В связи с вопросами, возникающими у судов при применении норм главы 18 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в целях формирования единообразной судебной практики Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 г. N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет дать судам следующие разъяснения:

1. Обратить внимание судов на то, что к преступлениям, предусмотренным статьями 131 и 132 УК РФ, относятся половое сношение, мужеложство, лесбиянство и иные действия сексуального характера в отношении потерпевшего лица (потерпевшей или потерпевшего), которые совершены вопреки его воле и согласию и с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшему лицу или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица. При этом мотив совершения указанных преступлений (удовлетворение половой потребности, месть, национальная или религиозная ненависть, желание унизить потерпевшее лицо и т.п.) для квалификации содеянного значения не имеет.

2. Под насилием в статьях 131 и 132 УК РФ следует понимать как опасное, так и неопасное для жизни или здоровья насилие, включая побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему лицу физической боли либо с ограничением его свободы.

Если при изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера потерпевшему лицу был причинен легкий или средней тяжести вред здоровью, содеянное охватывается диспозициями статей 131 и 132 УК РФ; умышленное причинение тяжкого вреда его здоровью требует дополнительной квалификации по соответствующей части статьи 111 УК РФ.

Действия лица, умышленно причинившего в процессе изнасилования или совершения насильственных действий сексуального характера тяжкий вред здоровью потерпевшего лица, что повлекло по неосторожности его смерть, при отсутствии других квалифицирующих признаков следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 131 или частью 1 статьи 132 УК РФ и частью 4 статьи 111 УК РФ.

Убийство в процессе совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, а также совершенное по окончании этих преступлений по мотивам мести за оказанное сопротивление или с целью их сокрытия, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом «к» части 2 статьи 105 УК РФ и соответствующими частями статьи 131 или статьи 132 УК РФ.

3. Ответственность за изнасилование или совершение насильственных действий сексуального характера с угрозой применения насилия наступает лишь в случаях, если такая угроза явилась средством преодоления сопротивления потерпевшего лица и у него имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Под угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (пункт «б» части 2 статьи 131 и пункт «б» части 2 статьи 132 УК РФ) следует понимать не только прямые высказывания, в которых выражалось намерение применения физического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам, но и такие угрожающие действия виновного, как, например, демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия.

Если угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью была выражена после изнасилования или совершения насильственных действий сексуального характера с той целью, например, чтобы потерпевшее лицо никому не сообщило о случившемся, такие деяния подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных статьей 119 УК РФ и, при отсутствии квалифицирующих признаков, по части 1 статьи 131 УК РФ либо части 1 статьи 132 УК РФ.

4. По смыслу статьи 17 УК РФ, если при изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера в целях преодоления сопротивления потерпевшего лица применялось насилие или выражалась угроза применения насилия в отношении других лиц (к примеру, близкого родственника потерпевшей), такие действия требуют дополнительной квалификации по иным статьям Особенной части УК РФ.

5. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица в тех случаях, когда оно в силу своего физического или психического состояния (слабоумие или другое психическое расстройство, физические недостатки, иное болезненное либо бессознательное состояние), возраста (малолетнее или престарелое лицо) или иных обстоятельств не могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному. При этом лицо, совершая изнасилование или насильственные действия сексуального характера, должно сознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии.

6. При квалификации изнасилования и насильственных действий сексуального характера в отношении потерпевшего лица, которое находилось в состоянии опьянения, суды должны исходить из того, что беспомощным состоянием может быть признана лишь такая степень опьянения, вызванного употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих (психоактивных) веществ, которая лишала это лицо возможности понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному лицу. При этом не имеет значения, было ли потерпевшее лицо приведено в такое состояние виновным или находилось в беспомощном состоянии независимо от его действий.

7. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует считать оконченными соответственно с момента начала полового сношения, мужеложства, лесбиянства и иных действий сексуального характера.

Если лицо осознавало возможность доведения преступных действий до конца, но добровольно и окончательно отказалось от совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера (но не вследствие причин, возникших помимо его воли), содеянное им независимо от мотивов отказа квалифицируется по фактически совершенным действиям при условии, что они содержат состав иного преступления.

Отказ от совершения изнасилования и насильственных действий сексуального характера возможен как на стадии приготовления к преступлению, так и на стадии покушения на него.

8. В тех случаях, когда несколько изнасилований либо несколько насильственных действий сексуального характера были совершены в течение непродолжительного времени в отношении одного и того же потерпевшего лица и обстоятельства их совершения свидетельствовали о едином умысле виновного на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление, подлежащее квалификации по соответствующим частям статьи 131 или статьи 132 УК РФ.

9. Если виновным было совершено в любой последовательности изнасилование и насильственные действия сексуального характера в отношении одной и той же потерпевшей, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ, независимо от того, был ли разрыв во времени между изнасилованием и насильственными действиями сексуального характера.

10. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными группой лиц (группой лиц по предварительному сговору, организованной группой) не только в тех случаях, когда несколькими лицами подвергаются сексуальному насилию одно или несколько потерпевших лиц, но и тогда, когда виновные, действуя согласованно и применяя насилие или угрожая применением насилия в отношении нескольких лиц, затем совершают насильственное половое сношение либо насильственные действия сексуального характера с каждым или хотя бы с одним из них.

Изнасилованием и насильственными действиями сексуального характера, совершенными группой лиц (группой лиц по предварительному сговору, организованной группой), должны признаваться не только действия лиц, непосредственно совершивших насильственное половое сношение или насильственные действия сексуального характера, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам. При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового сношения или насильственных действий сексуального характера, но путем применения насилия или угроз содействовавших другим лицам в совершении преступления, следует квалифицировать как соисполнительство в совершении изнасилования или насильственных действий сексуального характера.

Действия лица, непосредственно не вступавшего в половое сношение или не совершавшего действия сексуального характера с потерпевшим лицом и не применявшего к нему и к другим лицам физического или психического насилия при совершении указанных действий, а лишь содействовавшего совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации виновному либо устранением препятствий и т.п., надлежит квалифицировать по части 5 статьи 33 УК РФ и при отсутствии квалифицирующих признаков — по части 1 статьи 131 УК РФ или по части 1 статьи 132 УК РФ.

11. При квалификации содеянного по пункту «б» части 2 статьи 131 или пункту «б» части 2 статьи 132 УК РФ надлежит исходить из того, что понятие особой жестокости связывается как со способом совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. При этом необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение таких преступлений с особой жестокостью.

Особая жестокость может выражаться, в частности, в пытках, истязании, глумлении над потерпевшим лицом, причинении ему особых страданий в процессе совершения изнасилования или иных действий сексуального характера, в совершении изнасилования или иных действий сексуального характера в присутствии его близких, а также в способе подавления сопротивления, вызывающем тяжелые физические либо нравственные страдания самого потерпевшего лица или других лиц.

12. Ответственность по пункту «в» части 2 статьи 131 УК РФ и (или) по пункту «в» части 2 статьи 132 УК РФ наступает в случаях, когда лицо, заразившее потерпевшее лицо венерическим заболеванием, знало о наличии у него этого заболевания, предвидело возможность или неизбежность заражения и желало или допускало такое заражение, а равно когда оно предвидело возможность заражения потерпевшего лица, но самонадеянно рассчитывало на предотвращение этого последствия. При этом дополнительной квалификации по статье 121 УК РФ не требуется.

Действия виновного подлежат квалификации по пункту «б» части 3 статьи 131 и (или) по пункту «б» части 3 статьи 132 УК РФ как при неосторожном, так и при умышленном заражении потерпевшего лица ВИЧ-инфекцией.

13. К иным тяжким последствиям изнасилования или насильственных действий сексуального характера, предусмотренным пунктом «б» части 3 статьи 131 и пунктом «б» части 3 статьи 132 УК РФ, следует относить, в частности, самоубийство или попытку самоубийства потерпевшего лица, беременность потерпевшей и т.п.

14. К имеющим судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего (часть 5 статьи 131 УК РФ, часть 5 статьи 132 УК РФ, часть 6 статьи 134 УК РФ, часть 5 статьи 135 УК РФ) относятся лица, имеющие непогашенную или не снятую в установленном порядке судимость за любое из совершенных в отношении несовершеннолетних преступлений, предусмотренных частями 3 — 5 статьи 131, частями 3 — 5 статьи 132, частью 2 статьи 133, статьями 134, 135 УК РФ. При этом также учитываются судимости за указанные преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет.

15. В отличие от изнасилования и насильственных действий сексуального характера при понуждении к действиям сексуального характера (статья 133 УК РФ) способами воздействия на потерпевшее лицо с целью получения от него вынужденного согласия на совершение указанных действий являются шантаж, угроза уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо использование материальной или иной зависимости потерпевшего лица.

Понуждение к действиям сексуального характера считается оконченным с момента выражения в любой форме соответствующего требования независимо от наличия согласия или отказа потерпевшего лица совершить такие действия либо их реального осуществления.

Не могут рассматриваться как понуждение к действиям сексуального характера или как иные преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности действия лица, добившегося согласия потерпевшей на вступление в половое сношение или совершение действий сексуального характера путем обмана или злоупотребления доверием (например, заведомо ложного обещания вступить в брак и т.п.).

16. Уголовная ответственность за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, достигшим двенадцатилетнего возраста, но не достигшим шестнадцатилетнего возраста, а равно за совершение в отношении указанных лиц развратных действий (статьи 134 и 135 УК РФ) наступает в случаях, когда половое сношение, мужеложство, лесбиянство или развратные действия были совершены без применения насилия или угрозы его применения и без использования беспомощного состояния потерпевшего лица.

По смыслу закона, уголовной ответственности за преступления, предусмотренные частями 1 — 6 статьи 134 УК РФ и частями 1 — 5 статьи 135 УК РФ, подлежат лица, достигшие ко времени совершения преступления восемнадцатилетнего возраста.

17. К развратным действиям в статье 135 УК РФ относятся любые действия, кроме полового сношения, мужеложства и лесбиянства, совершенные в отношении лиц, достигших двенадцатилетнего возраста, но не достигших шестнадцатилетнего возраста, которые были направлены на удовлетворение сексуального влечения виновного, или на вызывание сексуального возбуждения у потерпевшего лица, или на пробуждение у него интереса к сексуальным отношениям.

Развратными могут признаваться и такие действия, при которых непосредственный физический контакт с телом потерпевшего лица отсутствовал, включая действия, совершенные с использованием сети Интернет, иных информационно-телекоммуникационных сетей.

18. Преступления, предусмотренные статьями 134 и 135 УК РФ, следует считать оконченными соответственно с момента начала полового сношения, мужеложства, лесбиянства или развратных действий.

Если после начала полового сношения, мужеложства, лесбиянства или развратных действий к потерпевшему лицу с целью его понуждения к продолжению совершения таких действий применяется насилие или выражается угроза применения насилия, содеянное охватывается статьями 131 и 132 УК РФ и дополнительной квалификации по статьям 134 и 135 УК РФ не требует.

19. Половое сношение, мужеложство, лесбиянство или развратные действия, совершенные без применения насилия или угрозы его применения и без использования беспомощного состояния потерпевшего лица одновременно или в разное время в отношении двух или более лиц, не достигших шестнадцатилетнего возраста, в соответствии с положениями части 1 статьи 17 УК РФ не образуют совокупности преступлений и подлежат квалификации по части 4 статьи 134 или части 3 статьи 135 УК РФ при условии, что ни за одно из этих деяний виновный ранее не был осужден.

20. Судам следует иметь в виду, что уголовной ответственности за деяния, предусмотренные примечанием к статье 131 УК РФ, в соответствии с положениями части 2 статьи 20 УК РФ подлежат лица, достигшие ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста.

21. Разъяснить судам, что деяния, подпадающие под признаки преступлений, предусмотренных частями 2 — 4 статьи 135 УК РФ, могут быть квалифицированы по пункту «б» части 4 статьи 132 УК РФ лишь при доказанности умысла на совершение развратных действий в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста.

22. Применяя закон об уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных статьями 131 — 135 УК РФ, в отношении несовершеннолетних, судам следует исходить из того, что квалификация преступлений по соответствующим признакам (к примеру, по пункту «а» части 3 статьи 131 УК РФ) возможна лишь в случаях, когда виновный знал или допускал, что потерпевшим является лицо, не достигшее восемнадцати лет или иного возраста, специально указанного в диспозиции статьи Особенной части УК РФ.

23. Обратить внимание судов на запрет назначения осужденным за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста, условного осуждения (пункт «а» части 1 статьи 73 УК РФ), на особенности условно-досрочного освобождения от отбывания наказания таких лиц (пункты «г» и «д» части 3, часть 4 статьи 79 УК РФ), на особенности замены им неотбытой части наказания более мягким видом наказания (части 2 и 4 статьи 80 УК РФ) и отсрочки отбывания наказания (часть 1 статьи 82 УК РФ), на возможность назначения принудительных мер медицинского характера лицам, совершившим в возрасте старше восемнадцати лет преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, и страдающим расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не исключающим вменяемости (пункт «д» части 1 статьи 97 УК РФ), а также на особенности назначения наказания лицам, совершившим половое сношение или развратные действия с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, то есть за преступления, предусмотренные частью 1 статьи 134 и частью 1 статьи 135 УК РФ, в случае, если разница в возрасте между потерпевшей (потерпевшим) и подсудимым (подсудимой) составляет менее четырех лет (примечание 2 к статье 134 УК РФ).

24. Рекомендовать судам, учитывая специфику дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности, при их рассмотрении устранять вопросы, не имеющие отношения к делу, своевременно пресекать нетактичное поведение участников судебного разбирательства, при изложении описательно-мотивировочной части судебного решения по возможности избегать излишней детализации способов совершения преступлений, соблюдая при этом общие требования уголовно-процессуального закона.

25. Принимая во внимание повышенную общественную опасность преступлений, предусмотренных статьями 131 — 135 УК РФ, совершенных в отношении несовершеннолетних, судам следует выявлять обстоятельства, способствовавшие совершению таких преступлений, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом. Согласно части 4 статьи 29 УПК РФ необходимо обращать внимание соответствующих организаций и должностных лиц на выявленные факты нарушений закона путем вынесения частных определений или постановлений.

26. В связи с принятием настоящего постановления признать утратившим силу постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2004 г. N 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 14 июня 2013 г. N 18).

Председатель Верховного Суда

Российской Федерации В. Лебедев

Секретарь Пленума, судья Верховного Суда

Российской Федерации В. Момотов

О последних изменениях и дополнениях, внесенных

в ст. 158, 1593, 1596 УК РФ

О. М. ИВАНОВА,

старший следователь 6 отдела Главного следственного управления

ГУ МВД России по г. Москве E-mail: iom20141985@mail.ru

М. Г. ИВАНОВ,

заведующий кафедрой уголовного права и судопроизводства Чебоксарского кооперативного института (филиала) Российского университета кооперации,

кандидат юридических наук, доцент E-mail: imkafedra54@mail.ru

About the Latest Amendments and Additions to Art. 158, 1593, 1596 of the Criminal Code of the Russian Federation

O. M. IVANOVA,

for the city of Moscow

M. G. IVANOV,

Candidate of Law, Associate Professor

В статье отмечается, что Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ Уголовный кодекс Российской Федерации дополнен рядом статей о специальных видах мошенничества (ст. 1591-1596). Несмотря на недолгий период их действия, в указанные нормы законодателем неоднократно вносились изменения и дополнения. В свете указанных событий автором проведен анализ внесенных Федеральным законом от 23 апреля 2018 г. № 111-ФЗ в ст. 158, 1593, 1596 УК РФ изменений. Обращено внимание на то, что не в полном объеме разрешились вопросы законодательной конструкции в ст. 158, 1593, 1596 УК РФ, не сняты существующие противоречия между нововведениями и отдельными положениями действующего постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».

yflK 343.7

Законодательная регламентация, правоприменитель- Legislative regulation, law enforcement practice, crimes ная практика, преступления против собственности, against property, theft, fraud, competition rules. кража, мошенничество, конкуренция норм.

Новое в законодательстве 1

Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ в Уголовный кодекс Российской Федерации введена целая группа норм о специальных видах мошеннических действий, предусмотренных ст. 1591—1596.

В последующем Федеральным законом от 3 июля 2016 г. № 325-Ф3 ст. 1594 УК РФ признана утратившей силу. Вместе с тем основные положения данной статьи в результате внесенных Федеральным законом от 3 июля 2016 г. № 323-ф3 изменений нашли свое отражение в ч. 5-7 ст. 159 УК РФ.

Вместе с тем, законодатель не остановился на представленном варианте и Федеральным законом от 23 апреля 2018 г. № 111-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» существенно видоизменил содержание ст. 158, 1593, 1596 УК РФ.

Часть 3 ст. 158 УК РФ «Кража» в частности расширилась за счет добавления квалифицирующего признака (п. «г») «с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств». Однако при этом законодатель добавляет ссылку на то, что применение квалифицирующего признака возможно только при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 1593 настоящего Кодекса.

Значительно изменилось содержание диспозиции ст. 1593 УК РФ. Прежде всего, они коснулись названия самой статьи. В настоящее время она именуется как «Мошенничество с использованием электронных средств платежа». Полагаем, что под прежним названием «Мошенничество с использованием платежных карт» крылось несколько суженное понимание совершения мошенничества с использованием указанных средств.

Важно отметить, что ч. 1 «Мошенничества с использованием электронных средств платежа» также подверглась содержательной реконструкции. Теперь она не содержит ссылку на понятие «хищение» и не раскрывает содержание данного преступления в традиционно понимаемой редакции как хищение чужого имущества, совершенное с использованием поддельной или принадлежащей другому лицу кредитной, расчетной или иной платежной карты путем обмана. Полагаем, что суды и следственные органы при применении данной нормы должны исходить из общего понимания института мошенничества, которое дано в ч. 1 ст. 159 УК РФ, т. е. как хищение, но совершенное с использованием электронных средств платежа.

Внесение в ч. 3 ст. 1596 УК РФ квалифицирующего признака «с банковского счета, а равно

в отношении электронных денежных средств» (п. «в») также можно рассмотреть как неизвестное ранее событие для правоприменительной практики. Полагаем, в данном случае законодателем своевременно учтены как криминологическая ситуация в предупреждении данных видов мошеннических действий, так и пожелания экспертов.

Вместе с тем, как нам представляется, для правоприменения важно правильное понимание той терминологии, которую использует законодатель при формировании диспозиции рассматриваемых статей.

Учитывая бланкетный характер норм, для уяснения содержания применяемой терминологии обратимся к нормативным актам. Так, в Положении об эмиссии платежных карт и об операциях, совершаемых с их использованием, утвержденным Банком России 24 декабря 2004 г. № 266-П (с изменениями и дополнениями) определено единственное электронное средство платежа — платежные (банковские) карты .

В качестве справки отметим, что на сегодняшний день платежные (банковские) карты являются самыми распространенными финансовыми средствам платежа, кроме них существуют системы «Клиент-банк», WebMoney, Ян-декс.Деньги.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Вместе с тем отметим, что Федеральный закон от 27 июня 2011 г. № 161-ФЗ указывает, что в качестве электронных денежных средств следует признать денежные средства, которые передаются исключительно с использованием электронных средств платежа .

Кроме того, федеральный закон указывает, что электронное средство платежа — это средство и (или) способ, позволяющие клиенту оператора по переводу денежных средств составлять, удостоверять и передавать распоряжения в целях осуществления перевода денежных средств в рамках применяемых форм безналичных расчетов с использованием информационно-коммуникационных технологий, электронных носителей информации, в том числе платежных карт, а также иных технических устройств .

В данном случае законодатель не поясняет, что именно относится к электронным средствам платежа. Однако закон определяет те формы действия общего характера, с применением которых предполагается осуществление перевода. Такая процедура возможна как с использованием электронных носителей информации (в нашем случае платежных карт), так и информационных и коммуникационных технологий и иных технических устройств.

Следовательно, внесенные законодателем последние изменения в диспозицию ст. 1593 УК РФ расширили объем уголовной ответственности за счет увеличения способов совершения мошенничества с использованием электронных носителей информации, информационно-коммуникационных технологий и иных технических устройств. Полагаем, что в данную группу следует включить и «старый» квалифицирующий признак «с использованием платежных карт».

Таким образом, в результате данных новаций наблюдается реализация законодателем уголовно-правовой политики в части осуществления криминализации ранее неизвестных уголовно -му праву деяний и защиты «новых» общественно-экономических отношений.

Можно было бы поставить под сомнение вопросы определения уголовного наказания в санкциях ст. 159 и 1593 УК РФ. К примеру, в первых частях указанных статей в качестве максимально строгого наказания указано лишение свободы на срок до 2-х и 3-х лет соответственно. Безусловно, такой подход законодателя отвечает требованиям доктрины уголовного права по той причине, что мошенничество, совершенное с использованием электронных средств платежа, общественно намного опасней, чем традиционное мошенничество. Тем самым можно констатировать, что правовая норма, указанная в ч. 1 ст. 1593 УК РФ, является специальной по отношению к норме, отраженной в ч. 1 ст. 159 УК РФ.

Однако такую же положительную характеристику, к сожалению, нельзя дать в отношении других частей рассматриваемых норм. Сравнительный анализ квалифицирующих признаков и санкций, содержащихся в ч. 2, 3 и 4 рассматриваемых статей, свидетельствует об их идентичности, что объективно вызывает определенные сложности при назначении наказания. Правоприменителю не стало проще ориентироваться в законодательной регламентации уголовной ответственности и положительно разрешать те вопросы, которые связаны с имеющимися случаями конкуренции правовых норм.

Разумеется, при таком положении трудно объяснить поведение законодателя с точки зрения соблюдения общих требований формирования уголовно-правовых норм, и этот случай можно расценивать как нормотворческий пробел.

Вместе с тем мы полагаем, что рассматриваемые изменения в целом можно охарактеризовать как положительную тенденцию в развитии уголовно-правовой политики, имеющую концептуальное значение для совершенствования

уголовного законодательства и собственно доктрины уголовного права и правоприменительной деятельности.

В доктрине уголовно-правовой науки на обсуждение научной общественности неоднократно выносились вопросы влияния внесенных законодателем новаций на правоприменительную практику. В контексте рассматриваемых проблем отметим, что официальное разъяснение применения специальных норм о мошенничестве дано Верховным Судом Российской Федерации лишь в ноябре 2017 г., т. е. спустя пять лет с момента внесения изменений .

Внесенные законодателем соответствующие изменения в УК РФ создали дополнительные сложности при квалификации преступлений: в связи с рассматриваемыми вопросами возникают проблемы практического применения, а для этого важно правильное уяснение содержания законодательных нововведений с положениями и разъяснениями Верховного Суда РФ.

Безусловно, практические работники, с учетом имеющейся конкуренции не только общей (ст. 159 УК РФ) и специальных норм (ст. 1593, 1596 УК РФ), но и иных норм (ст. 158, 272, 273, 2741 УК РФ), столкнулись со множеством трудностей при квалификации преступных деяний. В связи с этим полагаем, что появление на свет вышеуказанного Постановления для правоприменительной практики весьма значимо.

Заслуживает одобрения то, что Пленум существенно расширил характеристики содержания объективной стороны мошенничества. В частности, документ указывает на то, что способами хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество при мошенничестве являются обман или злоупотребление доверием, под воздействием которых владелец имущества или иное лицо не только передает имущество или право на него виновному лицу, но также и не препятствуют изъятию этого имущества или приобретению права на него. Верховный Суд РФ при этом уточняет, что сообщаемые при мошенничестве ложные сведения (либо сведения, о которых умалчивается) могут относиться к любым обстоятельствам, в част-

ности к юридическим фактам и событиям, качеству, стоимости имущества, личности виновного, его полномочиям, намерениям.

Для правоприменительной практики важна позиция Верховного Суда РФ о моменте окончания мошеннических действий, которая остается неизменной. В частности, высшая инстанция еще раз подтвердила, что за окончание мошенничества признается тот момент, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.

В то же время Верховный Суд РФ уточняет, что мошенничество, связанное с противоправным изъятием безналичных денежных средств, в том числе электронных денежных средств следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца или электронных денежных средств, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

Кроме того, следует обратить внимание на следующее обстоятельство: как нам представляется, п. 17 рассматриваемого постановления проводит определенную дифференциацию ответственности лиц, совершающих мошенничество с помощью платежных карт. Полагаем, что в данном случае суд указывает на различные формы использования платежных карт в качестве способа разграничения составов преступлений (ст. 158 и 159 УК РФ): либо путем предъявления карты и сообщения уполномоченному работнику кредитной, торговой или иной организации заведомо ложных сведений о принадлежности указанному лицу такой карты на законных основаниях (ст. 159 УК РФ) или использование карты непосредственно через банкомат (ст. 158 УК РФ).

Тем не менее нас смущает позиция Пленума в отношении определения момента окончания мошенничества. Мы полагаем, что здесь наблюдается определенно двойственный характер к моменту окончания преступления. В первом случае за окончание мошенничества Пленум принимает тот момент, когда «похищенное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению» . В другом случае Пленум указывает, что мошенничество следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца или электронных денежных средств. При этом высшая инстанция ника-

ких дополнительных требований о получении виновным реальной возможности пользоваться или распоряжаться похищенным не ставит.

Вместе с тем, как мы полагаем, такой подход не совсем точно отражает существующее положение дел на практике. Отметим, что хищение денежных средств через банкомат с использованием поддельной платежной карты (кражи) следует, как нам представляется, также считать оконченным с момента их изъятия с банковского счета ее владельца.

Таким образом, возникает потребность в унификации отдельных, необходимых для квалификации понятий и категорий о преступлениях против собственности, расширении разъяснения, в частности о том, что кражу денежных средств из банкомата с использованием похищенной или поддельной платежной карты следует также считать оконченной с момента изъятия электронных денежных средств или денежных средств с банковского счета их владельца. В противном случае формировать логическое объяснение существующего пробела не представляется возможным.

В качестве справки уточним, что получение наличных денежных средств через банкомат не обязательно должно быть связано с участием уполномоченного работника кредитной организации. Данное разъяснение считаем важным, поскольку согласно п. 28 Федерального закона от 27 июня 2011 г. № 161-ФЗ «О национальной платежной системе» под банкоматом следует понимать «автоматическое (без участия уполномоченного лица кредитной организации или банковского платежного агента, или банковского платежного субагента) устройство для осуществления расчетов, обеспечивающее возможность выдачи и (или) приема наличных денежных средств, в том числе с использованием электронных средств платежа, и по передаче распоряжений кредитной организации об осуществлении перевода денежных средств» . Следовательно, банкомат, являясь автоматическим устройством, осуществляет свое функциональное предназначение без участия какого-либо представителя кредитной организации. Кроме того, участие последнего при осуществлении операции вовсе не требуется.

Поэтому следует согласиться с мнением Верховного Суда РФ о том, что «в случае хищения чужих денежных средств путем использования заранее похищенной или поддельной платежной карты и в случае, если выдача наличных денежных средств произведена посредством банкомата, содеянное следует квалифицировать как кражу» .

Таким образом, действия законодателя по расширению содержания ст. 158 УК РФ, хотя и с некоторым опозданием, путем включения рассматриваемого квалифицирующего признака весьма уместно и отвечает требованиям правоприменительной практики.

Судебно-следственная практика свидетельствует, что хищения имущества часто совершаются путем неправомерного доступа к компьютерной информации или создания, использования и распространения вредоносных компьютерных программ. Не вызывают возражения положения, указанные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ следующего порядка: «В случае если хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество осуществляется путем распространения заведомо ложных сведений в информационно-телекоммуникационных сетях, включая сеть Интернет (например, создание поддельных сайтов благотворительных организаций, интернет-магазинов и использование электронной почты), такое мошенничество следует квалифицировать по ст. 159 УК РФ, а не 1596 УК РФ» . Данный вывод Пленума у нас вызывает чувства одобрения, поскольку описываемое общественно опасное деяние действительно содержит признаки простого мошенничества.

Определенное беспокойство у следователей вызывают проблемы организационного порядка, связанные с вопросами возбуждения уголовного дела и проведением первоначальных следственных и других действий по факту совершения хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество путем ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации либо иного вмешательства в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей (ст. 1596 УК РФ).

Мы полагаем, что в данном случае законодатель искусственно соединил диспозиции двух статей Уголовного кодекса (ст. 159, 272 УК РФ) и тем самым усложнил процесс правоприменения. Например, для того чтобы установить способ вмешательства в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей в целях хищения, работникам правоохранительных органов требуется проведение соответствующей экспертизы. Достаточно проблемная ситуация складывается с квалификацией деяния и решением вопроса о возбуждении уголовного дела

или по ст. 158 УК РФ или ст. 159 УК РФ, или по ст. 1596 УК РФ, когда экспертизу по тем или иным причинам невозможно провести в короткие сроки.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

В подобных случаях общественно опасное деяние, связанное с хищением денежных средств, как правило, практические работники оценивали как кражу, а в последующем времени, исходя из обстоятельств дела, переквалифицировали в мошенничество. В связи с этим полагаем, что есть целесообразность квалификации указанных деяний по соответствующим ст. 158 УК РФ и гл. 28 «Преступления в сфере компьютерной информации» УК РФ по совокупности.

Подводя итоги, отметим следующее: во-первых, внесенные Федеральным законом от 23 апреля 2018 г. № 111-ФЗ в ст. 158, 1593, 1596 УК РФ изменения и дополнения благоприятным образом сказались на законодательной конструкции данных норм; во-вторых, с внесением данных изменений и дополнений обнаружились имеющиеся противоречия с отдельными положениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48; в-третьих, указанные изменения и дополнения все же в полном объеме не разрешили вопросы законодательной конструкции ст. 158, 1593, 1596 УК РФ.

Таким образом, законодательные новации, связанные с уголовно-правовой регламентацией ответственности за хищения денежных средств с банковского счета равно в отношении электронных денежных средств (п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ) и мошеннических действий с использованием электронных средств платежа (ч. 1 ст. 1593 УК РФ), а также с банковского счета равно в отношении электронных денежных средств (п. «в» ч. 3 ст. 1596 УК РФ), наряду с положительными характеристиками имеют и проблемные моменты в правоприменении.

Актуальность рассматриваемых проблем не снижается: они требуют более тщательного исследования, ибо преступления против собственности отражают посягательства на всю совокупность материальных производственных общественных отношений, на основу, базис экономического строя общества в целом.

Об этом свидетельствуют статистические данные. Между тем следует отметить, что динамика уголовно-наказуемого мошенничества крайне неблагоприятна. Так, с момента вступления в силу УК РФ 1996 г. их количество увеличилось в разы. Для сравнения укажем, что если в 1997 г. зарегистрировано 77 763 преступления, то наибольшее их число зарегистрировано в 2006 г. и составило 225 326 пре-

ступлений. За десятилетний период количество совершенных мошеннических действий увеличилось в 3 раза .

Конечно, в последующие периоды, начиная с 2007 г., имело место определенное сокращение их количества. Например, в 2014 г. зарегистрировано 160 214 преступлений, однако уже в 2015 г. опять зафиксирован всплеск мошеннических действий: зарегистрировано 200 598 фактов, но и они более чем в 2 раза превышают судебную статистику 1997 г. .

Статистические данные о мошенничестве (ст. 1591—1596 УК РФ) свидетельствуют, что для периода с 2012 по 2016 гг. также характерны высокие темпы роста преступлений. В частности, в 2011 г. зарегистрировано 147 468 преступлений, в 2012 г. — 161 969, в 2013 г. — 164 629, в 2014 г. — 160 214, в 2015 г. — 200 598, в 2016 г. — 208 926 случаев, в 2017 г. — 222 772, а в I полугодии 2018 года — 110 804 случая.

Необходимо обратить внимание на следующее обстоятельство, которое имеет, как мы полагаем, важное значение для формирования уголовно-правовой политики: в связи с внесением дополнений в 2012 г. в гл. 21 УК РФ «Преступления против собственности», а именно новых норм об уголовной ответственности за различные формы мошенничества, можно было бы предположить, что общее количество зарегистрированных фактов мошеннических действий должно было распределиться между «старой» нормой о мошенничестве и «новыми» .

Тем не менее реальная обстановка показывает, что количество зарегистрированных преступлений о мошенничестве (ст. 159 УК РФ) не только не сокращается, а, наоборот, продолжает расти. Так, в 2013 г. зарегистрировано 134 650 случаев

мошенничества, в 2014 г. — 131 050, в 2015 г. — 172 286, в 2016 г. зафиксировано 188 246 преступлений, в 2017 г. уже зафиксировано 202 622 преступления, а в I полугодии 2018 г. — 110 271 преступление.

Достаточно сложная криминологическая обстановка складывается в части предупреждения мошенничества, предусмотренного статьей 1596 УК РФ. Если, например, в 2013 и 2014 гг. зарегистрировано 693 и 995 преступления соответственно (хотя и здесь рост криминологической обстановки наблюдается на одну треть), то в 2015 г. абсолютное число зарегистрированных преступлений равнялось 5 443 случаями, в 2016 г. — 4 329 , в 2017 г. — 2 195, а в 2018 г. — 970.

Ущерб, причиняемый мошенническими действиями, измеряется кратными цифрами. Так, практически каждое второе уголовно-наказуемое мошенническое действие совершено в крупном или в особо крупном размерах. В 2010 г. мошенничество в крупном или особо крупном размерах совершено в 35 случаях, а в 2011, 2012, 2013 гг. зафиксировано 36, 37 и 38 фактов соответственно. Вместе с тем уже в 2014 и 2015 гг. доля крупного или особо крупного ущерба от совершенных подобными действиями составила 50 и 53 %, соответственно.

Таким образом, приведенные обстоятельства криминологического и уголовно-правового характера требуют более глубокого исследования проблем законодательной регламентации и правоприменительной практики об имущественных преступлениях в целях устранения причин их существования как негативного социально-правового явления и поиска оптимальных мер его противодействия .

Список литературы:

1. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: федер. закон от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ // СЗ РФ. 2012. № 49. Ст. 6752.

2. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 3 июля 2016 г. № 325-ФЗ // СЗ РФ. 2016. № 27 (часть II). Ст. 4258.

3. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной от-

ветственности: федер. закон от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ // СЗ РФ. 2016. № 27 (часть II). Ст. 4256.

5. О национальной платежной системе: федер. закон от 27 июня 2011 г. № 161-ФЗ // СЗ РФ. 2011. № 27. Ст. 3872.

6. О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 2.

7. Вестник Банка России. 2005. № 17.

8. Иванов М. Г. О роли уголовного наказания в предупреждении служебно-эконо-мической преступности и коррупции в современной России // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2017. № 3 (39).

9. Иванова О. М. Преступления против собственности: теоретическое и прикладное ис-

следование (история, современность, тенденции). М.: РУК, 2019. С. 40-45.

10. Иванова О. М. Российское уголовное законодательство о мошенничестве в контексте исследования статистических данных // Вестник Российского университета кооперации. 2018. № 2 (32). С. 117-120.

ПЛЕНУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 11 июня 2019 г. N 15

О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ
В ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ ОТ 12 МАРТА 2002 ГОДА N 5 «О СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
ПО ДЕЛАМ О ХИЩЕНИИ, ВЫМОГАТЕЛЬСТВЕ И НЕЗАКОННОМ ОБОРОТЕ
ОРУЖИЯ, БОЕПРИПАСОВ, ВЗРЫВЧАТЫХ ВЕЩЕСТВ
И ВЗРЫВНЫХ УСТРОЙСТВ»

В связи с изменениями законодательства, а также возникшими в судебной практике вопросами Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет внести в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 года N 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» (в редакции постановлений Пленума от 6 февраля 2007 года N 7, от 3 декабря 2013 года N 34) следующие изменения:

1) преамбулу изложить в следующей редакции:

«В целях обеспечения единообразного применения судами законодательства об ответственности за преступления, связанные с хищением, вымогательством и незаконным оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет дать судам следующие разъяснения:»;

2) абзац второй пункта 1 изложить в следующей редакции:

«По делам, связанным с оружием и боеприпасами, следует исходить из положений Федерального закона от 13 декабря 1996 года N 150-ФЗ «Об оружии» (далее — Федеральный закон «Об оружии»), устанавливающего основные правила регулирования правоотношений, возникающих в процессе оборота оружия и боеприпасов к нему, права и обязанности участников этих отношений.»;

3) пункт 2 изложить в следующей редакции:

«2. С учетом положений статей 1 и 2 Федерального закона «Об оружии» применительно к статьям 222, 223, 224 — 226.1 УК РФ под огнестрельным оружием следует понимать все виды боевого, служебного и гражданского огнестрельного оружия, в том числе изготовленные самодельным способом, конструктивно предназначенные для механического поражения живой или иной цели на расстоянии метаемым снаряжением, получающим направленное движение за счет энергии порохового или иного заряда. К ним относятся винтовки, карабины, пистолеты и револьверы, охотничьи и спортивные ружья, автоматы и пулеметы, минометы, гранатометы, артиллерийские орудия, пушки, а также иные виды огнестрельного оружия независимо от калибра.

Под основными частями огнестрельного оружия понимаются: ствол, затвор, барабан, рамка, ствольная коробка.

Комплектующими деталями огнестрельного оружия применительно к статье 226 УК РФ являются как основные части огнестрельного оружия, так и иные детали, конструктивно предназначенные обеспечивать нормальное функционирование конкретного образца огнестрельного оружия (станины, прицелы и т.п.).

Пневматическое оружие, сигнальные, стартовые, строительно-монтажные пистолеты и револьверы, электрошоковые устройства и искровые разрядники, предметы, сертифицированные в качестве изделий хозяйственно-бытового и производственного назначения, спортивные снаряды, конструктивно сходные с оружием, не относятся к оружию, ответственность за противоправные действия с которым предусмотрена статьями 222, 223, 224 — 226.1 УК РФ.»;

4) пункт 4 изложить в следующей редакции:

«4. К категории боеприпасов относятся все виды патронов к огнестрельному оружию независимо от калибра, изготовленные промышленным или самодельным способом, а также иные предметы вооружения и метаемое снаряжение, предназначенные для поражения цели и содержащие разрывной, метательный, пиротехнический или вышибной заряды либо их сочетание.

По смыслу положений статей 222, 223, 225 — 226.1 УК РФ патроны светозвукового, травматического, газового действия, сигнальные, строительно-монтажные, учебные, охолощенные и иные патроны, не имеющие поражающего элемента (снаряда, пули, дроби, картечи и т.п.) и не предназначенные для поражения цели, не относятся к боеприпасам, взрывчатым веществам и взрывным устройствам.»;

5) пункт 5 изложить в следующей редакции:

«5. При рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 222.1, 223.1, 225 — 226.1 УК РФ, под взрывчатыми веществами следует понимать химические соединения или смеси веществ, способные под влиянием внешних воздействий к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению (взрыву). К ним относятся: тротил, аммониты, пластиты, эластиты, порох и т.п.

Под взрывными устройствами понимаются промышленные или самодельные изделия, содержащие взрывчатое вещество, функционально предназначенные для производства взрыва и способные к взрыву.

Имитационно-пиротехнические и осветительные средства не относятся к взрывчатым веществам и взрывным устройствам.

По смыслу закона к взрывным устройствам, ответственность за незаконные действия с которыми предусмотрена статьями 222.1, 223.1, 225 — 226.1 УК РФ, относятся и приспособления для инициирования взрыва (запал, взрыватель, детонатор и т.п.), находящиеся отдельно от самого изделия.

Судам следует иметь в виду, что уголовная ответственность за незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств, а также за незаконное изготовление взрывчатых веществ, незаконные изготовление, переделку или ремонт взрывных устройств наступает по специальным нормам, предусмотренным статьями 222.1 и 223.1 УК РФ. С учетом этого, если судом при рассмотрении уголовного дела установлено, что предмет вооружения или метаемое снаряжение содержат в своем составе взрывчатое вещество, функционально предназначены для производства взрыва и способны к взрыву (например, мина, граната), то незаконные действия с таким предметом квалифицируются по статье 222.1 или статье 223.1 УК РФ.»;

6) пункт 6 изложить в следующей редакции:

«6. Под холодным оружием понимаются изготовленные промышленным или самодельным способом предметы, предназначенные для поражения цели при помощи мускульной силы человека при непосредственном контакте с объектом поражения, которые включают в себя холодное клинковое оружие (кинжалы; боевые, национальные, охотничьи ножи, являющиеся оружием; штык-ножи; сабли; шашки; мечи и т.п.), иное оружие режущего, колющего, рубящего или смешанного действия (штыки, копья, боевые топоры и т.п.), а также оружие ударно-дробящего действия (кастеты, нунчаки, кистени и т.п.).

Под метательным оружием понимаются предметы, предназначенные для поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение при помощи мускульной силы человека (метательные ножи и топоры, дротики и т.п.) либо механического устройства (луки, арбалеты и т.п.).»;

7) в абзаце третьем пункта 8 после слов «Об оружии» дополнить словами «ограничен или»;

8) в пункте 9:

а) абзац первый изложить в следующей редакции:

«9. Основным признаком газового оружия является его предназначение для временного химического поражения цели, в качестве которой может выступать человек или животное, путем применения слезоточивых или раздражающих веществ.»;

б) в абзаце третьем после слов «оружия, снаряженного» дополнить словами «патронами с»;

9) в абзаце первом пункта 10 слова «статьями 222 — 225 УК РФ» заменить словами «статьями 222, 223, 224, 225 УК РФ»;

10) пункт 11 изложить в следующей редакции:

«11. Под незаконным ношением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать нахождение их в одежде или непосредственно на теле виновного, а равно переноску в сумке, портфеле и т.п. предметах.

Под незаконным хранением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать сокрытие указанных предметов в помещениях, тайниках, а также в иных местах, обеспечивающих их сохранность.

Под незаконной перевозкой этих же предметов понимается их перемещение на любом виде транспорта.

Под незаконным приобретением этих же предметов следует понимать их покупку, получение в дар или в уплату долга, в обмен на товары и вещи, присвоение найденного и т.п., а также незаконное временное завладение ими в преступных либо иных целях, когда в действиях виновного не установлено признаков его хищения.

Под незаконным изготовлением огнестрельного оружия и его основных частей, огнестрельного оружия ограниченного поражения, газового, холодного оружия, метательного оружия, боеприпасов, патронов, взрывчатых веществ или взрывных устройств, патронов к огнестрельному оружию ограниченного поражения либо газовому оружию, влекущим уголовную ответственность, следует понимать их создание, в том числе путем переделки каких-либо иных предметов (например, ракетниц, пневматических, стартовых и строительно-монтажных пистолетов, предметов бытового назначения или спортивного инвентаря), без полученной в установленном порядке лицензии, в результате чего они приобретают свойства огнестрельного, газового или холодного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств.

Под незаконной переделкой как разновидностью изготовления огнестрельного оружия и его основных частей, огнестрельного оружия ограниченного поражения и патронов к нему либо газовому оружию понимается изменение в нарушение установленного порядка их тактико-технических характеристик и свойств, при котором независимо от результатов такого изменения их поражающие свойства сохраняются (например, изменение их формы для имитации других предметов, переделка ствола огнестрельного гладкоствольного оружия под патрон к оружию с нарезным стволом, укорачивание ствола огнестрельного гладкоствольного оружия, в результате чего оно становится запрещенным к обороту, и т.д.).

При квалификации последующих незаконных действий с изготовленным (переделанным) оружием (боеприпасами) необходимо исходить из тактико-технических характеристик, которыми стало реально обладать изготовленное (переделанное) виновным оружие (боеприпасы), а не тех, которыми обладали предметы, подвергшиеся переделке.

Незаконное снаряжение патронов к огнестрельному оружию ограниченного поражения либо газовому оружию может выражаться, в частности, в сборке патрона путем установки в гильзу средства инициирования выстрела, размещения метательного заряда, а также метаемого снаряжения травматического действия или слезоточивого, раздражающего вещества.

Под незаконной передачей огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать их незаконное предоставление лицом, у которого они находятся, другому лицу для временного использования или хранения.

Под незаконным сбытом указанных предметов следует понимать их безвозвратное (в отличие от незаконной передачи) отчуждение другому лицу (приобретателю) в результате совершения какой-либо противоправной сделки (возмездной или безвозмездной), т.е. продажу, дарение, обмен и т.п.

Как оконченное преступление по статье 222 УК РФ надлежит квалифицировать незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение одной либо нескольких основных частей огнестрельного оружия.

Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка и ношение одних и тех же огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, равно как и незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка и ношение одних и тех же взрывчатых веществ или взрывных устройств, не требуют самостоятельной квалификации каждого из незаконных действий по частям первой — третьей статьи 222 или по статье 222.1 УК РФ.

Если виновным были совершены незаконные действия, предметом которых одновременно являлись не только огнестрельное оружие, его основные части и боеприпасы, но и взрывчатые вещества или взрывные устройства, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных статьями 222 или 223 и 222.1 или 223.1 УК РФ.

Не является уголовно наказуемым оборот комплектующих деталей и составных частей оружия и патронов, осуществляемый в ходе производственного процесса между смежными предприятиями, занимающимися производством оружия для поставок государственным военизированным организациям или его изготовлением и поставками только для экспорта с соблюдением правил, установленных статьей 16 Федерального закона «Об оружии».»;

11) в пункте 12:

а) дополнить абзацем первым следующего содержания:

«12. В отличие от преступлений, предусмотренных частями первой, второй или третьей статьи 222 УК РФ, к предмету хищения либо вымогательства (статья 226 УК РФ) следует относить в том числе и гражданское огнестрельное гладкоствольное длинноствольное оружие, а также огнестрельное оружие ограниченного поражения.»;

б) абзац первый считать абзацем вторым;

12) в абзаце первом пункта 13 после слов «под оконченным хищением» дополнить словом «огнестрельного»;

13) в пункте 15 слова «постовым милиционером» заменить словом «полицейским»;

14) в пункте 16 слова «путем разбойного нападения» заменить словами «с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия»;

15) в пункте 17 после слов «статьями 226 и 222» дополнить словами «или 222.1»;

16) дополнить пунктом 18.1 следующего содержания:

«18.1. Если кроме незаконных действий с огнестрельным оружием, его основными частями, боеприпасами, взрывчатыми веществами или взрывными устройствами лицом совершено их незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза либо Государственную границу Российской Федерации с государствами — членами Таможенного союза, то содеянное требует дополнительной квалификации по статье 226.1 УК РФ.»;

17) в пункте 19:

а) абзац первый изложить в следующей редакции:

«19. Под добровольной сдачей огнестрельного оружия и иных предметов, указанных в статьях 222 — 223.1 УК РФ, следует понимать их выдачу лицом по своей воле или сообщение органам власти о месте их нахождения при реальной возможности дальнейшего хранения этих предметов. Не может признаваться добровольной сдачей данных предметов их изъятие при задержании лица, а также при производстве следственных действий по их обнаружению и изъятию. Вместе с тем выдача лицом по своей воле не изъятых при задержании или при производстве следственных действий других предметов, указанных в статьях 222 — 223.1 УК РФ, а равно сообщение органам власти о месте их нахождения, если им об этом известно не было, в отношении этих предметов должна признаваться добровольной.»;

б) в абзаце третьем слова «по статьям 222 и 223 УК РФ» заменить словами «по статьям 222 — 223.1 УК РФ»;

в) дополнить абзацем четвертым следующего содержания:

«Добровольная сдача огнестрельного оружия и других предметов, указанных в статьях 222 — 223.1 УК РФ, не означает отсутствие в деянии состава преступления, поэтому прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования в соответствии с примечаниями к этим статьям не влечет реабилитацию лица, совершившего преступление.»;

18) дополнить пунктом 22.1 следующего содержания:

«22.1. Обратить внимание судов, что при правовой оценке действий, предусмотренных частью первой или четвертой статьи 222 УК РФ, судам следует исходить из положений части второй статьи 14 УК РФ о том, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. При решении вопроса о том, является ли деяние малозначительным, судам необходимо учитывать, например, совокупность таких обстоятельств, как количественные характеристики (хранение нескольких патронов) и качественные показатели предмета, мотив и цель, которыми руководствовалось лицо, поведение, предшествующее совершению деяния и (или) в период совершения деяния.»;

19) дополнить пунктом 22.2 следующего содержания:

«22.2. С учетом положений пунктов 1, 2, 3, 4.1 части третьей статьи 81 УПК РФ и абзаца третьего пункта 79 Правил оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 21 июля 1998 года N 814 «О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации», изъятые и приобщенные к уголовному делу, в том числе конфискованные, гражданское и служебное оружие и патроны к нему подлежат передаче в территориальные органы Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации либо в органы внутренних дел Российской Федерации.».

Председатель Верховного Суда
Российской Федерации
В.М.ЛЕБЕДЕВ

Секретарь Пленума,
судья Верховного Суда
Российской Федерации
В.В.МОМОТОВ

ПЛЕНУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 23 апреля 1991 г. N 1

О СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ ПО ДЕЛАМ

О НАРУШЕНИЯХ ПРАВИЛ ОХРАНЫ ТРУДА И БЕЗОПАСНОСТИ

ПРИ ВЕДЕНИИ ГОРНЫХ, СТРОИТЕЛЬНЫХ ИЛИ ИНЫХ РАБОТ

Список изменяющих документов

(в ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ

от 21.12.1993 N 11, от 25.10.1996 N 10, от 06.02.2007 N 7,

от 03.03.2015 N 9)

Преамбула исключена. — Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 N 7.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет:

1. Исключен. — Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 N 7.

2. Разъяснить судам, что предусмотренная законом ответственность за нарушения правил техники безопасности или иных правил охраны труда для лиц, обязанных обеспечивать соблюдение этих правил, наступает независимо от формы собственности предприятий, на которых они работают.

При этом субъектами названных преступлений могут быть граждане Российской Федерации, иностранные граждане, а также лица без гражданства.

3. Обратить внимание судов на то, что ответственность по ст. 143 УК РФ могут нести лица, на которых в силу их служебного положения или по специальному распоряжению непосредственно возложена обязанность обеспечивать соблюдение правил и норм охраны труда на определенном участке работ, а также руководители предприятий и организаций, их заместители, главные инженеры, главные специалисты предприятий, если они не приняли мер к устранению заведомо известного им нарушения правил охраны труда либо дали указания, противоречащие этим правилам, или, взяв на себя непосредственное руководство отдельными видами работ, не обеспечили соблюдение тех же правил.

В иных случаях лица, виновные в ненадлежащем выполнении своих служебных обязанностей по обеспечению безопасных условий труда, могут нести ответственность за должностные преступления (например, за непринятие мер по разработке соответствующих инструкций, по созданию условий для выполнения правил и норм охраны труда, по осуществлению надлежащего контроля за их соблюдением).

Однако если нарушение правил и норм охраны труда допущено работником, не являвшимся лицом, указанным в ст. 143 УК РФ, и повлекло последствия, перечисленные в этой статье, содеянное должно рассматриваться как преступление против личности независимо от того, имеет ли потерпевший отношение к данному производству или нет.

В отличие от ст. 143 УК РФ ответственность по ст. ст. 216 и 217 УК РФ могут нести как лица, на которых возложена обязанность по выполнению правил и норм охраны труда, так и другие работники, постоянная или временная деятельность которых связана с данным производством.

4. Абзац исключен. — Постановление Пленума Верховного Суда от 06.02.2007 N 7.

В случае, когда умысел виновного был направлен на достижение преступного результата, а способом реализации такого умысла явилось нарушение правил охраны труда и безопасности работ, содеянное надлежит квалифицировать по соответствующей статье УК РФ, предусматривающей ответственность за совершение умышленного преступления.

Если же виновный путем нарушения указанных правил преследовал цель причинить одни последствия, а отношение его к наступлению других последствий выступало в форме неосторожной вины, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, совершенных умышленно и по неосторожности.

5. При рассмотрении каждого дела о нарушении правил и норм охраны труда особое значение приобретает тщательное и всестороннее исследование причинной связи между этими нарушениями и наступившими вредными последствиями либо наличием реальной опасности наступления таких последствий, что и должно быть обосновано в приговоре. Кроме того, в нем суд обязан сослаться на конкретные пункты действующих правил безопасности работ и охраны труда, нарушение которых повлекло либо могло повлечь указанные в законе последствия.

В связи с исследованием причинной связи между названными нарушениями и наступившими вредными последствиями суду следует выяснять также роль потерпевшего в происшествии. Если при этом будет установлено, что несчастный случай на производстве произошел вследствие небрежности потерпевшего, суд должен, при наличии к тому оснований, решить вопрос о вынесении оправдательного приговора в отношении подсудимого, а в случае признания его виновным — учитывать при назначении наказания факт небрежности, допущенной самим потерпевшим.

6. По делам данной категории необходимо отграничивать преступления, предусмотренные ст. 143 УК РФ, от преступлений, предусмотренных ст. 216 УК РФ, учитывая, что при решении указанного вопроса следует исходить из того, при производстве каких именно работ нарушены правила безопасности. Если нарушение этих правил (в том числе и правил охраны труда) было допущено при производстве горных либо строительных работ, то содеянное должно квалифицироваться по ст. 216 УК РФ.

7. Во избежание ошибок при квалификации действий, повлекших вредные последствия при производстве горных, строительных и иных работ с использованием специальных самоходных машин (экскаватор, грейдер, скрепер и т.п.), судам следует иметь в виду, что, если лицо, управляющее трактором или иной самоходной машиной, нарушило правила производства определенных работ, техники безопасности или иные правила охраны труда, хотя бы эти нарушения и были допущены во время движения машины, содеянное надлежит квалифицировать по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за нарушение этих правил, а в соответствующих случаях — за преступления против жизни и здоровья граждан, уничтожение или повреждение имущества.

8. При назначении наказания лицам, виновным в преступном нарушении правил охраны труда и безопасности работ, судам необходимо учитывать общественную опасность этих преступлений, характер допущенных нарушений, тяжесть наступивших последствий и другие обстоятельства, указанные в ст. 60 УК РФ, в зависимости от которых следует обсуждать вопрос не только об основном, но и дополнительном наказании в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. В случае, если суд придет к выводу о необходимости назначения такого дополнительного наказания, в резолютивной части приговора следует сослаться на ст. 47 УК РФ.

9. Обратить внимание судов на то, что согласно требованиям ст. 73 УПК РФ при разбирательстве дела подлежат доказыванию, помимо других обстоятельств, характер и размер вреда, причиненного преступлением. В связи с этим судам следует решать вопрос о возмещении вреда, причиненного в результате нарушения правил охраны труда и безопасности горных, строительных и иных работ имуществу предприятия либо организации, а в соответствующих случаях — гражданам, потерпевшим от преступления.

Если при разбирательстве дела суд в соответствии со ст. 309 УПК РФ придет к выводу о необходимости передать вопрос о размере возмещения гражданского иска на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, то он, при наличии к тому оснований, вправе частным определением обратить внимание соответствующих должностных лиц на допущенную неполноту предварительного следствия, повлекшую необходимость принятия указанного решения.

10. По делам данной категории суды должны обращать особое внимание на необходимость установления всей совокупности причин производственного травматизма, профессиональных или иных заболеваний и принимать предусмотренные законом меры к их устранению.

В частных определениях судам не следует ограничиваться лишь констатацией обстоятельств совершенного преступления. В них должны указываться конкретные нарушения правил охраны труда и безопасности работ на данном предприятии, явившиеся причиной гибели людей, производственных травм или заболеваний и требующие принятия соответствующих мер по устранению выявленных недостатков и организации безопасных условий труда.

При установлении фактов недисциплинированности, безответственности, пьянства и других условий, способствовавших совершению указанных преступлений, судам надлежит реагировать на эти обстоятельства в частных определениях, обращая внимание соответствующих должностных лиц на необходимость принятия мер по укреплению трудовой дисциплины и обеспечению порядка и организованности на производстве.

В ходе судебного разбирательства необходимо также выяснять, какие меры приняты администрацией соответствующего предприятия или организации по представлению следователя или прокурора, и если таковые приняты не были, надлежит указать на это в частном определении.

В случае оставления должностным лицом без рассмотрения частного определения либо непринятия мер к устранению указанных в нем нарушений закона должен быть решен вопрос о привлечении такого должностного лица к предусмотренной ст. 17.4 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях ответственности.

11. Рекомендовать верховным судам республик, краевым и областным судам, судам городов федерального значения, судам автономной области и автономных округов, окружным (флотским) военным судам периодически обобщать практику рассмотрения судами первой инстанции уголовных дел о нарушениях правил и норм охраны труда, анализировать причины допускаемых ошибок и принимать необходимые меры к повышению уровня рассмотрения дел этой категории.

• Корреспонденты на фрагмент
• Поставить закладку
• Посмотреть закладки

Постановление Пленума Верховного суда

Республики Казахстан от 22 декабря 1995 года № 11 О судебной практике

по делам о вымогательстве

(внесены изменения в соответствии с постановлением Пленума Верховного

суда РК от 25.07.96 г. № 11)

Данная редакция действовала до внесения изменений в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РК от 05.05.97 г № 3

В целях разъяснения возникших спорных вопросов в практике применения действующего законодательства о вымогательстве, Пленум Верховного суда

ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Разъяснить, что вымогательство во всех его видах представляет собой насильственную форму хищения. Объектом данного преступления (так же, как и разбоя, и насильственного грабежа) является не только собственность, но и личность потерпевшего. Оно считается оконченным преступлением с момента предъявления требования, подкрепленного угрозой.

Предметом вымогательства может быть не только имущество, но и право на имущество. При этом вымогатель может преследовать цель либо однократного получения имущества, либо получения периодических выплат, поэтому действия виновного, связанные с получением от потерпевших периодической платы за принудительно (под угрозой) навязываемые им услуги неэквивалентного содержания (якобы за «охрану» помещения, за «содействие» в реализации продукции и т.д.), должны квалифицироваться как вымогательство.

2. При квалификации действий виновного лица как вымогательство следует устанавливать конкретный вид угрозы, предусмотренный в диспозиции закона, имея в виду, что потерпевшим от угрозы вымогателя может быть как собственник или лицо, в введении или под охраной которого находится имущество, так и их близкие. При этом не имеет значения для наличия состава преступления, кем может быть реализована эта угроза: самим предъявителем имущественного требования, его соучастниками или третьими лицами.

3. Действия виновного, совершившего вымогательство с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, либо под угрозой применения такого насилия охватываются ч. 1 ст. 76-7 УК. При этом под насилием, не опасным для жизни и здоровья, следует понимать побои, причинение легкого телесного повреждения, не повлекшего за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы, если это не создавало опасности для жизни и здоровья.

Требование передачи чужого имущества или права на имущество с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, является квалифицированным видом вымогательства. При этом под насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, необходимо понимать причинение потерпевшему телесного повреждения средней тяжести либо легкого телесного повреждения, повлекшего за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности, а также иное насилие, которое хотя бы и не причинило указанного вреда, но в момент применения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего.

Действия виновного лица, совершившего вымогательство, сопряженное с умышленным причинением тяжких телесных повреждений или с умышленным убийством, должны квалифицироваться по совокупности этих преступлений.

4. Как вымогательство под угрозой оглашения позорящих сведений следует квалифицировать требование передачи чужого имущества, сопровождающееся угрозой разглашения любых сведений, которые могут нанести вред чести и достоинству потерпевшего или его близких. При этом не имеет значения, соответствуют ли действительности сведения, под угрозой разглашения которых совершается вымогательство. В то же время необходимо иметь в виду, что потерпевший стремится сохранить эти сведения в тайне, а угроза их оглашения используется виновным, чтобы принудить его к передаче имущества или права на имущество.

В случае, если о потерпевшем или его близких оглашены сведения клеветнического либо оскорбительного характера, содеянное, при наличии к тому оснований, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 76-7, и соответственно статьями 118 или 119 УК.

5. Когда вымогательство совершатся с угрозой уничтожения имущества, для квалификации действий виновного не имеет значения, о каком имуществе идет речь (вверенном потерпевшему для охраны или его собственном, движимом или недвижимом) и каким способом эта угроза будет реализована. В этих случаях следует иметь в виду, что угроза должна быть реальной и способной оказать устрашающее воздействие на потерпевшего.

Требование передачи чужого имущества или права на имущество, сопряженное с уничтожением или повреждением имущества потерпевшего, является квалифицирующим видом вымогательства и дополнительной квалификации не требует. Если при совершении вымогательства имущество потерпевшего было уничтожено или повреждено при обстоятельствах, указанных в диспозиции ст. 82 УК, то действия виновного образуют совокупность указанных преступлений.

6. Под вымогательством, совершенным путем создания обстановки, вынуждающей потерпевшего передать имущество или право на имущество, следует понимать действия, связанные с вмешательством в личную жизнь гражданина или нормальную деятельность хозяйствующего субъекта, блокированием объектов хозяйственной или иной деятельности, препятствованием продвижению по службе, ущемлением прав на жилище, а также вмешательством в другие сферы личной жизни потерпевшего или его близких.

7. Действия виновного, совершившего вымогательство с применением любого оружия, должны квалифицироваться по п. «а» ч. 2 ст. 76-7 УК, имея в виду, что в соответствии с Законом Республики Казахстан «0 государственном контроле за оборотом отдельных видов оружия» от 27 октября 1993 года, под оружием понимаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели (огнестрельное, холодное, газовое, электрическое, пневматическое).

Если виновное лицо совершило вымогательство с применением огнестрельного или холодного оружия, которым оно владело незаконно, то его действия должны квалифицироваться по совокупности этих преступлений.

Абзац 3 пункта 8 утратил силу в соответствии с постановлением Пленума Верховного суда РК от 25.07.96 г. № 10

8. Вымогательство следует считать совершенным группой лиц, когда в преступлении участвовало два и более лиц. Лица, организовавшие совершение вымогательства или руководившие его совершением, а равно лица, склонившие кого-либо к совершению вымогательства или содействовавшие его совершению, несут ответственность за соучастие в этом преступлении.

В случаях, когда виновные лица, совершившие вымогательство, состоят в организованной группе либо в преступном сообществе, их действия надлежит квалифицировать как вымогательство, совершенное группой лиц.

Если вымогательство совершено лицами, создавшими организованную преступную группу либо преступное сообщество, а также руководившими ими, то их действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 76- 7 и соответствующими частями ст. 63-2 УК.

9. Вымогательство следует считать повторным во всех случаях, когда лицо ранее совершило одно из преступлений, указанных в пункте «а» примечания к ст. 76 УК, вне зависимости того, было ли оно за них осуждено. Вымогательство не может квалифицироваться как повторное, если к моменту совершения этого преступления истек срок давности привлечения к уголовной ответственности за ранее совершенное преступление, а также если судимость за него погашена либо снята в установленном порядке.

Не образует повторности неоднократное требование передачи имущества или права на имущество, обращенные к одному или нескольким лицам, если эти требования объединены единым умыслом и направлены на завладение одним и тем же имуществом.

10. При квалификации вымогательства, совершенного до 1 января 1996 года, по признаку крупного или особо крупного размера следует руководствоваться стоимостным критерием, определенным действующим уголовным законом с учетом минимального размера заработной платы, установленного на момент совершения преступления. По делам о преступлениях, совершенных после 1 января 1996 года, следует учитывать «расчетный показатель для исчисления пенсий, пособий и иных выплат, а также для применения штрафных санкций, налоговых и других платежей», установленных действующим законодательством (статьи 2 и 12 Указа Президента Республики Казахстан «0 республиканском бюджете на 1996 год).

По делам, где предметом вымогательства выступает иностранная валюта, данные квалифицирующие признаки этого преступления должны определяться в тенге по курсу, установленному Национальным Банком на день совершения преступления.

11. Под захватом заложника понимаемся ограничение свободы одного или нескольких лиц, совершенное любым способом (тайно, открыто, путем обмана или с применением насилия), когда необходимым условием их освобождения является выполнение требований вымогателя.

Угроза убийством или причинением телесных повреждений заложнику не требует дополнительной квалификации. В случае же умышленного причинения смерти заложнику содеянное квалифицируется по совокупности как вымогательство с захватом заложника и умышленное убийство из корыстных побуждений.

Поскольку захват заложников является способом совершения вымогательства дополнительная квалификация содеянного по ст. 115-1 УК не требуется, за исключением случаев, когда эти действия повлекли тяжкие последствия.

12. При отграничении вымогательства от самоуправства необходимо иметь в виду, что вымогательство во всех его видах представляет собой насильственную форму хищения, т.е. ему свойственна корыстная цель. При квалификации же действий как самоуправство следует исходить из того, что виновный самовольно, в нарушение установленного порядка, осуществляет свое действительное или предполагаемое право. Обязательным признаком объективной стороны уголовно наказуемого самоуправства является существенное нарушение прав граждан.

13. Решая вопрос об отграничении грабежа и разбоя от вымогательства, соединенного с насилием, следует учитывать, что если при грабеже или разбое насилие является средством завладения имуществом, то при вымогательстве физическое насилие является лишь формой выражения психического насилия и служит для подкрепления угрозы применить более серьезное насилие в случае невыполнения требований вымогателя.

Завладение имуществом при грабеже и разбое происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения, тогда как при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем.

Если вымогательство сопряжено с непосредственным изъятием имевшегося у потерпевшего имущества, то эти действия, при наличии реальной совокупности преступлении, должны дополнительно квалифицироваться, в зависимости от характера примененного насилия, как грабеж или разбой.

14. Разъяснить, что указанные в ст. 76-7 УК квалифицирующие признаки преступления следует учитывать как при совершении вымогательства в отношении потерпевшего, так и его близких.

Под близкими потерпевшего следует понимать его близких родственников, определенных законом, а также иных лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых, в силу сложившихся жизненных обстоятельств, дороги потерпевшему.

Настоящее постановление вступает в силу со дня его опубликования.

Председатель Верховного суда Республики Казахстан М. Малахов Секретарь Пленума, Судья Верховного суда Республики Казахстан Т. Тогумбетова