном достижении преступного результата) не лично (собственноручно), а используя лицо (лиц), указанное в ч. 2 ст. 33.

Поскольку содержание посредственного исполнительства вытекает, как мы полагаем, из уголовного закона, то мы не поддерживаем предложение дополнить ч. 2 ст. 33 УК РФ специальной оговоркой, закрепляющей, что лицо, совершившее преступное деяние посредством не подлежащих уголовной ответственности лиц, признается исполнителем, если наряду с ним в совершении преступления принимает участие организатор, подстрекатель либо пособник. К тому же подобная корректировка ограничивается указанием на три названных вида соучастников и не включает, таким образом, случаи соисполнительства, хотя вряд ли правомерно исключать посредственное причинение (если склоняться к необходимости специально отражать такое явление в УК РФ) при участии в преступлении, например, только двух исполнителей (со стороны обоих или одного из соучастников).

Итак, существующее в науке изложение посредственного причинения как формы единоличного совершения преступления, послужившее, видимо, основной причиной для признания неоправданным введения описания посредственного исполнения преступного деяния в ст. 33 УК РФ, не совпадает с законодательной схемой, которая нам представляется верной с позиций точности отражения сущности этого поведения.

Отождествление же посредственного исполнительства (если придерживаться установленных уголовным законом пределов оперирования таким понятием, правильнее употреблять термины, не содержащие слова «исполнитель») с особой, самостоятельной формой опасного поведения, своеобразной формой преступной деятельности, придание ему статуса формы индивидуально совершаемого преступления ведет к не имеющему убедительных оснований отрицанию возможности осуществления объективной стороны преступления соучастником путем использования не подлежащих уголовной ответственности лиц, поскольку очевидно, что соучастник-исполнитель не может одновременно являться единолично действующим субъектом, а посредственное причинение, согласно представленному специалистами мнению, считается формой именно этого преступного поведения.

Также вызывают возражения постановка вопроса о разграничении посредственного причинения вреда и соучастия, а равно опасения отдельных правоведов о возможном смешении этих форм преступной деятельности. Полагаем, что если все же выделять посредственное причинение вреда в рассматриваемом значении, то правильнее говорить об их взаимосвязи, так как прибегнуть к выполнению действий, образующих объективную сторону преступления, с использованием физических лиц, не подлежащих ответственности, может как индивидуально совершающее посягательство лицо, так и соучастник-исполнитель, которого УК РФ позволяет именовать посредственным исполнителем. Противопоставление соучастия и посредственного причинения неудачно и с точки зрения правил классификации понятий: первое несравнимо со вторым. Соучастие выделяется в противоположность индивидуальной форме совершения преступления; критерий размежевания здесь — степень общественной опасности деяния, обусловленная числом участников и наличием объединенности и направленности их усилий на единый социально вредный результат. Посредственное причинение (виновничество) — это скорее разновидность осуществления действий, содержащих признаки состава определенного вида преступления. Оно принадлежит к иной классификации, показывающей его отличие от непосредственного совершения посягательства, где основанием градации выступает характер выполнения объективной стороны деяния, описанного в диспозиции соответствующей статьи Особенной части УК РФ («своими руками» либо с использованием в качестве средств, орудий не подлежащих уголовной ответственности лиц).

Говоря о посредственном исполнении и посредственном причинении, обобщая ранее сделанные замечания, считаем возможным руководствоваться следующими положениями.

Согласимся прежде всего с подходом к пониманию такого поведения, в рамках которого использованию лиц, чьи действия уголовно нерелевантны, не придается значения специфической формы преступной деятельности (по крайней мере, это особо не подчеркивается).

О специфичности именно в уголовно-правовом смысле речь может идти, на наш взгляд, в том случае, если общественно опасное поведение (действие или бездействие) одного либо нескольких лиц не подпадает под уже установленные в УК РФ общие нормы, регламентирующие основание и пределы ответственности, т. е. или оно (такое поведение) вовсе не предусмотрено уголовным законом как преступное и наказуемое (и следовательно, невозможно привлечение к ответственности за причиненный вред), или же имеющегося правового материала недостаточно для точной его оценки, отражающей степень опасности, и назначения справедливого наказания. Своеобразно в этом смысле поведение таких субъектов (в науке обозначаемых «сложные»), как организатор, подстрекатель, пособник, участвующих в совершении преступления, но не выполняющих действий, входящих в его объективную сторону, что и послужило причиной появления в законодательстве специальных норм, закрепляющих признаки организаторской, подстрекательской и пособнической деятельности. В противном случае, при недопустимости аналогии, юридически обосновать их ответственность оказалось бы весьма затруднительным.

Поэтому мы не находим теоретически и практически оправданным дополнение ч. 2 ст. 33 УК РФ характеристикой посредственного исполнителя (именно в этом, на наш взгляд, законодательная позиция ошибочна).

Квалификация содеянного посредственным причинителем вряд ли представляет сложность для правоприменительной практики и не требует отражения в нормах уголовного закона. Кроме того, модификация трактовки исполнителя, упоминающая посредственного исполнителя, выступающего одним из видов такого соучастника, создала основу для неоднозначного толкования дефинитивной нормы и ссылки на ч. 2 ст. 33 в ситуации, на которую она, по нашему мнению, не распространяется.

Так, в п. 9 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 14.02.2000 № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» разъясняется, что не создает соучастия совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста или невменяемости, «при совершении преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности… лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу ч. 2 ст. 33 (курсив наш. — Н.С.) УК РФ несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения». Поскольку обоснованию ответственности лица, вовлекшего в преступление «несубъекта», предшествует общее указание на отсутствие при определенном условии соучастия, мы приходим к выводу о том, что в данном постановлении посредственное исполнительство в ч. 2 ст. 33 УК РФ отождествляется с единоличной преступной деятельностью.

Мы не можем поддержать позицию Верховного суда РФ, так как уголовный закон не содержит нормы, предусматривающей признаки лица — посредственного причинителя, индивидуально совершающего преступление (надо сказать, для квалификации посягательства и привлечения виновного к ответственности включать в УК РФ такую норму и не требуется); в ст. 33 УК РФ имеется в виду соучастник, исполняющий деяние посредством лица соответствующей категории.

С учетом сделанных выше заключений о сущности посредственного причинения (виновничества) и о содержании признаков третьего вида исполнителя, закономерна постановка вопроса о том, необходимо ли выделять в доктрине понятие «посредственный причинитель», обозначая тем самым использование надлежащим субъектом для осуществления объективной стороны преступления невменяемых, невиновно действующих или не достигших требуемого уголовным законом возраста лиц, если практическая значимость и теоретическая ценность этого понятия вызывают серьезные сомнения?

Заметим, что специалисты, различающие посредственное причинение (исполнение), в итоге все же абсолютно верно определяют посредственного причинителя как непосредственного автора и действительного исполнителя преступления, «хотя оно и не выполняется его руками». Однако остается актуальным вопрос: в чем смысл введения понятия «посредственный виновник», если его суть так или иначе — непосредственное причинение?

На наш взгляд, нецелесообразно и малоубедительно при исследовании уголовно-правовых явлений обозначать и особо выделять как посредствующее звено между деянием субъекта преступления и наступившими вредными последствиями от действий невменяемых, невиновных, неответственных в силу возраста, которые безразличны для уголовного закона. Если быть последовательными, посредственным необходимо признавать и применение, например, взрывных устройств (контакта с потерпевшим в этом случае нет,

т. е. в определенном смысле виновный действует не собственноручно, «не руками» лишает жизни или причиняет тяжкий вред здоровью), специально изготовленных технических средств, ядовитых и радиоактивных веществ, некоторых других подобных предметов, к тому же согласно п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ их использование является обстоятельством, отягчающим наказание.

Иными словами, неясно, в чем состоит научное и практическое значение выделения посредственного причинения, связываемого с «несубъектами» и невиновными лицами. Показателен в этом плане УК Республики Узбекистан, признающий в ч. 2 ст. 28 исполнителем лицо, «полностью или частично непосредственно совершившее преступление либо преступление с использованием других лиц, в силу УК не подлежащих ответственности, или иных средств» (курсив наш. — Н.С.). Как видим, посредственное совершение преступления не ограничено привлечением соответствующих лиц — включаются и любые другие средства. Думается, подобную конструкцию нормы вряд ли можно считать требующей законодательного закрепления.

Следует обратить внимание и на регламентацию в п. «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ в числе обстоятельств, отягчающих наказание, привлечение к совершению преступления лиц, страдающих тяжелыми психическими расстройствами, а также лиц, не достигших возраста уголовной ответственности.

Полагаем, не будет убедительной попытка привести данное нормативное установление, например, в качестве своего рода правовой основы для подтверждения обоснованности оперирования понятием посредственного причинения, в которое вкладывается указанное выше содержание.

Так, из смысла УК РФ вытекает, что физические лица, перечисленные в п. «д» ч. 1 ст. 63, являются только средствами в процессе выполнения общественно опасного деяния. В связи с этим вновь возникнет вопрос: что препятствует включению в обозначенное понятие иных, уже упоминавшихся средств (орудий), предусмотренных п. «к» ч. 1 ст. 63, равнозначных по одному из правовых последствий установлению вовлечения в преступное посягательство «несубъектов» и влияющих на строгость назначаемого наказания?

Замена части своих действий лицом, подлежащим ответственности, действиями соответствующей категории лиц в механизме причинения социально опасного вреда характеризует, как представляется, в большей степени опасность личности виновного, а не того преступного деяния, к совершению которого эти лица привлечены, и не вносит специфики в противоправную деятельность субъекта, осуществляющего преступление единолично или в соучастии, отражая вместе с тем особый цинизм его уголовно наказуемого поведения, что и учитывается в ст. 63 УК РФ.

К слову, законодатели некоторых зарубежных стран посчитали оправданным ввести в уголовный закон как самостоятельный состав привлечение к совершению преступления лиц, страдающих психическим заболеванием. Например, УК Латвийской Республики (по состоянию на 1 августа 2001 г.) наряду с ответственностью за вовлечение в преступное деяние несовершеннолетнего (ст. 172) отдельно предусматривает вовлечение в преступное деяние психически больных лиц (ст. 232), устанавливая назначение за совершение последнего преступления наказание, в частности в виде лишения свободы на срок до 5 лет.

Следует отметить, что названное в п. «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ обстоятельство находит иное проявление в случае использования указанных в статье уголовно не ответственных лиц в качестве дополнительной силы при выполнении виновным действий, входящих в объективную сторону преступления, повышая степень опасности совершаемого деяния в силу возрастающей вероятности причинения большего вреда, что тем не менее не означает перехода таких средств в какую-то другую категорию, а их использования — в особую форму преступной деятельности.

В науке известно противоположное мнение, согласно которому в результате действий субъекта посягательства возникает «групповое исполнение или групповой способ совершения преступления». При однозначности положений уголовного закона, позволяющего прибегнуть к конкретной юридической оценке описанного варианта использования физических лиц, в литературе и судебной практике предлагается позиция, расходящаяся, на наш взгляд, с нормами УК РФ.

Однако обсуждение данной проблемы требует отдельного исследования. В связи со сказанным предлагаем отказаться от обычного понимания посредственного причинения (использование физических лиц как средств), но отказаться не вообще (к чему призывает, например, А.П. Козлов, указывая на отсутствие четкой границы между непосредственным и опосредованным исполнением), а лишь от распространенного представления о данном поведении, придав ему иное содержание и подразумевая под посредственным причинением совершение умышленного преступления лицом, использовавшим для осуществления его объективной стороны другое лицо, совершившее деяние по неосторожности (самостоятельная форма совершения преступления), либо лицо, не являющееся субъектом данного преступления, особо указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ (соучастие со специальным исполнителем).

В теории некоторыми учеными осуществление преступного замысла с помощью указанных лиц включается в упомянутое понятие наряду с уголовно не ответственными лицами.

Преимущества такого подхода к выделению доктринального понятия видятся в следующем. Охватываемые этим понятием две разновидности посредственного причинения действительно отличаются специфичностью, которая выражается в том, что субъект подобного поведения не совершает действий, входящих в объективную сторону состава преступления. Их осуществляет другое лицо, способное нести уголовную ответственность, непосредственно причиняющее вред, не являющееся, таким образом, средством совершения посягательства в уголовно-правовом смысле, а это, в свою очередь, указывает на необходимость анализа существующего нормативного материала с точки зрения достаточности для привлечения к ответственности посредственных причинителей вреда с соблюдением при этом принципа законности и требования о недопустимости аналогии. Совмещения посредственного причинителя с непосредственным не происходит — их разграничение проводится вполне определенно. Практическая и теоретическая ценность введения понятия в научный оборот представляется более четкой.

Библиография

1 См., например: Уголовное право России. Общая часть / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. — М., 1996. С. 260; Тарасова Е.В. Освещение института соучастия в новом уголовном законодательстве // Актуальные проблемы правоприменительной практики в связи с принятием нового УК РФ: Сб. мат. науч.-практ. конф. — Красноярск, 1997. С. 68—73; Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. — СПб., 2001. С. 103; Российское уголовное право. Т. 1 / Под ред. А.И. Рарога. — М., 2004. С. 267.

2 См.: Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть. — Краснодар, 1999. С. 224.

3 См.: Ушаков А.В. Групповое преступление и смежные с ним формы преступной деятельности. — Калинин, 1978. С. 51.

4 См.: Уголовное право России. С. 260.

5 См.: Галиакбаров Р.Р. Указ. соч. С. 223—224.

6 См.: Ушаков А.В. Указ. соч. С. 52.

7 См., например: Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 1. — Л., 1968. С. 612—613; Курс советского уголовного права. Т. 2. — М., 1970. С. 456.

8 Не подлежат уголовной ответственности и лица, действовавшие при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния (глава 37 УК РФ), однако в ст. 33 о таких лицах не говорится, так как их использование для совершения преступления нетипично для посредственного причинения.

9 Ушаков А.В. Указ. соч. С. 52.

10 Галиакбаров Р.Р. Квалификация многосубъектных преступлений без признаков соучастия. — Хабаровск, 1987. С. 61.

11 См., например: Галиакбаров Р.Р. Квалификация многосубъектных преступлений… С. 59—65; Он же. Как квалифицировать убийства и изнасилования, совершенные групповым способом? // Рос. юстиция. 2000. № 10. С. 40; Рарог А., Есаков Г. Понимание Верховным судом РФ «группы лиц» соответствует принципу справедливости // Рос. юстиция. 2002. № 1. С. 51—53; Обзор судебной практики Верховного суда РФ за IV квартал 2000 года // Бюллетень ВС РФ. 2001. № 8. С. 17.

12 См.: Козлов А.П. Указ. соч. С. 98—101.

К вопросу о посредственном причинении вреда специальным объектам (С.С. Аветисян, «Право в Вооруженных Силах», N 4, апрель 2004 г.)

К вопросу о посредственном причинении вреда специальным объектам

Проблема посредственного причинения вреда охраняемым уголовным законом социальным ценностям в теории уголовного права не является новой и стала предметом обсуждения ученых начиная с конца XIX — начала XX вв.*(1)

Данная проблема является предметом всестороннего исследования и в новейшей юридической литературе*(2), так как имеет важное не только теоретическое, но и практическое значение.

Вопрос о посредственном причинении вреда в целом решен на законодательном уровне. Так, в уголовных кодексах многих стран СНГ (России, Армении, Беларуси, Украины и др.) отмечается, что исполнителем преступления признается также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств.

Уголовные кодексы многих государств признают исполнителем и тех лиц, которые совершают преступления посредством деяния лиц, действующих по неосторожности, т.е. лиц, подлежащих уголовной ответственности (например, ст. 38 УК РА*(3)).

По-разному данный вопрос решен и в уголовных кодексах многих зарубежных государств*(4).

Наиболее дискуссионной и малоразработанной является проблема посредственного (опосредованного) причинения вреда специальным объектам.

Посягательство на специальные объекты может допускаться специальными субъектами посредством привлечения лиц, способных нести уголовную ответственность. Подобное проявление посредственного причинения вреда возможно в тех случаях, когда «состав соответствующего преступления требует в качестве исполнителя специального субъекта, свойствами которого не обладает лицо, выполняющее его объективную сторону, и которые имеются у лица, склонившего к совершению общественно опасных действий или способствовавшего их совершению»*(5).

Рассматриваемая проблема в уголовном законодательстве России и Армении не урегулирована. В юридической литературе имеются различные точки зрения по данному вопросу. Судебно-следственная практика также разноречива. Поэтому дальнейшее изучение и законодательное уточнение вопроса об ответственности за посредственное причинение вреда специальным объектам будет способствовать правильному пониманию и единообразному применению соответствующих уголовно-правовых норм.

При любой разновидности посредственного исполнения действительный исполнитель не выполняет деяния, описанного в диспозиции статьи Особенной части УК РФ. Поэтому, например, С.Ф. Милюков считает, что законодатель необоснованно признает посредственного причинителя исполнителем, поскольку последний в соответствии с законом отнесен к соучастникам преступления. В связи с этим он предлагает внести в УК РФ положение о том, что «не признается соучастием посредственное причинение вреда, то есть умышленное использование для совершения преступления других лиц, действовавших по неосторожности или вообще не подлежащих уголовной ответственности в силу оснований, предусмотренных уголовным законом»*(6).

При этом вышеуказанная форма проявления посредственного причинения вреда специальным объектам остается вне законодательного урегулирования.

Посредственное причинение не только по внешним, но по внутренним (субъективным) признакам может совпадать с соучастием, например, при посягательстве на специальные объекты — посредством привлечения специальным субъектом к совершению преступления неспециального субъекта.

Предположим, что должностное лицо А., будучи недовольным жалобами гражданина, склоняет своего знакомого Б. избить последнего. Возникает вопрос по поводу квалификации действий А. и Б. в случае, когда последний причиняет здоровью потерпевшего вред определенной тяжести.

Если действия Б. квалифицировать как преступление против личности, а действия А. как организацию совершения этого преступления, то вне уголовно-правовой оценки окажется наличие специального субъекта и совместного посягательства на порядок управления.

Применительно к воинским преступлениям В.Г. Павлов отмечает, что в тех случаях, когда исполнителем преступления является гражданское лицо, а военнослужащий выступает в роли организатора, подстрекателя либо пособника, вряд ли целесообразно говорить о воинском преступлении со специальным субъектом. В этой ситуации, отмечает автор, гражданские лица как исполнители должны нести уголовную ответственность не за воинское преступление, а за преступление против личности. Военнослужащий же, склонивший гражданских лиц к совершению преступления, должен отвечать за подстрекательство к нему (со ссылкой на ст. 34 УК РФ)*(7).

Представляется, что такая позиция неверна и не вытекает из соответствующих норм уголовного закона. Посягательство на специальные объекты посредством нарушения специально установленного порядка возможно только со стороны участников данных специальных отношений — специальных субъектов. В соответствии с ч. 4 ст. 34 УК РФ неспециальные субъекты не могут быть исполнителями или соисполнителями преступлений со специальным составом. Посредственный причинитель сознает, что по подстрекательству специального субъекта преступный вред причиняет специальным объектам и желает его наступление. Поэтому квалификация таких действий не по специальной, а по аналогичной норме, содержащейся в Особенной части УК РФ, является нарушением принципов законности, вины и справедливости.

Значит, действия А. следует квалифицировать как превышение власти, поскольку он с использованием своего служебного положения, вопреки интересам службы, посредством склонения другого лица к совершению преступления посягает на специальные отношения, участником которых он является.

Действия же Б. необходимо квалифицировать как пособничество в превышении власти.

В данном случае непосредственное звено причинения — это лицо, являющееся субъектом общего, но не специального состава преступления. В преступлениях с общим составом оно не может быть использовано в качестве средства (орудия) преступления, поскольку само является полноправным субъектом отношений, в системе которых совершается преступление.

Наступление вреда в таких ситуациях главным образом зависит от воли самого исполнителя, а не организатора или подстрекателя.

Наличие опосредованной причинной связи между организацией или подстрекательством к преступлению и наступившим последствием объясняется особенностями детерминации в системных объектах и содержании той системы отношений, где действует эта связь*(8). Если в приведенном примере отношения были бы общими (например, связаны с сохранением жизни и здоровья личности), то действия А. расценивались бы только в качестве подстрекательства или организации преступления, т.е. условий, а действия Б. — в качестве причины последствий (исполнительство). В специальной сфере отношений подобные подстрекательские действия А. представляют собой нарушение специальных отношений, и поскольку они привели к отрицательным изменениям в этой системе отношений (насилие в отношении потерпевшего), их следует рассматривать в качестве причинного фактора. Действия Б. только способствуют наступлению данного совокупного вреда.

В юридической литературе подобные случаи также относятся к посредственному причинению вреда специальным объектам*(9).

Аналогичной позиции придерживается и судебная практика*(10).

Таким образом, применительно к посредственному причинению вреда исполнителем преступления должно быть признано то лицо, которое совершило преступление посредством использования других лиц, не только не подлежащих в силу закона уголовной ответственности, но и подлежащих уголовной ответственности, но за те умышленные преступления, исполнителем которого может быть специальный субъект. Это положение необходимо включить в ч. 2 ст. 33 УК РФ (ч. 2 ст. 38 УК РА).

Следует заметить, что в подобных ситуациях речь идет о специальной форме соучастия, когда в качестве способа умышленного совместного совершения преступления со специальным составом специальный субъект для выполнения объективной стороны данного преступления привлекает другое лицо, не наделенное признаками специального субъекта. Иными словами, при такой разновидности посредственного причинения вреда имеет место соучастие.

В уголовно-правовой литературе отмечается, что лицо, не наделенное признаками специального субъекта, выполнившее объективную сторону преступления со специальным субъектом, не может считаться пособником, так как подобный вид, способ пособничества не назван в ч. 5 ст. 33 УК РФ*(11). Поэтому решение проблемы видится в расширении понятия пособничества. С этой целью ч. 5 ст. 33 УК РФ следует дополнить новым положением о том, что «пособником признается также лицо, участвовавшее в выполнении объективной стороны преступления, специально указанного в Особенной части Уголовного кодекса, не являющееся субъектом данного преступления».

С принятием нормы, установленной в ч. 4 ст. 34 УК РФ, проблемы ответственности соучастников в преступлении со специальным субъектом, в том числе касающиеся и вопроса посредственного причинения вреда специальным объектам, не только окончательно не решены, но и еще более обострились.

Анализ норм Особенной части УК РФ и УК РА свидетельствует о том, что существуют преступления, в которых только субъект специальный (убийство матерью новорожденного ребенка; изнасилование; хищение имущества, вверенного под охрану и др.), а также составы преступлений, в которых не только субъект, но и остальные элементы имеют специальный характер, и прежде всего объект посягательства (получение взятки; преступления, связанные с нарушением конкретных специальных правил поведения; многие преступления против правосудия; преступления против военной службы и др.). Это преступления со специальным составом.

В соответствии с принятой нами концепцией если в составе преступления только субъект специальный, то соисполнителем данного преступления может быть и неспециальный субъект. В преступлении же со специальным составом исполнителем (соисполнителем) может быть только участник данных специальных отношений, т. е. специальный субъект, причем надлежащим образом включенный в данную сферу отношений*(12).

В основе приведенной концепции лежит ряд основополагающих уголовно-правовых положений, позволяющих проблему соучастия в преступлениях со специальным субъектом исследовать комплексно и всесторонне.

К числу таких основных положений относятся:

1. Признание соответствия специального субъекта преступления субъекту специальных отношений, участником которых он является.

2. Обусловленность дополнительных признаков (свойств, качеств) специального субъекта особенностями данных специальных отношений.

3. Рассмотрение понятия специального субъекта в тесной взаимосвязи с другими элементами состава преступления.

4. Необходимость включения в Общую часть УК РФ нормы об условиях признания лица специальным субъектом преступления.

5. Учет особенностей механизма причинения вреда специальным объектам (причинение вреда через нарушение установленного специального порядка, а также через посягательство на сам интерес).

6. Выявление и учет особенностей объективной и субъективной сторон преступлений со специальным составом (нарушение специальных правил поведения как форма проявления деяния; опосредованный (нормативно-правовой) характер причинной связи; наличие специальной уголовной противоправности и др.).

С учетом вышесказанного было бы правильным в Общую часть УК РФ (вместо ч. 4 ст. 34 УК РФ) включить отдельную норму об ответственности соучастников в преступлениях со специальным составом*(13).

Такая норма должна быть универсальной в смысле ее распространения на все соответствующие составы преступлений и установления единых оснований ответственности соучастников в таких преступлениях.

Рассмотрение проблемы соучастия в преступлениях со специальным составом с учетом отмеченных обстоятельств позволяет более полно и правильно решить вопрос и о посредственном причинении вреда специальным отношениям.

При этом принципиальное значение имеет то обстоятельство, что уголовный закон устанавливает ответственность специальных субъектов за посягательство как на общие, так и на специальные объекты.

Поэтому в тех случаях, когда посягательство на общий объект совершает неспециальный субъект по подстрекательству специального субъекта, не может идти речь о посредственном исполнении преступления.

В таких случаях имеет место соучастие. Например, если лицо, которому вверено имущество под охрану (специальный субъект), склоняет иное лицо к хищению данного имущества, то оно будет отвечать за совершение преступления по правилам соучастия: подстрекательство к совершению хищения имущества конкретным способом.

При решении вопроса о наличии или отсутствии посредственного причинения вреда специальным объектам необходимо иметь в виду следующую особенность.

Посягательство на специальные объекты возможно как со стороны специальных субъектов («изнутри»), так и со стороны неспециальных субъектов («извне»). Разница, как отмечалось, состоит в механизме причинения вреда.

Например, если конкретный участник судебного разбирательства (специальный субъект) подстрекает иное лицо, находящееся в зале судебного заседания или помещении суда, проявить неуважение к суду, посредственного причинения не будет, поскольку субъектом преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ, может быть и неспециальный субъект (вред причиняется посредством посягательства на сам интерес — правосудие). Поэтому специальный субъект будет нести ответственность за подстрекательство к неуважению суду, а неспециальный субъект — за исполнение данного преступления.

Если же в соответствующей статье Особенной части УК РФ установлена ответственность только специальных субъектов за причинение вреда специальному объекту, то посредственное исполнение возможно (пример должностного лица А. и др.). Это случаи, когда причинение вреда специальным объектам возможно только «изнутри» — посредством нарушения установленного специальными законодательными актами порядка поведения.

Следовательно, рассматриваемая форма посредственного причинения вреда специальным объектам возможна только в преступлениях со специальным составом, в котором все элементы имеют специальный характер. Поэтому вышеприведенное предложение о совершенствовании ч. 2 ст. 33 УК РФ сделано с учетом данного обстоятельства.

Таким образом, посредственное причинение вреда возможно с помощью лиц, подлежащих уголовной ответственности. Такое причинение возможно в преступлениях со специальным составом, в котором не только субъект, но и остальные элементы имеют специальный характер. Данное положение необходимо закрепить в уголовном законе.

С.С. Аветисян,

судья Апелляционного суда Республики Армения

по уголовным и военным делам,

кандидат юридических наук

«Право в Вооруженных Силах», N 4, апрель 2004 г.

————————————————————————-

*(1) См., напр.: Колоколов Г. О соучастии в преступлении. М., 1881. С. 120-124; Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. М., 1912. С. 384; Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 121-123; Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. С. 75 и др.

*(2) См., напр.: Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 96-97; Козлов А.П. Соучастие. Санкт-Петербург, 2001. С. 95-112; Шеслер А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с групповой преступностью. Красноярск, 1999. С. 60-62 и др.

*(3) Уголовный кодекс Республики Армения. Принят 18.04.2003 г., вступил в силу 01.08.2003 г.

*(4) См.: Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): Сборник законодательных актов. М., 1999 и др.

*(5) Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 1. Л., 1968. С. 612.

*(6) Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. Санкт-Петербуг, 2000. С. 79.

*(7) Павлов В.Г. Субъект преступления. Санкт-Петербург, 2001. С. 253-254.

*(8) Тер-Акопов А.А. Ответственность за нарушение специальных правил поведения. М., 1995. С. 170-171.

*(9) См., напр.: Преступления против военной службы (военно-уголовное законодательство Российской Федерации). М., 1999. С. 22-23 и др.

*(10) См. постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10 февраля 2000 г. N 6 (п. 12) и др.

*(11) Волженкин Б.В. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право РФ. 2000. N 1. С. 12-16 и др.

*(12) Аветисян С.С. Правовые основания ответственности за соучастие в преступлении со специальным субъектом (специальным составом) // Закон и действительность: Юридический научно-популярный журнал. 2003. N 13 (75). С. 31-34 (Ереван).

*(13) Там же. С. 16 (автором предложена конкретная редакция данной нормы).

О правомерности регламентирования посредственного причинения в рамках главы 7 «Соучастие в преступлении» Уголовного кодекса Российской Федерации (Янина И.Ю.)

В уголовном законе содержится единственная норма, имеющая отношение к посредственному причинению, которая звучит следующим образом: «Исполнителем признается… лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом» (ч. 2 ст. 33 УК РФ).
Как видим, положение о посредственном причинении регламентировано в одной из статей, посвященных соучастию в преступлении. Данное обстоятельство существенным образом затрудняет правильную квалификацию преступлений, совершенных путем посредственного причинения, а также назначение справедливого наказания посредственному причинителю, соответствующего характеру и степени общественной опасности.
Еще в советский период А.Н. Трайнин подверг сомнению и критике правильность правового регулирования ответственности посредственных причинителей в пределах норм о соучастии в преступлении, указав следующее: «…исполнитель мыслим лишь в составе соучастников… быть исполнителем одному так же невозможно, как одному быть пособником или подстрекателем» <1>.
———————————
<1> Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 104.
В уголовно-правовой теории распространено мнение о том, что в условиях роста групповой и организованной преступности существует практическая необходимость более узкого урегулирования со стороны законодателя специального вида уголовно-правового причинения — посредственного причинения, в случаях совершения преступления путем использования причинителем в преступных целях малолетних, невменяемых и иных лиц, не подлежащих уголовной ответственности. По мнению Р.Р. Галиакбарова, для разрешения данного вопроса следует внести соответствующие дополнения и уточнения в нормы, регламентирующие институт соучастия в преступлении <2>. Другие выход из сложившейся ситуации видят в исключении из ч. 2 ст. 33 УК РФ нормы о посредственном исполнителе <3>.
———————————
<2> Галиакбаров Р.Р. Квалификация групповых преступлений / Отв. ред. В.И. Артемов. М., 1980. С. 43.
<3> См., напр.: Луньков Д.А. Посредственное причинение вреда: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2013. С. 182.
По мнению Н.В. Баранкова, понятие посредственного исполнения преступления следует сохранить в главе 7 «Соучастие в преступлении» УК РФ, при условии ее дополнения ст. 36.1 «Посредственное исполнение преступления» <4>.
———————————
<4> Баранков Н.В. Посредственное исполнение преступления: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 7.
Д.А. Луньков предлагает включить посредственное причинение в институт лиц, подлежащих уголовной ответственности, и дополнить соответственно главу 4 «Лица, подлежащие уголовной ответственности» статьей 23.1 УК РФ. Автор заключает: «Именно на нормы этого института, содержащиеся в ст. 19 «Общие условия уголовной ответственности», ст. 20 «Возраст, с которого наступает уголовная ответственность» и ст. 21 «Невменяемость» УК РФ, в первую очередь опирается институт посредственного причинения для решения вопросов освобождения от уголовной ответственности невиновного причинителя и привлечения к ней исполнителя преступления» <5>.
———————————
<5> Луньков Д.А. Место и название института посредственного причинения вреда требуют уточнения // Российский юридический журнал. 2011. N 5. С. 114.
На наш взгляд, существование в уголовном законодательстве специальных норм о посредственном причинении позволит в каждом конкретном случае определить степень вины и ответственности за содеянное посредственным причинителем. С решением проблемы, представленным в трудах Д.А. Лунькова, следует согласиться в части неправомерности включения посредственного причинения в главу 7 УК РФ. Однако глава 4 УК РФ, на наш взгляд, также не подходит для положений о посредственном причинении. Правовое регулирование посредственного причинения должно быть отражено в специальной главе Общей части УК РФ. Например, представляется возможным дополнить уголовный закон новой главой, закрепляющей положения о специальных видах причинения в уголовном праве — посредственном причинении и неосторожном причинении, в одной из статей которой следует закрепить понятие посредственного причинителя.
В научной среде посредственному причинению даются разные названия. Так, П.Ф. Тельнов употреблял дефиницию «посредственное исполнение» <6>, М.И. Ковалев и О.Н. Агеева — «посредственное причинение» <7>, А.Н. Трайнин — «мнимое соучастие» <8>, О.К. Гамкрелидзе — «посредственное исполнительство» <9>, Н.В. Баранков — «посредственное исполнение преступления» <10>, С.А. Шатов — «опосредованное исполнение» <11>, в московском курсе советского уголовного права 1970 г. содержится понятие «посредственное виновничество» <12>. Во всяком случае, абсолютным большинством специалистов употребляется термин «посредственный».
———————————
<6> Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. С. 75 — 79.
<7> Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Свердловск, 1960. С. 97 — 108; Вопросы Общей части уголовного права в теории и правоприменительной деятельности Республики Мордовия: Монография / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саранск, 2014. С. 76 (автор главы «Соучастие в преступлении» — О.Н. Агеева).
<8> Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951. С. 121 — 123.
<9> Гамкрелидзе О.К. Соисполнительство и посредственное исполнительство по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Тбилиси, 1973. С. 14 (на груз. яз.).
<10> Баранков Н.В. Указ. соч. С. 3.
<11> Шатов С.А. Соучастие в преступлении: Учебное пособие. СПб., 2012. С. 35.
<12> Курс советского уголовного права: В 6 т. / Редкол.: А.А. Пионтковский, П.С. Ромашкин, В.М. Чхивадзе. М., 1970. Часть Общая. Т. 2: Преступление. С. 471.
Очевидно, что в основу формулирования категории «посредственный причинитель» необходимо положить законодательное определение посредственного исполнителя, предварительно определив отличие в их смысловом содержании для преодоления путаницы в понятиях.
Отождествление терминов «посредственное исполнение» и «посредственное причинение» недопустимо, потому как они имеют отношение к различным уголовно-правовым институтам. При этом к соучастнику преступления, независимо от выполняемой им преступной роли, совершенно справедливо применять общее понятие «причинитель», поскольку вследствие совершения преступных действий (бездействия) исполнителя, организатора, подстрекателя или пособника причиняется вред одному либо нескольким объектам уголовно-правовой охраны. Однако категорию «посредственный причинитель» неверно использовать по отношению к исполнителю вследствие того, что он не может быть им по двум основным причинам.
Во-первых, исполнитель мыслим только в преступлениях, совершенных в соучастии. И хотя в уголовно-правовой доктрине далеко не все специалисты разделяют подобную точку зрения, все же она является весьма распространенной.
Например, Р.С. Данелян утверждает, что «из содержания ч. 2 ст. 33 УК РФ видно, что законодатель определил исполнителя двусмысленно, смешав исполнителя — индивидуально действующее лицо — и исполнителя-соучастника. Тем не менее, если преступление совершено одним лицом без участия организатора, подстрекателя, пособника или других исполнителей, речь следует вести о субъекте преступления. Об исполнительстве же принято говорить только в том случае, когда в совершении преступления участвуют и другие участники» <13>. В Лучшем учебнике уголовного права (Общая часть) <14>, в подготовке которого принимали участие около ста ведущих ученых России, отражена схожая позиция: а в части 2 ст. 33 УК РФ говорится об исполнителях-соучастниках, а не об исполнителях — индивидуально действующих лицах.
———————————
<13> Данелян Р.С. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии: Учеб. пособие. М., 2012. С. 17.
<14> См.: Лучший учебник уголовного права (Общая часть). СПб., 2011. С. 279.
Во-вторых, посредственный причинитель — лицо, совершившее преступление единолично. Так считают ученые, указывающие на несостоятельность тенденции отнесения законодателем посредственного причинения к форме исполнительства <15>. Юридически посредственный причинитель — единственный субъект преступления, способный нести уголовную ответственность, несмотря на то что фактически совершается преступление, лишь внешне схожее с формулой соучастия: подстрекатель — исполнитель либо организатор — исполнитель по признаку участия двух или более лиц. И поскольку в основе действующего российского уголовного закона лежит акцессорная теория соучастия, согласно которой исполнитель преступления существует при одновременном участии других соисполнителей либо иных соучастников: организаторов, подстрекателей, пособников, а также признается ключевой фигурой преступления, предопределяющей ответственность иных соучастников, исполнитель исключается в преступлениях, совершаемых при посредственном причинении, ответственность за совершение которого лицо, использующее в качестве орудия совершения преступления другое лицо, несет индивидуально.
———————————
<15> См., напр.: Общая часть уголовного права: состояние законодательства и научной мысли / Под ред. Н.А. Лопашенко. СПб., 2009. С. 402 — 403 (автор главы «Соучастие в преступлении» — П.В. Агапов); Тарасова Е.В. Освещение института соучастия в новом уголовном законодательстве // Актуальные проблемы правоприменительной практики в связи с принятием нового УК РФ: Сб. материалов науч.-практ. конф. Красноярск, 1997. С. 68 — 73; Уголовное право России. Общая часть: Учебник. 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. В.П. Ревина. М., 2010. С. 402 — 403 (автор главы «Соучастие в преступлении» — Л.Д. Гаухман); Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Учение о преступлении. С. 406 — 407 (автор главы «Соучастие в преступлении» — В.С. Комиссаров).
Думается, что в уголовном законе употребляется понятие «посредственный исполнитель» лишь по той простой причине, что соответствующая норма конкретизирует преступную деятельность соучастника, заключающуюся в выполнении объективной стороны преступления. То есть именно термин «посредственный причинитель» наиболее уместно применять в отношении лиц, совершивших преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности, поскольку по смысловому содержанию «причинитель» включает в себя как соучастников преступления, так и лиц, совершивших преступление единолично.
Вместе с тем при формулировании категории «посредственный причинитель» недостаточно определиться только с названием лица, совершившего преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности. Необходимо также разрешить вопрос о видах посредственного причинения.
Конкретизировать виды посредственного причинения следует исходя из буквального содержания ч. 2 ст. 33 УК РФ. В уголовном законе прямое указание дается лишь на два вида посредственного причинения — использование посредственным причинителем при совершении преступления малолетних и невменяемых лиц.
Остальные виды посредственного причинения УК РФ не называет. В понятии «посредственный исполнитель» — «лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом» (ч. 2 ст. 33 УК РФ), — содержится оценочный признак «другие обстоятельства, предусмотренные настоящим Кодексом», который представляется возможным заменить, обратившись к обстоятельствам, при которых уголовная ответственность не наступает.
Обстоятельства, при наступлении которых лицо не подлежит уголовной ответственности, закреплены в разных главах Общей части УК РФ. Так, нормы, в соответствии с которыми ответственность не наступает, предусмотрены:
— главой 3 «Понятие преступлений и виды преступлений» — малозначительность деяния (ч. 2 ст. 14 УК РФ);
— главой 4 «Лица, подлежащие уголовной ответственности» — недостижение установленного законом возраста (ст. 20 УК РФ), невменяемость (ст. 21 УК РФ);
— главой 5 «Вина» — невиновное причинение вреда (ст. 28 УК РФ);
— главой 6 «Неоконченное преступление» — добровольный отказ от совершения преступления (ст. 31 УК РФ).
Глава же 8 УК РФ целиком посвящена видам обстоятельств, исключающим преступность деяния. Их шесть: необходимая оборона (ст. 37 УК РФ), причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38 УК РФ), крайняя необходимость (ст. 39 УК РФ), физическое или психическое принуждение (ст. 40 УК РФ), обоснованный риск (ст. 41 УК РФ), исполнение приказа или распоряжения (ст. 42 УК РФ).
Впрочем, далеко не все виды обстоятельств, при которых уголовная ответственность исключается, составляют содержание оценочного признака в ч. 2 ст. 33 УК РФ. На протяжении долгого времени и по сегодняшний день в уголовно-правовой доктрине консенсуса по данному вопросу между учеными не достигнуто.
Так, Н.В. Баранков полагает, что посредственный причинитель может использовать при совершении преступления малолетнего, невменяемого, лицо, причиняющее вред в результате физического или психического принуждения, лицо, исполняющее приказ или распоряжение, а также лицо, причиняющее вред невиновно в силу ошибки относительно фактических обстоятельств содеянного <16>. Д.А. Луньков определяет следующие виды посредственного причинения: использование в качестве орудия преступления лица, неспособного осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими в силу возраста или невменяемости; вменяемого лица, действовавшего под влиянием обмана (заблуждения); лица, действовавшего под влиянием физического или психического принуждения; лица, действовавшего во исполнение приказа или распоряжения <17>.
———————————
<16> Баранков Н.В. Указ. соч. С. 15.
<17> Луньков Д.А. Посредственное причинение вреда. С. 100 — 101.
С.Ф. Милюков считает: «…законодатель упустил из поля зрения ситуации, когда посредственное причинение выражается в использовании (без их ведома) лиц, способных нести ответственность. Речь идет о неосторожной форме вины. Скажем, убийца подменяет ампулы в коробке с лекарствами на средства, противопоказанные больному, а медсестра, не обратив внимания на другую маркировку, делает пациенту смертельную инъекцию» <18>. Некоторые специалисты не согласны с данной позицией, и мы в том числе, исключая посредственное причинение в результате преступления, совершенного лицом по неосторожности <19>.
———————————
<18> Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С. 79.
<19> См., напр.: Шеслер А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с групповой преступностью. Красноярск, 1999. С. 60; Козлов А.П. Новое уголовное законодательство по УК РФ 1996 года. Понятие преступления. Соучастие. Назначение наказания. Красноярск, 1997. С. 47.
Думается, к посредственному причинению имеют отношение только физическое или психическое принуждение, исполнение приказа или распоряжения и невиновное причинение вреда, поскольку они, равно как недостижение возраста и невменяемость, характеризуются отсутствием волевого и (или) интеллектуального моментов вины.
Посредственное причинение, совершенное путем использования лица, действовавшего под воздействием физического или психического принуждения, построено на отсутствии у такого лица волевого момента вины. Посредственные причинители, как правило, осознают общественную опасность своего деяния, понимают, что выступают орудием воли другого лица, однако в силу физического или психического воздействия со стороны посредственного причинителя не могут руководить своими действиями по собственному усмотрению.
Под принуждением в уголовно-правовой литературе принято понимать незаконное физическое или психическое воздействие, направленное на подавление воли потерпевшего с целью склонить к совершению определенных действий либо воздержаться от их совершения. Е.Г. Веселов принуждение определяет как предъявление лицу требования, подкрепленного насилием или угрозой его применения, и деятельность по выполнению этого требования <20>. Случаи совершения преступления лицом, использующим для совершения преступления другое лицо, не подлежащее уголовной ответственности в силу физического или психического принуждения, автор рассматривает в качестве одного из видов посредственного причинения, поскольку такие лица, совершая преступление, действуют не по собственному желанию, а по требованию посредственного причинителя.
———————————
<20> Веселов Е.Г. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2002. С. 78.
Посредственное причинение, совершенное путем использования лица, действовавшего во исполнение приказа или распоряжения, характеризуется отсутствием у него интеллектуального момента вины.
Для исключения уголовной ответственности по основанию, предусмотренному в рамках ст. 42 УК РФ, необходимо наличие законного приказа, отданного соответствующим должностным лицом.
Вопрос об уголовной ответственности лица, причинившего вред в результате исполнения обязательного для него приказа или распоряжения, решается в зависимости от вида исполняемого приказа или распоряжения: законного, незаконного либо преступного.
Законный приказ отдается подчиненному в рамках компетенции с соблюдением установленной формы. В незаконном приказе происходит нарушение одного из условий обязательного приказа и в результате — нарушение закона. Преступный приказ — разновидность незаконного приказа, предполагающего совершение общественно опасного деяния, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
Посредственно используемые лица, действующие во исполнение приказа или распоряжения, не осознают и по обстоятельствам дела не могут осознавать общественной опасности содеянного ввиду выполнения профессионального поручения по долгу службы. Посредственный причинитель понимает, что подчиненный на момент совершения преступления не имеет представления относительно общественной опасности исполняемого приказа или распоряжения.
При посредственном причинении отсутствие интеллектуального момента вины в содеянном лицом, действовавшим во исполнение приказа или распоряжения, соответственно, означает исключение и волевого компонента вины, поскольку лицо, выполнившее объективную сторону преступления, находится в состоянии неведения об истинных намерениях посредственного причинителя и, как следствие, не осознает и по обстоятельствам дела не может осознавать факт совершения преступления в результате своих действий (бездействия).
Посредственное причинение может быть совершено путем использования лица, невиновно причинившего вред. Такое лицо пребывает в состоянии заблуждения, которое вызвано у него отсутствием осознания характера и степени общественной опасности своего деяния и предвидения наступления преступного результата.
Особенность состояния заблуждения лица, невиновно причинившего вред, в контексте посредственного причинения проявляется в том, что именно посредственный причинитель умышленно вводит в состояние заблуждения лицо, невиновно причинившее вред, используя обман либо злоупотребление доверием.
Под обманом в самом общем смысле принято понимать сознательное искажение истины либо умолчание об истине, состоящее в сокрытии фактов или обстоятельств. Н.А. Лопашенко, характеризуя обман как способ совершения преступления, верно заключает: «Заведомо ложная оценка чего-либо из уст взрослого вполне может повлиять на принятие неверного решения подростком и передачу им преступнику своего или чужого имущества. Точно так же ложная оценка, прозвучавшая от человека, авторитетного для потерпевшего по каким-либо основаниям, может стать основой для передачи имущества преступнику» <21>. Под злоупотреблением доверием как способом совершения преступления Н.А. Лопашенко понимает «использование виновным… особых, доверительных отношений, сложившихся между ним и потерпевшим в силу каких-либо обстоятельств» <22>.
———————————
<21> Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: Монография. М., 2012.
<22> Там же.
Итак, использование лиц, действовавших под воздействием физического или психического принуждения, во исполнение приказа или распоряжения, невиновно причинивших вред, для совершения преступления общественно опасно ровно настолько, насколько общественно опасно и совершение преступления посредством использования малолетнего или невменяемого, ведь посредственный причинитель понимает, что сознательно посредственно используемое лицо не обладает одновременно интеллектуальным и волевым моментами вины. В этой связи находим справедливым признать использование при совершении преступления вышеобозначенных лиц самостоятельными видами посредственного причинения.
Исчерпывающий перечень видов посредственного причинения позволяет рассматривать посредственных причинителей как лиц, совершивших преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, физического или психического принуждения, исполнения приказа или распоряжения, невиновного причинения вреда.
Таким образом, на основании изложенного пришли к выводу о нецелесообразности полного исключения нормы о посредственном исполнителе, поскольку посредственное причинение имеет место как в индивидуально совершаемых преступлениях, так и в преступлениях, совершаемых в соучастии. Соучастие при посредственном причинении — явление хотя и редкое, но все же возможное. Например, двое подстрекают к совершению преступления лицо, не достигшее возраста уголовной ответственности; в таких нетипичных ситуациях квалификация содеянного виновными лицами разрешается по правилам соучастия в преступлении — подстрекатели понесут ответственность как соисполнители за преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору.
Поэтому настаиваем на сохранении понятия «посредственный исполнитель», имеющего отношение к соучастию в преступлении, в действующей норме (ч. 2 ст. 33 УК РФ), а также на закреплении в уголовном законе в самостоятельной норме понятия «посредственный причинитель», отражающего совершение преступления путем посредственного причинения лицом индивидуально.
Для того чтобы разграничивать категории «посредственный исполнитель» и «посредственный причинитель» соответственно, следует изменить действующую редакцию ч. 2 ст. 33 УК РФ: заменить оценочный признак «другие обстоятельства, предусмотренные настоящим Кодексом» на виды посредственного причинения:
«2. Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление совместно с другими лицами, не подлежащими уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, физического или психического принуждения, исполнения приказа или распоряжения, невиновного причинения вреда».
В целях совершенствования специального вида уголовно-правового причинения — посредственного — предлагаем ввести в Уголовный кодекс Российской Федерации главу 7.1 «Специальные виды причинения», статья 36.1 «Посредственное причинение» которой может быть изложена в следующей редакции:
«1. Посредственным причинителем признается лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, физического или психического принуждения, исполнения приказа или распоряжения, невиновного причинения вреда».
БИБЛИОГРАФИЯ
1 Баранков Н.В. Посредственное исполнение преступления: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2001. 20 с.
2. Веселов Е.Г. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2002. 198 с.
3. Вопросы Общей части уголовного права в теории и правоприменительной деятельности Республики Мордовия: Монография / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саранск, 2014. 256 с.
4. Галиакбаров Р.Р. Квалификация групповых преступлений / Отв. ред. В.И. Артемов. М., 1980. 80 с.
5. Гамкрелидзе О.К. Соисполнительство и посредственное исполнительство по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Тбилиси, 1973. 19 с. (на груз. языке).
6. Данелян Р.С. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии: Учебное пособие. М., 2012. 108 с.
7. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Свердловск, 1960. 288 с.
8. Козлов А.П. Новое уголовное законодательство по УК РФ 1996 года. Понятие преступления. Соучастие. Назначение наказания. Красноярск, 1997. 112 с.
9. Курс советского уголовного права: В 6 т. / Редкол.: А.А. Пионтковский, П.С. Ромашкин, В.М. Чхивадзе. М., 1970. Часть Общая. Т. 2: Преступление. 516 с.
10. Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Учение о преступлении. 624 с.
11. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: Монография. М., 2012.
12. Луньков Д.А. Место и название института посредственного причинения вреда требуют уточнения // Российский юридический журнал. 2011. N 5. С. 111 — 119.
13. Луньков Д.А. Посредственное причинение вреда: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2013. 207 с.
14. Лучший учебник уголовного права (Общая часть). СПб., 2011. 824 с.
15. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. 279 с.
16. Общая часть уголовного права: состояние законодательства и научной мысли / Под ред. Н.А. Лопашенко. СПб., 2009. 785 с.
17. Тарасова Е.В. Освещение института соучастия в новом уголовном законодательстве // Актуальные проблемы правоприменительной практики в связи с принятием нового УК РФ: Сб. материалов науч.-практ. конф. Красноярск, 1997. С. 68 — 73.
18. Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. 208 с.
19. Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. 158 с.
20. Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951. 386 с.
21. Уголовное право России. Общая часть: Учебник. 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. В.П. Ревина. М., 2010. 496 с.
22. Шатов С.А. Соучастие в преступлении: Учебное пособие. СПб., 2012. 215 с.
23. Шеслер А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с групповой преступностью. Красноярск, 1999. 76 с.
REFERENCES (TRANSLITERATION)
1. Barankov N.V. Posredstvennoe ispolnenie prestuplenija: Avtoref. dis. … kand. jurid. nauk. SPb., 2001. 20 s.
2. Veselov E.G. Fizicheskoe ili psihicheskoe prinuzhdenie kak obstojatel’stvo, iskljuchajushhee prestupnost’ dejanija: Dis. … kand. jurid. nauk. Krasnodar, 2002. 198 s.
3. Voprosy Obshhej chasti ugolovnogo prava v teorii i pravoprimenitel’noj dejatel’nosti Respublike Mordovija: Monografija / Pod red. N.A. Lopashenko. Saransk, 2014. 256 s.
4. Galiakbarov R.R. Kvalifikacija gruppovyh prestuplenij / Otv. red. V.I. Artemov. M., 1980. 80 s.
5. Gamkrelidze O.K. Soispolnitel’stvo i posredstvennoe ispolnitel’stvo po sovetskomu ugolovnomu pravu: Avtoref. dis. … kand. jurid. nauk. Tbilisi, 1973. 19 s. (na gruz. jazyke).
6. Daneljan R.S. Kvalifikacija prestuplenij, sovershennyh v souchastii: Uchebnoe posobie. M., 2012. 108 s.
7. Kovalev M.I. Souchastie v prestuplenii. Sverdlovsk, 1960. 288 s.
8. Kozlov A.P. Novoe ugolovnoe zakonodatel’stvo po UK RF 1996 goda. Ponjatie prestuplenija. Souchastie. Naznachenie nakazanija. Krasnojarsk, 1997. 112 s.
9. Kurs sovetskogo ugolovnogo prava: V 6 t. / Redkol.: A.A. Piontkovskij, P.S. Romashkin, V.M. Chhivadze. M, 1970. Chast’ Obshhaja. T. 2: Prestuplenie. 516 s.
10. Kurs ugolovnogo prava. Obshhaja chast’: Uchebnik dlja vuzov / Pod red. N.F. Kuznecovoj i I.M. Tjazhkovoj. M., 2002. T. 1: Uchenie o prestuplenii. 624 s.
11. Lopashenko N.A. Posjagatel’stva na sobstvennost’: Monografija. M., 2012.
12. Lun’kov D.A. Mesto i nazvanie instituta posredstvennogo prichinenija vreda trebujut utochnenija // Rossijskij juridicheskij zhurnal. 2011. N 5. S. 111 — 119.
13. Lun’kov D.A. Posredstvennoe prichinenie vreda: ugolovno-pravovye i kriminologicheskie aspekty: Dis. … kand. jurid. nauk. Ekaterinburg, 2013. 207 s.
14. Luchshij uchebnik ugolovnogo prava (Obshhaja chast’). SPb., 2011. 824 s.
15. Miljukov S.F. Rossijskoe ugolovnoe zakonodatel’stvo: opyt kriticheskogo analiza. SPb., 2000. 279 s.
16. Obshhaja chast’ ugolovnogo prava: sostojanie zakonodatel’stva i nauchnoj mysli / Pod red. N.A. Lopashenko. SPb., 2009. 785 s.
17. Tarasova E.V. Osveshhenie instituta souchastija v novom ugolovnom zakonodatel’stve // Aktual’nye problemy pravoprimenitel’noj praktiki v svjazi s prinjatiem novogo UK RF: Sb. materialov nauch.-prakt. konf. Krasnojarsk, 1997. S. 68 — 73.
18. Tel’nov P.F. Otvetstvennost’ za souchastie v prestuplenii. M., 1974. 208 s.
19. Trajnin A.N. Uchenie o souchastii. M., 1941. 158 s.
20. Trajnin A.N. Sostav prestuplenija po sovetskomu ugolovnomu pravu. M., 1951. 386 s.
21. Ugolovnoe pravo Rossii. Obshhaja chast’: Uchebnik. 2-e izd., ispr. i dop. / Pod red. V.P. Revina. M., 2010. 496 s.
22. Shatov S.A. Souchastie v prestuplenii: Uchebnoe posobie. SPb., 2012. 215 s.
23. Shesler A.V. Ugolovno-pravovye sredstva bor’by s gruppovoj prestupnost’ju. Krasnojarsk, 1999. 76 s.

Виды соучастников

Уголовный закон классифицирует соучастников на виды и дифференцирует их ответственность в зависимости от той роли, которую они выполняют при совершении преступления. Определения видов соучастников преступления даются в ст. 33 УК РФ. В ч. 1 этой статьи называются четыре вида соучастников преступления: исполнитель, организатор, подстрекатель и пособник.

Согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.

Из данного определения следует, что закон признает лицо исполнителем преступления в трех случаях:

• 1) когда оно непосредственно совершило преступление;
• 2) когда оно непосредственно участвовало в совершении преступления совместно с другими лицами;
• 3) когда оно совершило преступление посредством использования других лиц («посредственное» исполнение или причинение).

В первом и во втором случаях лицо непосредственно совершает преступление, т.е. выполняет полностью или частично объективную сторону конкретного состава преступления самостоятельно или совместно с другими лицами. В третьем случае лицо участвует в совершении преступления посредством иных лиц, которых оно использует для достижения необходимого ему преступного результата. Однако независимо от данных особенностей субъект во всех трех случаях признается исполнителем преступления, т.е. лицом, которое своими действиями (бездействием) совершило преступление.

Различие заключается также в том, что в первом случае лицо при непосредственном совершении преступления действует без участия иных лиц, т.е. самостоятельно. Другие лица могут при этом выполнять иные роли, но только не исполнителя преступления. Во втором и третьем случаях в совершении преступления принимают участие иные лица. Во втором случае исполнитель действует совместно с иными лицами, а в третьем – посредством использования иных лиц, т.е. они совершают преступление, но без его непосредственного участия.

Особенности ситуаций определяют и название исполнителя преступления применительно к каждому из называемых в законе случаев. В первом случае роль исполнителя определена как «непосредственный исполнитель преступления», во втором – «соисполнитель преступления», в третьем – «посредственный исполнитель преступления».

Непосредственный исполнитель преступления в полном объеме выполняет объективную сторону совершаемого им состава преступления от начала и до конца.

Соисполнитель преступления, действующий совместно с иными лицами, может выполнять объективную сторону совершаемого преступления как полностью, так и частично, поскольку он объединяет свои усилия с иными лицами. Так, соисполнителем убийства может быть признано как лицо, которое участвовало во всем процессе лишения потерпевшего жизни, так и лицо, которое совершило не все действия, образующие объективную сторону убийства, а лишь их часть. Например, одно лицо только начало действия, непосредственно направленные на лишение потерпевшего жизни, а другое продолжило избиение, приведшее к смерти потерпевшего.

В ходе совместного совершения преступления соисполнителями ими могут выполняться различные действия, лишь в совокупности образующие объективную сторону совершаемого преступления. Так, одно лицо могло угрожать потерпевшей убийством, а другое – вступать в половой акт с жертвой, которая уже не оказывала сопротивления, опасаясь за свою жизнь. Угроза убийством как самостоятельное преступление предусмотрена в ст. 119 УК РФ. Однако угроза убийством, будучи направленной на преодоление сопротивления жертвы при изнасиловании, является признаком объективной стороны состава изнасилования, предусмотренного ст. 131 УК РФ, и уже не требует самостоятельной квалификации. Оба лица признаются соисполнителями изнасилования, несмотря на то что половой акт непосредственно совершало только одно лицо.

Аналогично соисполнителем кражи признается не только лицо, которое непосредственно совершило хищение чужого имущества, но и лица, которые выполняли иные действия, образующие объективные признаки состава кражи, например, обеспечивали тайность совершаемого хищения, взламывали замок.

Признание лиц соисполнителями зависит исключительно от характера совершаемых ими действий и особенностей объективной стороны совершаемого ими преступления. Для признания лиц соисполнителями преступления обязательно требуется выполнение ими действий, входящих в объективную сторону соответствующего преступления.

Посредственный исполнитель совершает преступление путем использования иных лиц, которые в силу каких-либо обстоятельств не подлежат уголовной ответственности. Сам он никаких действий, образующих объективную сторону совершаемого ими преступления, не выполняет.

К лицам, не подлежащим уголовной ответственности, в силу прямого указания закона можно отнести:

• 1) лиц, не достигших соответствующего возраста уголовной ответственности (14, 16 лет или более поздний возраст, характерный для субъекта отдельных составов преступлений);
• 2) невменяемых;
• 3) лиц, действовавших при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния (например, необходимой обороны, крайней необходимости).

Например, лицо, использовавшее малолетних или невменяемых для совершения убийства, изнасилования, кражи, признается посредственным исполнителем преступления. Данное лицо подлежит уголовной ответственности так, как будто бы оно само непосредственно совершило преступление в силу того, что иные лица уголовной ответственности не подлежат.

Однако указание в законе на то, что посредственный исполнитель может использовать для совершения преступления только лиц, не подлежащих уголовной ответственности, на наш взгляд, не является абсолютным. Представляется, что посредственным исполнителем может быть признано и то лицо, которое использовало для совершения преступления лиц, подлежащих уголовной ответственности за преступление, совершенное по неосторожности.

Например, если виновный умышленно создал ситуацию, при которой другое лицо произвело выстрел из ружья в человека, принимая его за зверя на охоте, причинив ему смерть, то виновный должен подлежать ответственности за убийство, а другое лицо – за неосторожное причинение смерти.

Исполнитель должен обладать всеми признаками субъекта преступления. Так, уголовной ответственности за половое сношение, мужеложство или лесбиянство, совершенное по обоюдному согласию с лицом, заведомо не достигшим 16-летнего возраста, подлежит лицо, достигшее 18-летнего возраста (ст. 134 УК РФ). Поэтому если оба лица, вступившие в половую связь, не достигли 18-летнего возраста, то уголовной ответственности никто из них подлежать не может в силу недостижения возраста уголовной ответственности. Мать в возрасте 15 лет, совершившая убийство своего новорожденного ребенка, также не подлежит уголовной ответственности, несмотря на то, что ответственность за убийство предусмотрена с 14-летнего возраста. Женщина не может быть субъектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, поскольку она не достигла возраста уголовной ответственности за данное преступление – 16 лет. Тем более она не может быть субъектом преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ.

Исполнитель отличается от иных соучастников преступления тем, что только он непосредственно или опосредованно совершает действия, образующие объективную сторону преступления. Если и другие соучастники (организатор, подстрекатель, пособник) имеют отношение к объективной стороне преступления, то они также становятся его исполнителями (соисполнителями).

Субъективная сторона деяния исполнителя характеризуется виной в виде прямого или косвенного умысла в зависимости от особенностей совершаемого им состава преступления.

Согласно ч. 3 ст. 33 УК РФ организатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.

Из данного определения следует, что лицо признается организатором преступления при совершении следующих действий:

• 1) организация совершения преступления;
• 2) руководство совершением преступления;
• 3) создание организованной группы;
• 4) создание преступного сообщества;
• 5) руководство организованной группой или преступным сообществом.

В соответствии с законом лицо несет уголовную ответственность как

организатор за три формы преступного поведения: 1) организацию совершения преступления; 2) создание организованной группы или преступного сообщества; 3) руководство совершением преступления, организованной группой или преступным сообществом.

Организация совершения преступления выражается в различных действиях, направленных на его совершение: планировании преступления, поиске соучастников, склонении их к совершению преступления, выполнению иных действий, направленных на совершение преступления.

Создание организованной группы или преступного сообщества – это действия, результатом которых явилось объединение лиц, сговорившихся на совместное занятие преступной деятельностью.

Руководство совершением преступления организованной группой или преступным сообществом заключается в принятии решений, обеспечивающих достижение преступного результата. Организатор – это самое опасное лицо среди всех соучастников преступления, поскольку он выступает идейным вдохновителем и практическим координатором преступной деятельности.

Если организатор совершил действия, образующие объективную сторону инкриминируемого ему преступления, то в этом случае его действия должны квалифицироваться только как действия исполнителя по соответствующему пункту, части, статье Особенной части УК РФ, т.е. без ссылки на ч. 3 ст. 33 УК РФ.

Субъективная сторона деятельности организатора характеризуется виной в виде прямого умысла.

Согласно ч. 4 ст. 33 УК РФ подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом. Исходя из законодательного определения, можно сделать вывод о том, что подстрекатель – это лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления. Способ, который одно лицо использовало для склонения другого к совершению преступления, может быть любым, поскольку в законе перечень способов подстрекательства носит открытый характер. Однако необходимо иметь в виду, что подстрекательство подразумевает добровольное принятие решения о совершении конкретного преступления. Если иное лицо было вынуждено совершить преступление, например в силу физического или психического принуждения, то его действия могут рассматриваться как совершенные в состоянии крайней необходимости. Подстрекатель в этом случае должен признаваться посредственным исполнителем преступления.

Сущность подстрекательства заключается в склонении кого-либо к совершению преступления, т.е. в возбуждении у другого лица решимости на совершение преступления. При этом подстрекатель обращается всегда к конкретному лицу (лицам) и склоняет его (их) к совершению конкретного преступления: кражи, грабежа, разбоя, вымогательства в отношении имущества определенных юридических или физических лиц, а не вообще к кражам, грабежам, разбоям или вымогательствам.

Субъективная сторона действий подстрекателя характеризуется виной в виде прямого умысла.

Подстрекательство исключается в случаях, когда подстрекаемое лицо:

• 1) не является субъектом преступления в силу невменяемости или недостижения возраста уголовной ответственности;
• 2) действовало в состоянии крайней необходимости или при наличии иных обстоятельств, исключающих преступность деяния;
• 3) не осознавало общественно опасного характера совершаемого им деяния.

Лицо, склонившее другое лицо к совершению деяния при наличии обстоятельств, исключающих его уголовную ответственность, должно признаваться не подстрекателем, а посредственным исполнителем преступления.

Подстрекателя необходимо отличать от организатора преступления. Общее у них то, что и подстрекатель, и организатор выступают инициаторами преступления. Отличие заключается в следующем. Подстрекатель лишь инициирует совершение преступления другим лицом, в то время как организатор не только склоняет кого-либо к совершению преступления, но и выполняет иные функции, организуя совершение преступления или руководя его совершением.

Согласно ч. 5 ст. 33 УК РФ пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.

Пособник содействует исполнителю в совершении преступления. Перечень способов содействия является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию. Деятельность пособника признается менее опасной по сравнению с ролью иных соучастников преступления, поскольку он не совершает преступления, не склоняет других лиц к совершению преступления, не руководит преступной деятельностью. Пособник представляется наименее активным соучастником преступления.

Исходя из законодательного определения можно выделить две формы пособнической деятельности:

• 1) оказание помощи в процессе подготовки и совершения преступления;
• 2) заранее данное обещание совершить определенные действия по сокрытию преступления либо приобретению и сбыту предметов преступления.

Первая форма пособничества охватывает следующие действия, содействующие совершению преступления: дача советов, указаний; предоставление информации, средств или орудий совершения преступления; устранение препятствий.

Вторая форма пособничества предполагает обещание выполнить действия после совершения преступления. При этом само обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, должно быть дано до его совершения.

Пособничество может быть совершено не только путем действия, но и путем бездействия в случаях, когда на пособнике лежала обязанность действовать. Например, невыполнение служебных обязанностей по сохранности имущества может служить способом устранения препятствий при совершении преступления исполнителем.

В уголовно-правовой литературе выделяют интеллектуальное и физическое пособничество.

Интеллектуальное пособничество выражается в действиях, связанных с оказанием интеллектуальной помощи, направленной на сознание и волю исполнителя преступления: даче советов, указаний, иной информации; даче обещаний скрыть преступника, орудия или средства совершения преступления, следы преступления, предметы, добытые преступным путем, приобрести или сбыть такие предметы.

Физическое пособничество выражается в действиях, связанных с оказанием физической помощи исполнителю преступления: предоставление орудий и средств совершения преступления, устранение препятствий.

Интеллектуальное пособничество отличается от подстрекательства тем, что пособник в отличие от подстрекателя не инициирует совершение преступления исполнителем. Он помогает лицу, у которого уже имеется умысел на совершение преступления.

Субъективная сторона пособничества представляет собой вину в виде прямого умысла.

Отличие соучастия от посредственного причинения (посредственное исполнение), от неосторожного сопричинения и прикосновенности преступления

Ольховик. 2010.

Соучастие в преступлении.

Понятие и признаки соучастия.

Соучастие –предусмотрено в статье 32 УК РФ – умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Признаки:

1. Возможно лишь тогда, когда имеется 2 или более лица, которые обладают признаками субъекта преступления (физические лица, вменяемы, достигли возраста уголовной ответственности).

В соответствии с постановлением Пленума ВС РФ «О судебной практики по делам по преступлениям совершаемым несовершеннолетними» 2000 года не образуют соучастие случаи, когда преступление совершается 2 лицами, при условии, что одно из них не достигло возраста уголовной ответственности или является невменяемым.

Соучастие в преступлениях со специальным субъектом – исполнителем такого преступления может быть лицо, обладающее признаками специального субъекта (должностные лица, военнослужащие). Лица, не обладающие признаками специального субъекта, могут участвовать в совершении таких преступлений в качестве организаторов либо подстрекателей либо соисполнителей.

2. Совместность

I позиция– совместность в объективном смысле слова предполагает наличие причинно-следственной связи между деяниями каждого из соучастников преступления и общим преступным результатом; эта причинная связь устанавливается между деяниями каждого из соучастников и между их совместными деяниями и общим преступным результатом. Правила установления этой связи такие же, как и в целом, при характеристики преступления (более характерна для преступления с материальным составом)

II позиция –совместность в субъективном смысле слова предполагает наличие двусторонней субъективной связи между соучастниками преступления. Каждый из соучастников преступления знает о существовании другого соучастника, деяния которого либо вызывают решимость совершить преступление либо ее подкрепляют.

В то же время в теории УП существует точка зрения о возможности соучастия при наличии односторонней субъективной связи между соучастниками преступления (исполнитель не знает, что ему помогает пособник; ВС РФ признал такое преступление совершенным с соучастием, так как действия обоих были направлены на совершение преступления).

3. Возможно только в умышленных преступлениях* (есть позиция в науке, утверждающая обратное, но эта точка зрения не находит место на практике)

Умысел организатора, подстрекателя и пособника обладает следующими особенностями:

— каждый из них, кроме осознания общественной опасности своего деяния, осознает общественную опасность деяния исполнителя преступления;

— предвидит неизбежность или реальную возможность наступления общественно-опасных последствий от их совместных деяний;

— желает или сознательно допускает наступления этих последствий либо относится к их наступлению безразлично.

Соучастие возможно как преступление, совершаемое с прямым и с косвенным умыслом.

Соучастие присутствует при наличии всех выше перечисленных признаков.

Отличие соучастия от посредственного причинения (посредственное исполнение), от неосторожного сопричинения и прикосновенности преступления.

Посредственное причинение образует случаи, когда одно лицо совершает умышленное преступление посредством использования другого лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, иного болезненного состояния либо по иным основаниям*, предусмотренным УК РФ, при этом сам субъект объективную сторону преступления не выполняет. Посредственное преступление соучастия не образует, и за преступление будет отвечать сам субъект преступления.

Неосторожное сопричинение также не образует соучастия, поскольку одно лицо субъекта преступления совершает умышленное преступление, используя неосторожные деяния другого лица, при условии отсутствия предварительного сговора между ними на совершение умышленного преступления (в больнице лицо, отвечающее за хранение медикаментов, содержащие наркотические средства, исполняющее свои обязанности посредственно (не закрывает сейф, не следит за лекарствами) и если пациент совершает хищение этих медикаментов, не является соучастником и привлекается к дисциплинарной ответственности; кассир отходит от кассы и забывает закрыть ее, покупатель же видя эту ситуацию совершает кражу, если не было предварительного сговора – соучастия нет).

Прикосновенность преступления. Уголовно наказуемы следующие виды неприкосновенности:

1. Заранее не обещано укрывательство преступления (до начала выполнения объективной стороны субъектом преступления другое лицо не обещало скрыть преступление или преступника, предметы, добытые преступником, а уже было дано пос,ле того, как совершено преступление).

2. Заранее не обещанное приобретение или сбыт предметов, добытых преступным путем.

3. Легализация, отмывание денежных средств или иного имущества, добытого другими лицами преступным путем (в отличии от 2. в этой ситуации придается правомерность содержания имущества, добытого преступным путем)

Другие виды прикосновенности существуют, но они не влекут уголовной ответственности.

Виды соучастников преступленияпредусмотрены в статье 33 УК РФ:

1. Организатор преступления – лицо, 1)организовавшее совершение преступления либо 2)руководящее совершением преступления либо 3)создавшее организованную группу или 4)преступное сообщество (соответственно 4 вида организаторов, указанных в преступлении)

2. Подстрекатель – лицо, склонившее исполнителя к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или иным способом.

Виды подстрекателей различаются в зависимости от способа подстрекательства (подстрекать можно только к совершению конкретного преступления, а не к совершению преступления вообще либо преступлений определенного типа). В криминологии существует такой термин, как «инициатор преступления»; данный термин имеет несколько иное значение, чем подстрекатель, так как он может применяться и в тех преступлениях, которые совершены только соисполнителями.

3. Исполнитель – лицо, которое непосредственно выполняло признаки объективной стороны преступления либо участвовало в совершении преступления наряду с другими лицами (соисполнитель) либо использовало для совершения преступления лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, иного болезненного состояния или по иным основаниям, предусмотренным в УК РФ.

Виды исполнителя:

· Непосредственный исполнитель

· Соисполнитель (выполняет объективную сторону преступления наряду с другими лицами преступления, при этом каждый может выполнить объективную сторону от начала и до конца, либо какую-то ее часть)

· Посредственный исполнитель (причинитель) (который использует лиц, не подлежащих уголовной ответственности)

4. Пособник- лицо, 1)содействовавшее совершению преступления советом, указанием, предоставлением информации, предоставление средств или орудий совершения преступления, 2) устранившее препятствие для совершения преступления, а также лицо, которое 3) заранее (до начала выполнения объективной стороны преступления исполнителя) обещало скрыть преступление или преступника, приобрести или сбыть предметы, добытые в результате преступления.

Виды пособниковразличаются в зависимости от способа пособничества. В научной литературе выделяют 2 группы:

· Интеллектуальный пособник (давало советы, информацию, устранение препятствий)

· Физический пособник (предоставления средств или орудий совершения преступления)